– Он оставил Орден, чтобы найти ее.

Она прищурилась.

– Как это связано с цитаделью?

– Вчера, когда мы пошли поговорить с капитаном караульных, мы увидели там узницу. Они поймали ее предыдущей ночью в храме Тарсеиса. Гектор сразу же узнал ее. Сказал, что это девушка, убившая его семью.

– Бледная Рука здесь?

– Я не знаю, – сказал Джуд. – Она этого не признает. Гектор не видел ее много лет. Но он был уверен.

– Что он собирается сделать?

– Я не… – Джуд резко вскинул голову. – Я не знаю. – Он замолчал, а потом следующая мысль пронзила его, как солнечный свет бурю. – Но мне нужно остановить его.

– Прямо сейчас последний пророк ждет тебя в том конце коридора.

– Мне нужно найти Гектора, прежде чем он сделает что-то глупое. – Джуд знал, как абсурдно это звучит. Но потому он только сильнее уверился в своем решении. – Я уйду ненадолго. Стража остается под твоим командованием, пока я не вернусь.

Он двинулся было мимо Пенроуз к двери, но девушка схватила его за запястье.

– Отправь кого-то другого, – сказала она. – Ты нужен пророку.

Джуд покачал головой.

– Нет, не могу… я… это должен быть я. Только я могу это сделать. Если я смогу с ним поговорить, то, уверен, он образумится.

– А что, если нет? – спросила Пенроуз, сжимая его руку. – Если он отказывается повиноваться Хранителю Слова, это дезертирство. Ты это знаешь. Ты знаешь, какое наказание его ждет. Какое наказание ждет любого паладина.

Джуд сглотнул. Клятвы паладинов были ясными. Если Гектор их нарушит, то это повлечет за собой смертный приговор. И Джуд должен будет его исполнить.

– До этого не дойдет, – сказал он, хотя его сердце звучало менее уверенно, чем его слова. – Не дойдет.

ДВЕРЬ КАМЕРЫ СО СКРИПОМ ОТКРЫЛАСЬ, разбудив Эфиру. Все еще сонная, она встала на ноги, неуклюже дернув цепи, чтобы обрести баланс. В двери, в тени из-за слабого света, стоял Гектор Наварро.

Его пальцы сжимали рукоять меча. Эфира никак не могла защититься. Помимо обычного способа. Ее ладони стало покалывать от предвкушения.

– Как ты сюда попал? – спросила она.

– Нас только двое, – сказал Гектор, наконец ступая в камеру. – Так что можешь перестать притворяться.

– Где другой мечник? – До этого он останавливал Гектора.

– Его здесь нет, – кратко ответил Гектор. – Я же тебе сказал.

Эфира сглотнула.

– Я тебя долго искал, – продолжил Гектор. – Достаточно долго, чтобы узнать, сколько жизней ты забрала с тех пор, как убила мою семью. На скольких людях оставила свою метку.

– Тогда ты знаешь, что эти люди не были невинны, – сказала Эфира дрожащим голосом. – Я убиваю только тех, кто этого заслуживает. Тех, что жестоки, кто использует власть, чтобы вредить другим.

– Ах да. Бледная Рука убивает только злых. Как странно, это не имело значения, когда ты забрала жизнь моей семьи. Они были невинными, но тебе это не помешало. Ты вообще их помнишь?

Заставив себя встретиться с ним взглядом, она прошептала:

– Да.

Его губы искривились.

– Моя мать. Мой отец. Мой брат. Они приняли тебя, проявили доброту. А ты их убила.

– Я не… – Девушка замолчала. Никакие слова не изменили бы ее поступка, и если бы она могла вернуться и снова сделать выбор, то она выбрала бы Беру. – Это был несчастный случай.

– Я в это не верю, – сказал Гектор. – Ты забираешь жизни, потому что можешь. Ты считаешь себя богом. Но это не так. Кто ты такая, чтобы решать, кому жить, а кому умирать? Как может такой монстр, как ты, знать, кто такой же, а кто нет?

Эфира сделала панический вздох, когда выражение лица Гектора снова стало бесстрастным и решительным. Оно пугало ее больше, чем горящая ярость.

– Знаешь, я гадал, почему я тоже не умер. Почему меня пощадили? – спросил Гектор. – Через пять долгих лет я наконец узнал ответ. Я выжил, потому что мне суждено было тебя остановить. Все в моей жизни вело к этому моменту. Судьба выбрала для меня цель. Чтобы убедиться, что Бледная Рука больше никогда не заберет ничью жизнь.

Эфира прижалась спиной к стене, игнорируя укус натянувшихся цепей на запястьях.

Рука Гектора сжалась на рукояти меча, а взгляд стал безумным. Она почти видела мысли в его голове. Он мог прирезать ее здесь и сейчас. Он мог пролить ее кровь в этой камере и покончить с Бледной Рукой.

– Ты никого раньше не убивал, не так ли? – тихо спросила Эфира. – Это легче, чем ты думаешь. И одновременно сложнее. Или, может, только для меня.

– Я тебя не убью.

Эфира выдохнула, но его тон помешал ее облегчению.

– Пока нет, – сказал он. – Сначала я всем покажу, что ты такое. Я докажу миру, что ты и есть Бледная Рука.

– Докажешь? – спросила Эфира. – Как ты это сделаешь?

– Ты им расскажешь, – сказал Гектор. – Караульным. Ордену последнего света. Мир узнает, что ты такое.

– Я ни в чем не сознаюсь.

Глаза Гектора сузились. Он молчал долгое мгновение. А потом тихо сказал.

– У тебя есть сестра. Я ее помню.

Эфира напряглась и постаралась спрятать выражение лица.

– Я не видела сестру много лет.

– Ты врешь, – сразу же сказал Гектор. – Ты бы никогда ее не оставила. Она тоже где-то в этом городе.

Эфира сделал глубокий вдох, собираясь с силами. Она не могла позволить ему увидеть, как ей страшно. Это единственное, что могло разрушить ее. Гектор мог угрожать жизни Эфиры сколько угодно, но Беру…

Он не мог тронуть ее.

– Она невинная, – сказала она. – Как и твоя семья. Ты действительно будешь угрожать невинной жизни?

Что-то мелькнуло в глазах Гектора. Возможно, она наконец на мгновение пробилась сквозь туман горя и злости. Возможно, Эфира смогла заставить его взглянуть на свои действия и понять, что он зашел слишком далеко.

– Надеюсь, до этого не дойдет, – наконец сказал он. – Это не просто одна жизнь. Если ты отказываешься признаваться миру, что ты такое, тогда что бы ни случилось – это на твоей совести.

Эфира отдаст собственную жизнь, если до этого дойдет. Но если Гектор доберется до Беру, если он узнает, что Эфира убила всех этих людей ради нее, что его семья умерла из-за нее…

Она видела бездну его горя и знала, что такая боль может заставить тебя сделать.

– Ты не найдешь ее, – сказала они низким, рычащим голосом. – Можешь обыскать весь город.