– А что случилось-то?

– Нога у меня… Зацепили фараоны, суки! – указал он на перевязанную ногу с окровавленной штаниной.

Чесноков хмуро посмотрел на гостей.

– Чего молчишь? – спросил Петр. – Место у тебя найдется? Если нет, так мы уходим. Как говорится, без обид.

Хозяин остановил потяжелевший взгляд на стоявших рядом Хрипунове и Барабаеве, после чего ответил:

– Место найдем! О чем речь? Разве таким гостям отказывают?

Егор Чесноков ни о чем не спрашивал. Если сочтут нужным – расскажут, а лезть в чужие дела… себе дороже!

– А вот это тебе за хлопоты, – поставил Хрипунов у ног хозяина сумку. – Здесь швейная машинка… Подарок твоей супруге. Детей-то нужно обшивать, у тебя их двое, кажись. Ну и одежда там кое-какая. В общем, посмотришь!

Петр пробыл у Егора Чеснокова ровно сутки, а на второй день примерно в тот же час приехал Фрол. Тяжело опустившись на придвинутый стул, сообщил:

– Я только что от отца приехал… Договорился я с ним, у него в Тюрнясево пересидишь. Село тихое, спокойное. Никому там до тебя дела не будет.

– Сомнения у меня были, – выдохнув, с некоторым облегчением произнес Петешев. – Все-таки он настоятель церкви. Он иначе на мир смотрит, нежели мы с тобой.

– Зря сомневался, – ответил Фрол. – Как бы там ни было, но сына он никогда не предаст. Конечно, поворчал немного, не без того… Говорит, доиграетесь вы своими дурными башками до большой беды, так, что совсем без голов останетесь! Догадывается, видно, старик, какими такими игрушками мы балуемся. Но со справкой обещал помочь. Тебе же не завтра на работу?

– Не завтра, пусть рана затянется немного, не хотелось бы мне работу терять. Какое-никакое, а прикрытие. А что за лепила-то? Я ведь там всех знаю.

– В его приходе фельдшер один есть, но во всех этих делах разбирается не хуже Айболита! Вот он и напишет, что ты гриппом переболел. Он тебе и пулю вытащит, поможет тебе на ноги встать. Подлечишься у отца сколько нужно, а потом пойдешь.

– Фельдшер, говоришь… А это, случайно, не Ванька Брусов?

– Он самый!

– Этот не сдаст! Кореш мой! Сколько водки мы с ним выдули! Рад буду его увидеть. Лады, – с облегчением выдохнул Петешев. – Я у тебя вот что хотел спросить… Там ведь в машине крови немало накапало, что ты своему полковнику сказал?

– Ничего не сказал… Это место я пока ковриком накрыл. Шеф ведь на переднем сиденье сидит. Может, обшивку поменяю, а шефу скажу, что она старая стала, протерлась. Он еще и деньги на новую даст!

– Тоже выход.

– Ладно, давай поднимайся, идти нужно. Дорога длинная, а мне еще обратно нужно ехать.

Петр тяжело поднялся со стула и, опираясь на плечо брата, вышел из хаты.

Глава 22

Давай к столу, остывает картошка!

Вечером майор Щелкунов собрал оперативное совещание. Каждый занял свое место, как это было заведено: капитан Рожнов устроился по правую руку, а вот младший лейтенант Кац сидела в конце стола, не смея поднять на майора глаза.

– Предлагаю сначала заслушать капитана Рожнова, – произнес Виталий Викторович.

– Докладывать-то особенно и нечего, товарищ майор, – хмуро заговорил Валентин. – Когда бандит влез в дом, так мы попытались его задержать, а он открыл стрельбу и ранил старшину Гоманькова. Воспользовавшись нашим замешательством, преступник выскочил в окно. Я пытался его задержать, выстрелил ему вслед из пистолета, но ему все-таки удалось уйти. Бандиты скрылись на автомобиле – был слышен звук заведенного двигателя, а потом машина уехала.

Майор Щелкунов с откровенно угрюмым видом выслушал доклад капитана о провалившейся операции и, неодобрительно покачав головой, произнес:

– Я все-таки никак не могу понять: как вам удалось упустить бандитов? Ведь они же находились в ваших руках! Почему не догадались поставить кого-нибудь снаружи?

Рожнов угрюмо молчал. Сейчас он испытывал чувство зависимости от начальника отдела. А ведь в какой-то момент ему показалось, что между ними установились доверительные отношения. Мрачным взглядом Виталий Викторович давал понять, у кого из них погоны потяжелее и должность ответственнее. Оказывается, достаточно единожды оступиться, чтобы расстояние между начальником и подчиненным увеличилось многократно.

– Мы решили отказаться от такого варианта. Оставленный в саду человек будет просматриваться со всех сторон. Старшина Гоманьков стоял за шкафом, он должен был контролировать входную дверь. Но вместо этого почему-то заскочил в комнату и словил пулю в плечо.

– Капитан, ты на подчиненных не сваливай свою вину! Тебе доверили возглавлять операцию, значит, и спрос лично с тебя! Тебе все понятно?

– Так точно, товарищ майор!

– Кстати, как там старшина? Ранение серьезное?

– Его уже прооперировали. Врач сказал, что пуля застряла в мягких тканях плеча, разорвала сухожилия, но кость не задета. Так что с рукой все будет в порядке, заживет быстро.

– Хоть здесь что-то положительное… Рассмотрели, как выглядят преступники? – с надеждой спросил майор Щелкунов.

– Не удалось… Все произошло очень быстро, я бы даже сказал, мгновенно. Могу сказать, что преступник, проникнувший в комнату, выглядел долговязым, длинноруким. Хоть внешне он и казался нескладным, но в действительности оказался очень расторопным.

– Хоть можешь сказать, куда ты его ранил? – спросил Виталий Викторович.

– Думаю, что в ногу, потому что он захромал.

– Во все больницы города нужно будет дать на раненого бандита ориентировку. Огнестрелы просто так не залечиваются. Ему нужен врач, хотя бы для того, чтобы пулю извлечь. А еще перевязки… Все это довольно хлопотные мероприятия. Мы должны знать о любых огнестрельных ранениях! Тебе все понятно?

– Так точно!

– Что по экспертизе? – посмотрел майор Щелкунов на следователя Кац.

– Капитан Левин сказал, что результаты будут завтра утром.

– Посмотрим, что нам экспертиза еще покажет. Таких эпизодов с нападением банды на спящих людей у нас становится все больше. Вне всякого сомнения, это дело рук одной банды. Поэтому я предлагаю объединить все эти эпизоды в одно дело и назвать его «Стервятники». Возражений нет? Тогда так и запишем. А теперь все расходимся и занимаемся своими делами.

* * *

Стрелки часов подкрадывались к восьми вечера, когда Щелкунов подошел к дому Полины. Рабочий день у нее заканчивался в шесть часов вечера, значит, она уже должна быть дома. Виталий прошел на второй этаж по длинной деревянной лестнице, уже хотел было постучаться в знакомую дверь, как вдруг услышал, как внизу хлопнула дверь, а затем четко различил голос Полины:

– Дальше я пойду сама, не провожайте.

В ответ прозвучал негромкий уверенный бас:

– Надеюсь, что вы когда-нибудь познакомите меня со своими детишками.

– Возможно, но это будет не сейчас. До свидания.

Протестующе захлопнулась