– Хорошо, – сдавленно проговорил инквизитор, вновь подходя к распятому на решётке некроманту. – Если я прав… а логика говорит о том, что я прав, – пытать тебя не имеет особого смысла. Нам нужно средство победить Разрушителя, а не просто убить личность и тело носителя этой проклятой силы, как ты должен бы понимать…

– Этлау, ещё раз – все пытки, какие только могут прийти в твой разум, – ничто по сравнению с тем, что испытает Разрушитель после провала его миссии, – прервал экзекутора Фесс. – Я уже говорил тебе и повторю это вновь. Если ты понял, кто я такой, так пойми же и ещё одну вещь – я способен на нечто такое, с чем не справятся даже твои несравненные «специалисты» с их высокими окладами. Ты начнёшь меня пытать? Очень хорошо. Тогда я просто прикажу себе умереть. Точно так же, как я приказал себе выжить в том карцере, куда тебе было угодно меня бросить. Понял меня, инквизитор?! Я просто умру на пыточном столе, ты не узнаешь ничего. Ровным счётом ничего. Ну, что ты теперь скажешь?

Серый помолчал, пристально глядя Фессу в глаза. Он был в бешенстве, но по-прежнему не давал собственной ярости вырваться наружу.

– Многое мог бы сказать, – проронил он. – Ну что ж, змея кусает собственный хвост, мы заканчиваем там, откуда начали. Получается, что я должен просить тебя, гость из бездны, пожертвовать собой во имя моего мира. Я с радостью заменил бы тебя, дай это хоть малую надежду. Жаль, что это всё лишь мечты и фантазии… какая горькая насмешка, что судьба Эвиала, судьба мириадов живущих – в руке… в руке… нет, у меня даже нет слов, чтоб поименовать тебя. Ты с лёгкостью обрёк целый мир ужасной участи, только чтобы спастись самому! А в результате…

– А в результате не спасётся никто, – пожал плечами Фесс. – Хотя, знаешь, Этлау, я мог бы помочь тебе. Мог бы взять тебя с собой… после того, как моя часть работы будет выполнена. Как тебе такое предложение?

Инквизитор побледнел, покраснел, позеленел, затряс сжатыми кулаками прямо над лицом некроманта.

– Да как ты смел!.. – захлёбывался он слюной. – Как ты смел предложить мне подобное! Как ты смел подумать даже, что я брошу свою паству и трусливо сбегу, поджавши хвост! Не для того Спаситель облёк меня силой и не для того посылал он меня в несчастный сей мир, чтобы я спасал свою шкуру! О, да, да, для тебя это наверняка была бы отличная сделка. Ты небось и не сомневался, негодяй, что я соглашусь! Ну так вот – нет, нет и ещё раз нет! Никогда! Я разделю судьбу Эвиала, что бы с ним ни случилось!

– Какие напыщенные слова, Этлау, – усмехнулся некромант, изо всех сил стараясь, чтобы усмешка вышла погнуснее. – Какие слова. Вот только отчего-то в них слабо верится. Набиваешь цену, инквизитор? Большего тебе всё равно не предложат. Так что мой тебе совет – согласиться. Отпусти меня, уйдём вместе, и тогда – ты увидишь звёзды других миров. Как тебе такое?

Этлау несколько раз глубоко вздохнул, пытаясь успокоиться.

– Нет, нет и ещё раз нет, Неясыть. Ты, наверное, совсем разучился верить в жертвенность. Ты, наверное, считаешь, что каждый может заботиться только о своей выгоде. О, сколь пагубное заблуждение! Сколь низко пал род человеческий!..

– Брось оплакивать род человеческий, инквизитор, – сквозь зубы процедил некромант. – И побольше думай о себе. Тогда, может, и уцелеешь.

Этлау покачал головой.

– Мой ответ – нет, Неясыть, и давай покончим с этим. Последние вопросы тебе – для проформы, хотя и без секретаря: ты знаешь, как победить Разрушителя?

– Нет.

– Так, – поджал губы Этлау. – Ладно, второй вопрос: ты согласен помочь нам справиться с этой бедой?

– Я не знаю. Мне надо подумать.

– Это уже лучше, – прищурился инквизитор. – Сколько тебе надо времени?

– Немного. День, быть может, два. Но без кандалов на руках и в нормальной, сухой и тёплой камере с лежанкой.

– Сухая камера с лежанкой тебе будет, – кивнул Этлау, – а вот кандалы придётся оставить. Я слишком хорошо знаю, на что ты способен даже без меча.

Инквизитор выпрямился и громко крикнул:

– Стража!

Фесс облегчённо вздохнул. Второй раунд тоже остался за ним.

Конечно, незнакомка оказалась права. Сильвия колебалась недолго. Зимняя заря едва окрасила восточный край небосклона, когда она поднесла к губам подаренную флейту. Когда-то, давным-давно, её учили музыке. Очень-очень давно, в совсем другой жизни.

Как и обещала ночная гостья, путь к Пику Судеб не занял много времени. Сова как будто только что взлетела, как вокруг вдруг зашумел ветер, по небу очумело заметались тучи, и на горизонте внезапно взметнулись горы, словно какой-то гигант запустил в каменное море исполинской глыбой.

Сильвия было испугалась, как бы к ней снова не явились те двое, богатырь с полуэльфом, однако всё оставалось спокойно. И, когда полнеба загородило горной громадой, она уже всё для себя решила.

Она спустится в эти пещеры. Она достанет ту пылинку, о которой её просили. А там будет видно. Если хотя бы часть того, что говорила незнакомка, верно – она, Сильвия, сможет схватиться с Кларой Хюммель уже на равных. Жаль, жаль, что Игнациус не дал Сильвии артефакта, позволившего бы в один миг оказаться рядом с мятежной чародейкой. Впрочем, наверное, в таком случае вообще не возникла бы нужда никого никуда посылать – Архимаг справился бы сам.

Отыскать вход не составило большого труда. Карта была составлена отлично, более того, она магически то увеличивалась, то уменьшалась по желанию странницы, так что найти нужное ущелье она смогла достаточно быстро. Чёрный меч сам словно впрыгнул ей в руку. Дыра в заснеженной скальной стене прямо-таки источала Силу, и притом такую, что Сильвия подумала бы трижды и четырежды, прежде чем туда входить.

– Ты куда лезешь, подруга? – прошептала она себе под нос. – Не зря та чернулька не захотела спускаться за своими пылинками самолично… послала тебя… Ну-ка, погоди.

Кажется, пришла пора поработать всем артефактам Игнациуса. Сильвия полезла в сумку. Поколебавшись, достала тщательно завёрнутый в кожу маленький череп.

– Дождался, а? – проговорила она, тщетно стараясь унять дрожь в голосе. – Ну конечно, это ведь так скучно, всё время болтаться в сумке. Хотела бы я знать, как ты попал в руки Игнациусу…

Но череп, само собой, молчал.

Громадный двуручный меч, которым не то что сражаться, но который и просто поднять сумеет далеко не всякий пехотинец, словно лёгкая тросточка, удобно устроился в ладони Сильвии. В левой руке она держала череп; и в таком виде, словно играя злую ведьму в детской мистерии, она медленно вошла под гулкий свод.

Тьма сгустилась, и Сильвия собралась было аккуратно начаровать небольшой путеводный огонёк, как вдруг, словно в той же мистерии, глазницы черепа засветились ровным желтоватым светом, очень похожим на солнечный. Тёплым, живым, совершенно не мертвенным.