– Леди Хавершем, мне не вполне ясны обстоятельства, сопутствующие вашему приезду. А судья заранее проинформирован? – В его голосе слышалась плохо скрываемая враждебность. – Учитывая то обстоятельство, что вы обязаны дать показания на процессе, уверен, он пожелал бы знать о вашем возвращении!

Уставившись в тарелку, Джулиана прикидывала, что бы ответить. Она встречалась с мистером Блайтом на ноябрьских празднествах в имении, и он показался ей весьма заурядным молодым человеком. Сегодня ее впечатление о нем ни на йоту не переменилось.

– Разумеется, вы вполне можете доставить себе удовольствие, сообщив судье о моем появлении здесь, – заговорила она наконец, вложив в свои слова все отвращение, какое испытывала. – И не забудьте сказать ему также и то, что я не произнесу на суде тех слов, которых он так от меня ждет. Ибо жену нельзя принудить свидетельствовать против мужа.

Джулиана услышала, как по толпе прокатился приглушенный шепоток.

Впрочем, мистер Блайт не обратил на это внимания.

– Тогда какое же это, во имя господа, правосудие? Боже, как все извращено! Послушайте, ведь одиннадцать месяцев назад вы совершенно добровольно и, как мне показалось, охотно обвинили этого человека в убийстве! – Он злобно зыркнул в сторону Патрика. – Неужели супруг вас запугал?

– Запугать меня невозможно, – невозмутимо отвечала Джулиана. – Впрочем, если мое решение вас отчего-то не устраивает – что ж, я вас здесь не удерживаю.

Сидящая рядом с мистером Блайтом полная леди в черном тюрбане со звоном уронила вилку и заговорила с Патриком как старая знакомая, но губы ее были брезгливо поджаты:

– Мой брат всегда радушно принимал нас в Соммерсби. Ты хочешь сказать, что теперь все изменится, Хавершем?

Лицо Патрика было непроницаемо.

– В отношении нашего гостеприимства все остается по-прежнему, тетя Маргарет. Вы с Джонатаном, разумеется, желанные гости здесь, как это и было всегда. Моя супруга имела в виду лишь то, что желает, чтобы наши гости чувствовали себя комфортно во всех отношениях.

– Рада это слышать, – сухо ответствовала тетя Маргарет. – Ибо мне неприятно было бы осознавать, что ты предаешь интересы семьи в угоду своей не вполне воспитанной супруге.

Джулиана изо всех сил стиснула вилку в руке. Она не верила собственным ушам: мало того что Патрик открыто ей противоречил, так еще и эта миссис Блайт прилюдно обвинила ее в том, что она дурно воспитана! Джулиана отчетливо поняла – сейчас именно такой момент, когда она сперва скажет, а уж потом подумает… и черт подери, именно так и следует поступить!

Джулиана бестрепетно улыбнулась своей новоявленной тетушке – практика в течение трех сезонов давала себя знать.

– Возможно, если мои манеры и в самом деле так уж дурны, тетя Маргарет, вы предпочтете позавтракать где-нибудь еще? К примеру, в столовой вашего лондонского особняка?

Сестренки Патрика, которые, несмотря на нежный возраст, были, похоже, искушены по части сарказма, тотчас захихикали. Рот тети Маргарет раскрылся так широко, что Джулиана всерьез забеспокоилась за здоровье пожилой леди. Впрочем, она полагала, что поступила весьма великодушно, ограничившись словесным выпадом, а не швырнув в оскорбительницу столовый нож.

Миссис Блайт решительно поднялась из-за стола. И вновь заскрипели стулья – джентльмены опять были вынуждены встать.

– Кажется, у меня напрочь пропал аппетит, – желчно произнесла тетя Маргарет.

– О боже правый! – вздохнула Джулиана с притворным сожалением. Уж кто-кто, а она тотчас распознала театральный эффект! Судя по внушительному объему талии миссис Блайт, эта леди вряд ли станет долго поститься. – Надеюсь, вы не заболеваете? Потому что в таком случае вам, чего доброго, пришлось бы преждевременно нас покинуть, а это бы нас весьма опечалило!

Теперь лицо пожилой тетушки цветом напоминало клубничный джем. Чеканя шаг, она покинула столовую, а мистер Блайт, отшвырнув салфетку, бросился следом за матерью.

Джулиана вздохнула с облегчением:

– Вот и прекрасно. Полагаю, пищеварению всех присутствующих это пойдет лишь на пользу. Впрочем, если кто-то еще утратил аппетит, то может последовать за прихворнувшими родственниками…

– Хотя, – подхватил Патрик, предостерегающе сверкнув глазами в сторону жены, – мы сердечно рады всем, кто приехал, чтобы почтить память моего покойного батюшки. Вы можете оставаться в имении столько, сколько вам заблагорассудится.

Джулиана же пыталась обуздать свой гнев, понимая, что и впрямь хватила через край. Ведь никто из сидящих за столом, кроме мистера Блайта и его матушки, ни словом ей не нагрубил. Она уже промокнула губы салфеткой и приготовилась было прилюдно извиниться, как вдруг положение спас Джордж Уиллоуби.

– По праву новой хозяйки Соммерсби твоя супруга вправе указать на дверь любому из нас, кузен.

Джулиана вновь испытала облегчение, как и вчера, когда мистер Уиллоуби единственный публично выступил в их защиту. И вновь ощутила странное сожаление по поводу того, что в свое время недооценила этого молодого человека и даже отказалась танцевать с ним, поглощенная охотой на куда более крупную дичь… Она улыбнулась Уиллоуби – на сей раз совершенно искренне.

– Тебя это не касается, Джордж, – послышался вдруг суровый голос Патрика.

Ощущение радости от одержанной победы исчезло, и улыбка Джулианы тотчас потухла.

– Но он просто хотел помочь, Патрик…

– Мне вовсе не надобна помощь моего кузена, – неожиданно холодно ответил ей супруг.

Мистер Уиллоуби оглядел всех присутствующих и задержал взгляд на Джулиане, словно извиняясь.

– Кто-то должен был выступить в твою защиту, Хавершем! Ты получил титул вполне законно, к тому же официально тебе не вынесли обвинения в убийстве. Твоя супруга должна знать, что среди нас есть те, кто не желает ей зла. – Голос Уиллоуби окреп. Теперь он обращался ко всем: – Хавершем заслуживает нашего с вами уважения, так же как и его молодая супруга. И если среди вас есть такие, кто с этим не согласен, я предлагаю им последовать примеру тетушки Маргарет.

– Джулиана, подожди!

Однако она покинула столовую тотчас после завтрака и стремглав бросилась вверх по лестнице, даже не пытаясь скрывать свое бешенство. Патрик последовал за нею. Чертова наглая девчонка! Он чувствовал себя словно оплеванный, после того как она фактически указала на дверь его родне! А выкинуть из Соммерсби родственников, которые тут практически жили, было совершенно немыслимо…

Дьявол, Джулиана словно необъезженная лошадка, что скачет куда ей вздумается, то и дело норовя сбросить седока! Ну ничего, скоро она поймет, что он первоклассный наездник!..

Патрик нагнал жену уже у самых дверей их общей комнаты и схватил за локоть, однако она без промедления весьма чувствительно ткнула его этим самым локтем в ребра.