– Приехал оценить твой наряд.

Отстранённо отвечаю, отшвыривая жену от себя. Вкладываю в это толчок всю свою ярость.

Она плюхается на пуфик в углу. Глаза раскрываются от удивления. Елозят взад-вперёд по моему лицу.

– Отличная футболка. В ней завтра и пойдёшь.

– Но…

– Считаю до пяти. – Разворачиваюсь к ней, ловя больной дёргающийся взгляд. Хрипло выдыхаю, стараясь держать себя в руках. – Не успеешь – вытащу из магазина в таком виде.

– Эй, Антонов, ты палку-то не перегибай!

Наглец, жаждущий прямо сейчас наставить мне ветвистые рога, с вызовом поднимает подбородок. Сжимает тонкие губы, смотря на меня без страха и благоговения.

Теперь, вне границ особняка Ямамото он выглядит бесстрашным. Почти героем, мечтающим защитить свою принцессу. Вырвать из лап дракона. Но мне подобное сравнение не по нраву – давно вышел из детского возраста, зачитываясь сказками. К тому же эта принцесса – моя законная жена.

– Отвали!

Ярким выпадом вперёд прописываю Артуру удар в челюсть. Вкладываю в этот удар всю свою невыраженную боль. Слышу мерзкий хруст сломанных костей. Вероника истерически взвизгивает, виляя в бок. Падает на пыльный пол, закрывая ладонями лицо.

Градус атмосферы в кабинке накаляется до предела. Я больше не могу это выносить. Смотрю на дрожащую мышку с расширенными от ужаса глазами. На дне её зрачков плещется что-то чужое – холодное и льдинистое, отвратительное. Возможно, ненависть.

Да я и сам себе противен сейчас, но ничего не могу с собой поделать. Понимаю, что потерял лицо, избив парня прямо в примерочной магазина. Но не жалею ни о чём. Промотал бы ситуацию с самого начала – поступил бы точно так же.

– Идём.

Вытаскиваю Веронику из магазина. Она не сопротивляется. Молча бредёт рядом, обхватив себя руками за плечи. Трясётся то ли от холода, то ли от внутренней дрожи. Старается не смотреть на меня.

Дорогу до дома мы преодолеваем в полном молчании. Я не решаюсь прервать эту гнетущую обстановку, предпочитая думать о дороге. Паркуюсь на участке рядом с особняком, оборачиваясь на супругу.

– Выходи, приехали.

Знаю, что должен был подать ей руку, помочь выйти из автомобиля, запечатлев поцелуй на её надушенной лапке, но я просто не нашёл в себе сил на новую серию этой мерзкой игры, которую сам и затеял.

Она молчаливо выходит. Хлопает дверью, ступая на дорожку. В полумраке вечера её стройное тельце кажется особенно беззащитным. Хочется защитить её. Спрятать, спасти, прежде всего – от самого себя.

Догоняю её. Разворачиваю к себе. Поспешно наклоняюсь, сгребая мышку в медвежьи объятия. Прижимаюсь своим ртом к её прохладным губам. Она замирает. Стоит, не двигаясь. Не отталкивает меня.

Смелее провожу языком вдоль её губ. Дразню, пытаясь вызвать жену на эмоции. Выплеснуть в неё всё своё разочарование. Почувствовать её вкус. Выбить из неё хоть какую-то реакцию.

Вероника отшатывается. Смотрит на меня расфокусированным взглядом. Обжигающая хрупкая ладошка с силой касается моей щеки. На миг ослепляет яркой вспышкой. Обжигает.

– Не смей трогать меня!

Почти шипит.

– Ты – моя жена. И изволь вести себя подобающе. Я не должен каждый раз вытаскивать тебя из объятий молодых парней, усекла?

– Ты остался таким же холодным, Антонов! Ничего не замечаешь вокруг кроме своего контракта! Не слышишь меня!

Я смотрю вслед удаляющейся фигуре супруге. Ругаю себя за несдержанность. Понимаю, что снова проявил себя зверем в её глазах. Бездушным чудовищем, ведь наш брак – лишь фикция. Красивая сказка, спектакль для Ямамото.

Японки!

Вспоминаю о брошенных родственницах Акайо, которых я, вероятно, забыл в том злосчастном Торговом Центре.

Поспешно выезжаю со двора. Ругая себя последними словами. Включаю бешеную скорость отчаянно надеясь, что успею их перехватить до того момента, когда Ямамото решит откусить мне голову за столь неприятный инцидент.

Вечер определённо удался. Разглядываю довольную рожу Ямамото из-под полуприкрытых ресниц и отправляю в рот очередную тарталетку.

Все соучредители компании приехали сегодня. Ещё бы! Не каждый день моей фирме удаётся заполучить в свои руки многомиллионный контракт. Но теперь Акайо придётся отрабатывать всё по пунктам. И совсем скоро я планирую выйти на новый рынок благодаря его изумительным тканям.

– Никита, шикарный приём!

Прямо рядом со мной вырастает Отрубев собственной персоной. Крепко прижимает за осиную талию свою белокурую супругу, кажется, пятую по счёту, вальяжно выдыхая:

– Ну, а теперь ты познакомь меня со своей женой. Все мы наслышаны о ней, но мало кто видел. Ты что, держишь её взаперти?

Противный хохот опутывает липкой лентой грудь. Сдавливает её, затягиваясь всё сильнее. Я беспокойно озираюсь в поисках мышки. Вспоминаю, что ещё не видел её с того момента, как начали пребывать гости.

Чёрт, она снова злит меня. Знает же, как важен для меня этот ужин. Сейчас мы окончательно должны будем поставить подписи на всех бумагах.

– Вы же знаете женщин, Игорь Семёнович, – обезоруживающе улыбаюсь Отрубеву, – пойду, потороплю её.

Вероника в спальне. Стоит перед зеркалом в одном нижнем белье, смотря на себя сквозь пелену вставших слёз.

Приваливаюсь к косяку, лениво смотря на неё. Поднимаюсь липким взглядом по стройным ногам, задерживаясь на упругой заднице, упакованной в кружевные стринги. В паху моментально становится тесно. Приходится расставить ноги, чтобы отвлечь себя от тупой скручивающейся боли.

– Нам пора. Уже все о тебе спрашивают. Почему ты не одета?

– Я сейчас. Дай мне пару минут.

– Одевайся. Я не выйду без тебя.

Упрямо смотрю на неё в упор. Распахиваю дверцы шкафа, перебирая вешалки с платьями. Одежды не так уж много – выбрать практически не из чего. Видно, Ника всё-таки ослушалась меня, не воспользовавшись платиновой кредиткой.

Кидаю ей синее платье, которое она уже однажды одевала в доме Ямамото. Даю время на то, чтобы переодеться. Ухожу в ванную, галантно прикрывая за собой дверь. Собраться с мыслями очень сложно. Прокручиваю в голове все произошедшие события. Никак не могу нащупать ступеньку на пути к Веронике, на которой я оступился. Не понимаю, что сделал не так. Почему пустил в нашу жизнь того грязного садовника.

– Я готова.

Мышка осторожно входит в ванную. Встаёт рядом, рассматривая наше совместное отражение в зеркале. Молчаливо опускает взгляд в кафельный пол. Врезается пальчиками в юбку платья.

Меня злит её покорный отстранённый тон, будто она и в самом деле лишь работает на меня. Играет роль моей супруги, втайне мечтая совершенно о другом мужчине.