Мне даже начало казаться, что все пройдет мирно.

Потом появилась странная болотная нечисть, цинично уничтожившая мою хрупкую надежду.

Первую, рухнувшую в двух шагах от нас на мужчину с ребенком на руках, Ксэнар успел задеть топором. Когда он снял его с ремня, я не заметила, просто в воздухе над головой мелькнуло лезвие, распоров кожистое крыло и отрубив тонкокостному чудищу нижнюю часть туловища.

Располовиненное тело рухнуло где-то позади. Отметить место его приземления можно было по короткому взрыву криков.

С крыш на эва зашипело еще с десяток таких же острозубых и остромордых монстров, и начался хаос. Стражники не справлялись. Эва кричали, и нечисть вторила им утробным голодным воем.

Ненадолго нас закрутило в этом безумном водовороте и выплюнуло в тихий узкий проулок.

Здесь было просторно. Ослепленные паникой, жители забыли о том, что есть еще улицы, кроме главной.

Ксэнар не забыл.

Он осмотрелся и указал путь.

— Здесь сократим, — пояснил он, подталкивая нас с Агнэ вперед. На его лице и волосах блестели капли черной крови.

Вероятно, это было хорошим решением, мы без помех преодолели большую часть пути. До дома оставалось совсем немного, когда одну из очередных узких улочек нам преградила странная чешуйчатая громадина со стрекозиными крыльями. Она была слишком большой и тяжелой, чтобы эти крылья могли поднять ее в воздух, но этого ей и не требовалось.

Гибкая и верткая, несмотря на свои размеры, она легко лазила по стенам, цепляясь когтями за выступы в камне.

Не дожидаясь приказа, я отошла за спину Ксэнара, на всякий случай придерживая Агнэ за руку.

С нечистью царь справился быстро, лишив ее жизни третьим взмахом топора. И мы возобновили путь.

Протиснулись мимо развалившегося посреди дороги тела и поспешили дальше. Агнэ, случайно ступившая в темную кровь, недолгое время оставляла за собой нечеткий след.

Ксэнар спешил. Ему нужно было спрятать нас в надежном месте и вернуться в самый центр сражения, чтобы защитить поселение.

Мы почти добрались до дома, я знала это наверняка, так как впереди маячила низкая знакомая постройка. Курятник.

А рядом, вместо куриц, нас поджидала стая мелкой визгливой нечисти, разбавленная парой массивных, поросших мхом фигур. Они выглядели неповоротливыми и медлительными, пока не почуяли нас.

Тепло чужой жизни пробудило их, сделало быстрыми и смертоносными, что казалось совсем нечестным, учитывая размеры закованных в каменную броню оплывших тел.

Головы их походили на подсохшие комья грязи. Безглазые, с неровными прорезями ртов, существа невообразимым образом знали, что рядом появилась потенциальная жертва.

— Вам надо спрятаться, — тихо сказал Ксэнар, выходя вперед.

— Нам надо спрятаться, — прошептала я, ухватив его за свободную руку. Ту, в которой не был зажат топор и которая не была испачкана кровью.

Пока нечисть готовилась к нападению, беспокойно водя головой и булькая, как закипающая вода, но очень скоро она бросится в атаку. Пять огромных, сильных туш на одного царя.

Я верила, что он хороший боец, но не хотела проверять насколько.

— Уж с парой гролов я справлюсь, — заверил меня Ксэнар, не повышая голоса.

Атака откладывалась, настоящую опасность отвлекала незначительная нечисть, сновавшая между бочкообразных лап и выцарапывавшая из песка куриные перья и помет.

Мелочь была похожа на сдувшихся ушастых, очень громких и разговорчивых жаб.

— Пара — это два, — голос сел от злости, — а их там пятеро. Пять огромных монстров и стая зубастых недоразумений.

— Рагда, — попытался унять меня Ксэнар. Повернулся, заглянул в глаза, желая найти во мне хоть крупицу здравомыслия.

— Вы туда не пойдете! — Здравомыслия во мне было с избытком.

— Ты мне приказываешь? — Царь прищурился.

— Я вас туда не пущу. Я не хочу потом плакать над вашим мертвым телом.

— И я тоже, — глухо отозвалась Агнэ. Она все так же цеплялась за мою руку и смотрела на отца большими бездонными глазами. Побелевшие губы царевны дрожали.

Осмелевшая благодаря ее поддержке, я попросила:

— Пожалуйста, давайте их просто обойдем.

Нечисть все решила за нас. Недовольный шумом, который не позволял точно уловить местоположение жертв, один из гролов низко зарычал, и мелочь тут же прыснула в разные стороны, освобождая место и забирая шум с собой.

— Поздно, — только и сказал Ксэнар.

Раньше я не могла даже представить, что когда-нибудь увижу, как на меня будут катиться валуны, превосходящие меня размером раза в три.

Увидела.

Ощущения мне не понравились.

Не дожидаясь, пока гролы настигнут нас, царь вырвал свою руку из моих вмиг ослабевших пальцев и бросился нечисти наперерез.

Топор Ксэнара выбивал искры из каменных доспехов гролов, но не ранил их. Первые неудачные атаки затупили лезвие и украли призрачное преимущество. Нанести нечисти значимый урон удалось не сразу. Топор попал туда, куда метил царь, глубоко вошел в щель между каменными наростами, прямо в мягкую податливую плоть. Когда оружие покинуло тело грола, из раны фонтаном полилась мутная вонючая жидкость.

Мне оставалось только оттащить покорную царевну подальше от сражения и не мешать.

Царь справлялся. Он крутился между гролами, разбивая об их панцири лезвие топора, и на первый взгляд положение его было незавидным. Но если приглядеться…

Раненый грол не простоял и минуты. Осел на землю, продолжая истекать мутной жижей, заменявшей ему кровь. Вслед за ним серьезное ранение получил еще один каменный монстр — топор удачно угодил между наростами на его животе. Ксэнар распорол объемное брюхо, насколько хватало длины каменной трещины.

Сражение было неоправданно долгим и изматывающим, но не безнадежным.

Завороженная, я крепко прижала к себе Агнэ и замерла, следя за царем. Это было страшное, жестокое, но восхитительное зрелище. Нечисть толкалась и мешала друг другу; несмотря на всю свою нечестную расторопность, они не могли поймать назойливую, больно и смертельно жалящую мошку, едва достающую им до груди.

Когда на ногах остался последний грол, а я готова была расплакаться от облегчения, за спиной раздалось многообещающее шипение.

— Конечно, — пробормотала я с ненавистью, — это же не могло закончиться вот так просто.

И обернулась.

На нас неслось истинное порождение ночных кошмаров. Огромное, непропорционально длинное, с плоской головой какого-то животного, сетчатыми крыльями и огромными пятипалыми лапами.

— Вашество, это, кажется, к вам! — нервно крикнула я, привлекая внимание царя.