– Я никогда не полагаюсь на случай.

– Очевидно, вы недостаточно внимательно наблюдали за Прёллем.

– Почему вы так считаете?

– Иначе он сидел бы сейчас здесь, а не вы!

– Вам просто повезло.

– К везению это не имеет никакого отношения. Вы не уделили Прёллю достаточного внимания. В отличие от других.

Вы чувствовали себя уверенно. Вам уже удалось уйти от ответственности два раза. Вы думали, что и на этот раз все получится, но вы кое-что упустили.

– Например?

– Как вам удалось затащить жертву в комнату?

– Вы же знаете. С помощью снотворного в баре.

– А потом поднялись с ним по лестнице? Видите ли… у Прёлля не могло быть столько сил, чтобы перенести его на третий этаж. Он коварным способом заманил бы жертву в комнату и уже там усыпил бы. Кроме того, у Прёлля не было достаточных медицинских знаний, чтобы выбрать правильную дозировку для седации[17].

– Прёлль не стал бы этим заниматься, он бы…

– Именно!

– А, перестаньте так глупо улыбаться!

– Извините, но вы сами только что признали свою ошибку. Прёлль заманил бы жертву к себе в комнату, и они бы вместе поужинали.

– Мы так и сделали.

– Да… в принудительном порядке. А кто написал приглашение? «Стол накрыт, блюдо сидит напротив вас». Почерк не принадлежал ни Прёллю, ни жертве. Вы написали это, чтобы повести нас по ложному следу.

– И получилось же.

– Да, но лишь ненадолго.

– Зато вам понадобилось много времени, чтобы найти меня.

– То, что я вас вообще нашел, ваша заслуга! Раньше вы работали лучше, чище и добросовестнее. Но вы начинаете сдавать.

– И тем не менее… Я преподнес вам преступника, но ваши люди все запороли.

– Вы говорите о Санкт-Петер-Ординге? Правильно, тогда вы подробно все выяснили, ни в чем не полагаясь на случай, и педантично все подготовили. Вы досконально изучили своего козла отпущения, инсценировали все так, чтобы преподнести нам его на блюдечке.

– Но его отпустили!

– Из-за формальных ошибок.

– А Берлин?

– Вы так старались. Выяснили его привычки и причину визита в Вайтерштадт. Но вас снова подвел почерк. Вы недостаточно точно скопировали подпись доктора Яна.

– Иначе гинеколог отправился бы в тюрьму.

– Да, именно, подозреваемый номер ноль.

– Не называйте меня так!

– А, вам не нравится.

– Называйте меня моим настоящим именем!

– Оно будет интересно, в крайнем случае, судье или адвокату. Для меня вы есть и останетесь «подозреваемым номер ноль».

– А как вас зовут?

– Это не должно вас интересовать. Вернемся к нашей теме. Почему именно гинеколог?

– Почему нет? Он живет неподалеку и владеет скальпелем.

– Да бросьте! Вы наблюдали за Белоком и натолкнулись на гинеколога… или все наоборот?

– Что вы имеете в виду?

– Вы меня поняли. Наоборот! Вы наблюдали за гинекологом и узнали о его визите к Белоку? Тогда-то и родился ваш план? Вы хотели упрятать гинеколога в тюрьму?

– Я не понимаю, куда вы клоните.

– Вы хотели упрятать Каспарека в тюрьму?

– Я хотел ему помочь.

– Вы хотели, чтобы мы посадили Хельмута Прёлля за убийство?

– Вас интересуют не жертвы – они второстепенны, – а определенные люди, которых вы хотите стереть с лица земли, верно?

– Вы сумасшедший!

– Почему вы так уверены?

– Иначе мы бы не вели этот разговор.

27

Луч света карманного фонарика отражался от лоснящейся черной внутренней поверхности канализационной трубы. К краю прилипли собачьи фекалии. Мелани присела на корточки и нагнулась ниже, заглядывая в отверстие. Вокруг ее кружили навозные мухи. Запах стоял отвратительный.

– Видите? – Хаузер указал вниз. – Где-то на глубине десять метров.

Мелани подняла голову, чтобы глотнуть свежего воздуха. Она подняла взгляд к верхушкам деревьев. За ее спиной лаяли собаки-ищейки. Она мало что смогла разглядеть в канализационной трубе – но того немногого оказалось ей достаточно. По крайней мере, в семь утра на голодный желудок.

На этот раз Хаузер сам проинформировал ее о еще одном найденном трупе, и она тут же приехала на место. Снова посреди леса, всего в двух километрах от того места, где была обнаружена Клара. Правда, в противоположном направлении от источника Агнессы.

На расстоянии десяти метров в воздух взлетали последние искры. Пахло раскаленной сталью. Техники-криминалисты вырезали отверстие в трубе, чтобы достать труп. Металл заскрипел, загнулся – и тут же засверкали вспышки фотокамер.

– Труп затолкали в канализационную трубу сверху? – спросила Мелани.

Хаузер помотал головой.

– Это не канализация, а дренажная труба для отвода дождевой воды. – Он указал вверх на пригорок. – Там наверху находится несколько бревенчатых хижин. Вероятно, труп оттащили туда с этого места, на котором мы сейчас находимся.

– Каким образом?

Хаузер заглянул в трубу.

– Возможно, с помощью телескопической штанги.

– И никто из владельцев близлежащих участков не заметил, что в трубе застрял труп?

– Видимо, нет.

Сотрудник экспертно-криминалистической службы спустился к ним с пригорка и показал Хаузеру на дисплее фотоаппарата, что они нашли.

Мелани не хотелось этого даже знать. Она отвела взгляд. Ей было достаточно комментариев коллег Хаузера.

– Куницы и лисы немного оставили от тела. Предположительно, снова ребенок. Девочка или мальчик, мы еще не знаем. В любом случае на этот раз без пленки.

– Возможно, ее смыло водой, – предположил Хаузер.

По лесу пробежал легкий ветерок. Мелани била дрожь.