Ноги мои, ноги! Уносите скорее мою…

– Мра-а-а!

– Шлеп! Шлеп!

Гадство еще было в том, что тварь зашла с тыла. Сзади – телепорт, дорога к отступлению. Но на этом светлом пути к свободе, на выходе в коридор как раз и вертелась непонятно откуда взявшаяся животина, пытаясь нас сожрать. Зал узкий, уставленный от центра к стенам стеллажами. Беснующегося монстра сбоку обойти не получалось. Ломая шкафы один за другим, восьмилапая скотина уверенно теснила нас вперед. Хорошо, что из зала имелся еще один выход. Варгуши были уже там. Я же, приказав им отойти, пока сдерживал агрессора, пытаясь что-то придумать.

– Бдыщ!

– Шлеп! Хряп!

Доска сломалась! Ах, чтоб тебя! Нет, придется все же отступать. Под ногами полно катающихся банок, в воздухе тучи вонючего порошка, дышать тяжело, видимость продолжала падать. Одна ошибка – и мне конец. И щит не спасет. Киллос, помню, его порвал запросто! А теперь еще и доска сломалась… Пора валить. Хотя бы на чистый воздух…

Ноги мои, ноги! Уносите скорее мою…

– Отступаем! – заорал я на весь зал варгам. – Я прикрываю – вы вперед! Пошли!

– Мра-а-а!

– Хряп!

Вот и вторая доска приказала долго жить… Действительно – пора делать ноги!

– Мра-а-а!

Ах ты, зараза! Ну тогда лови!

– Аллилуйя!

Напрягшись, я схватился за соседний стеллаж и опрокинул его на голодное животное. Звон, грохот, недовольное кваканье и возня под рухнувшей мебелью. Самое время уйти по-английски, не прощаясь!

– Валим! – прокричал я во весь голос, мчась к выходу. – Тапки в пол!

– Ба-бах!

Сзади грохот отлетевших к стене обломков. Тварюга выбралась из-под шкафа. Но я уже выскочил в коридор. Впереди мелькали подошвы сапог бегущих варг. Сзади слышался быстрый стук костей по каменному полу.

«Что за ерунда? – не оборачиваясь, подумал я о догоняющем звуке, потом сообразил: когти по полу стучат! – Поднажмем!»

– Москва – Воронеж, фиг догонишь! – проорал я. – Аллилуйя!

«А куда мы бежим? – пришла в голову весьма интересная мысль. – До первой закрытой двери? Или до первого тупика? Тут бы щелочку какую-нибудь… В которую можно было бы проскочить, а тупая башка сзади – не пролезла бы!»

– Ищите узкие проходы! – кричу я варгам. – Щели ищите!

Стук костей сзади, кажется, приближался… Конечно! У нее восемь лап, а у меня две! Да и те – ноги! Сих-х-хот! Как я попал в такой переплет? Нет, нужно было пустыней идти… Это все варги виноваты!

Коридор сделал резкий поворот влево. Я лихо завернул, ухватившись обеими руками за угол, и устремился дальше. Сзади раздавался шлепающий звук мяса о камень. Похоже, восьмилап бегает по прямой гораздо лучше, чем умеет поворачивать. Но это уже не суть важно. Важно, что наш поезд, похоже, прибыл на конечную…

Длинный, вытянутый зал с высоченным потолком. Метров этак шесть-семь высоты. Справа, в его конце – остатки обрушенной каменной лестницы, которая прежде вела к проходу под потолком. И все! Больше в зале никаких дырок нет! Кроме той, в которую мы вбежали!

– Приплыли… – вслух констатировал я, лихорадочно шаря глазами по стенам и пытаясь найти выход.

Варги уже добежали до конца зала и, развернувшись ко мне лицом, заняли оборону в обломках лестницы. Над их головами чернело темное отверстие. Но им до него не допрыгнуть и не залезть. Высоко, а лестница обвалилась вчистую – до голой стены. Только если долететь… Долететь? Ну конечно же!

Ускорился, насколько только получалось. Добежав почти до конца, что есть силы прыгнул вверх, распахивая крылья. Мощный взмах – и я уже наверху, у входа в коридор. Не теряя ни мгновения, развернулся и «схватил» варгуш своими вторыми «руками». Сразу всех пятерых, как я сделал тогда на озере, когда держал их вниз головами.

Рывок! Варги бутылочными пробками взлетели вверх.

Весьма вовремя! Стремительно мельтешащая восемью коленами вихляющаяся туша монстра с шумом врезалась в развалины лестницы, подняв тучу серой пыли. Варги, сжимая в руках шотаны, висели в воздухе над ней. Аккуратно подтянул их к себе и поставил на ноги рядом. Лица у них у всех были перепуганными, но оружие они держали крепко. Подтащил к себе их предводительницу и близко-близко посмотрел Кире в глаза.

– Я кому приказал – следить за тылом? – зловещим голосом спросил я, нависая над ней.

– Э-э…

Беседа на Олимпе

– Ну что? Как?

– Что именно, – как? – уточнила Мирана у задавшего ей вопрос Марсуса.

– Действует?

– Откуда я знаю! – сварливо огрызнулась Мирана. – Не вижу! Я же тебе не богиня жизни!

– И я не вижу… – огорченно вздохнул Марсус. – Вроде и перепачкались мутагеном, и надышались им… Почти все банки перебили! А вот что-то… даже и не чешутся!

– Может, он уже не действует? Сам ведь говорил – быстро портится!

– Мира, хранилище находится под заклинанием «вечность». Ты сама это видела. Поэтому ничего там не пропало. Все свежее – как вчера сделано…

– Почему же тогда не действует?

– Сам не понимаю. Может, мы просто не видим? Все же не наша область…

– А чья?

– Динаи, разумеется. Она – богиня жизни. Ее нужно спросить.

– Ты ее сюда, что ли, хочешь пригласить?

– Ну да… а как еще?

– Понятно. Все, я пошла!

– Ми…

Мирана исчезла. Марсус посмотрел на пустое место, где она только что была, вздохнул и обратился к Динае.

– Звал? – спустя секунду спросила та, появляясь рядом.

– Да.

– Зачем?

– Понимаешь, я тут организовал ситуацию… По устранению нашего избранного. Все получилось, как я задумал – он и его варги перепачкались в мутагене. Но результата я не вижу. Они не меняются. Может, ты знаешь, в чем тут дело?

Диная, прищурившись, внимательно посмотрела на крылатую эльфийку, что-то недовольно высказывавшую старшей варговской пятерки. Потом так же внимательно оглядела каждую из варг.

– Вынуждена тебя огорчить, – наконец произнесла она, повернувшись к богу войны, – на него твой мутаген никак не подействовал.

– Как это? Почему? – искренне удивился Марсус.

– Не знаю, – легко пожала плечами Диная, – не подействовал, и все! Никаких изменений я в нем не вижу. Думаю, что это из-за того, что он оборотень. Разные ипостаси дают оборотню дополнительные качества. Вполне возможно, что ипостась крылатой имеет высокую устойчивость к изменениям. Не знаю… Таких оборотней до сегодняшнего дня никогда не было, и я просто не знаю. А исследовать избранного я не могу, поскольку сам знаешь, чем это грозит…