Сейчас спина Лалита рвется наружу из обтягивающей зеленой рубашки. Я бы даже сказала, что по пенджабским представлениям о скромности рубашка чересчур узка.

Ох, Зоя, прекращай! Тебя не устраивает, что у парня накачанные мышцы? Серьезно?

Ну ладно, ладно, начнем сначала. Вьющиеся волосы, узкие джинсы. Так, три плюса в карму за хорошую физическую форму. А что, выглядит даже многообещающе…

Ой…

Это Омерзительный Лалит. Тот самый «голопопый» друг.

Или мистер Грязная Свинья.

Поклонник Бюстины и большой любитель разборок в клубах.

Все гораздо хуже, чем я ожидала.

Попробуйте собрать три сплетни о человеке, на которого имеете виды. И если услышите, что у него был роман с девушкой модельной внешности, пусть и слегка вульгарной, то этого будет достаточно. Считайте, что ваши отношения обречены. Ничего хорошего из них не выйдет, особенно для вашего самолюбия.

Однако есть и положительные моменты: отсутствие огромных белых кроссовок и ослепительный блеск официального вида ботинок. А еще, судя по тому, как Лалит рассматривает мое тело, полностью скрытое одеждой, он точно не гомосексуал. Что промелькнуло в его глазах? Одобрение? Облегчение? Я так и не смогла разобраться, но особенно вдумываться не стала, решив довольствоваться тем, что он вообще на меня смотрит. Аман относился ко мне с большим пренебрежением, даже когда мы…

— Здравствуйте, здравствуйте, Курана-джи! — Папа источает чрезмерное дружелюбие, вытянув вперед руки так, будто видит перед собой давно потерянного брата.

Чрезмерным папино дружелюбие я считаю потому, что когда он в последний раз говорил о главе семьи Курана, то называл его мелочным подкаблучником и пародией на мужчину. А тетушка Шейла называла его жену морщинистой горькой тыквой, чем явно не делала чести ни в чем не повинному овощу.

— Здравствуйте, здравствуйте, Сани-джи! Добро пожаловать! Что за чудесный день сегодня! — Тон мистера Кураны ничем не уступает папиному.

— Разве он владелец храма, чтобы приглашать нас сюда? — бормочет тетушка Бу. — И когда в это время года в Бомбее были чудесные дни?

— Шейла-диди, оставь его в покое, ладно? — шепчет мама. — Эта семья идеально нам подходит. Мы их знаем, за ними не замечено никаких странностей или сюрпризов. Ну и что, если не всё в них вызывает у нас восторг? Приличные люди, и мальчик у них такой же, образованный и состоятельный. К тому же единственный сын! Да это же выигрышный билет в лотерее! Давай помолимся о том, чтобы у нас все получилось!

— Как удачно мы выбрали утро для встречи! — сияет мистер Курана, возмутительно энергичный для этого времени суток. — Мы как раз успели закончить семейные занятия пьелатесом.

Семейные занятия спортом? Святые небеса!

— Нет, папочка, не пьелатес. Это называется «платине», «платиис», — объявляет мать Лалита, полностью проглатывая первый слог слова.

Она выглядит иссохшей, будто ей срочно требуется подкачка из такого шарика с гелием, какими торгуют на пляже.

— Ах да, платиис! Семья, занимающаяся спортом вместе, — крепкая семья!

Отец Лалита ловко переиначивает реплику из слезливого телесериала, а тетушка Шейла морщится и отодвигается от спортивного семейства как можно дальше.

— Папа, это называется «пилатес», а не «пьелатес» или «платиис». — Лалит бросает на меня взгляд, в котором читаются нервозность и удивление. — Ты же поняла, что они говорили о пилатесе, да? — И он закатывает огромные глаза с видом «ну что поделаешь с этими родителями!».

— Да, поняла, — улыбаюсь я. — Моя мама тоже говорит «кебаба» вместо «кебаб». Как будто еду должны готовить только женщины и называться она обязана соответственно.

Мама легонько шлепает меня по руке, изображая недовольство. Кажется, сравнивая родительские ошибки, мы с Лалитом стали немного ближе. И он получает еще один плюс в карму, что в итоге дает четыре очка.

Решив, что моя улыбка символизирует брачный призыв, миссис Курана обращается к маме:

— Может, мы, старички, дадим детям познакомиться получше, а сами прогуляемся к храму? — Она оглядывается в поисках поддержки. — Хороший повод для прогулки, не так ли?

Шейла Бу, самая ярая противница прогулок из всех, кого я знаю, подхватывает:

— Ну конечно! На статуях Кришны и Рамы украшения стоимостью в миллионы рупий!

— Ах! Прелестно! Украшения и спорт, все, что я так люблю! — смеется миссис Курана и подходит к Шейле Бу.

Со стороны это выглядит так, будто тонкий прутик приближается к мощному дубу.

— В этом храме дают самую вкусную прасаду![27] — Папины глаза озаряются радостью при мысли о бесплатных сладостях, которые раздают после молитвы.

Единственная привычка из Пенджаба, которой он остался верным и в Бомбее: радоваться жизни во всех ее проявлениях.

Однако миссис Курана отшатывается от него в показательном ужасе:

— Ой нет, мы не будем! Там же сахар и топленое масло!

Что ж, зато с моей тетушкой Ритой Чачей, еще одной жироненавистницей, эта дама легко найдет общий язык.

— О, не беспокойтесь! В благословенной еде нет калорий! — уверяет папа и, подхватив мистера Кураны, направляется в паломничество к столу, где раздают сладости.

— Ну идите, идите, — говорит тетушка Шейла нам с Лалитом. — Познакомьтесь друг с другом. — И она подмигивает мне, чтобы я уж наверняка уловила намек.

Парочка богомольцев с фруктами, благовониями и маргаритками на подносе косятся на нас и гаденько хихикают.

Грязная Свинья, то есть Омерзительный… в общем, Лалит думает о том же, о чем и я:

— Семьи чем-то похожи на скотский двор, верно?

— Тогда уж на «скотный двор»…

Вообще-то, нам не следует ругать собственные семьи, во всяком случае на первом свидании. Вот только вряд ли мне стоит рассчитывать на что-то с этим любителем моделей, так что я решаю ничего из себя не строить, а просто быть собой. Я же обещала показать ему настоящую Зою?

Он настороженно смотрит на удаляющуюся спину тетушки Бу.

— Ну что, начнем знакомиться? Мой рост сто шестьдесят два сантиметра, и так далее, и тому подобное, — со смехом говорю я.

— А в твоем профиле сказано, что ты ростом сто шестьдесят пять… — Лалит явно потрясен тем, что я сама начала беседу.

Мы, девушки, должны быть робкими и стеснительными и позволять себе разве что спросить о хобби. Я вас умоляю, ну при чем тут хобби? Зачем вам нужна эта информация о будущем избраннике, если только он не ответит, что увлекается серийными убийствами? Если бы в фильме «Психо» Норманн Бейтс был индийцем, то повествование началось бы с того, что его мать женила его на той девушке из душа.

— Ты видел мой профиль?

— Да. Разве ты не смотрела мой?

Незадача.

— Смотрела, конечно. Он… эээ… милый.

Ложь — идеальное начало для отношений.

— Как я понимаю, ты уже не в первый