Но мои мозги на месте!

Блокирует телефон и бормочет:

- Ты охуенная…

Выпрямляюсь, опускаясь задницей на пятки, и непреклонно повторяю:

- Удали.

Его брови хмурятся. Глаза сканируют моё лицо. Вся расслабленная лень слетает с его лица, и оно становится таким, каким я увидела его впервые: серьёзным и сосредоточенным.

- В чём проблема? - спрашивает медленно и не двигаясь.

Проблема в том, что у меня шестилетняя дочь. И если вдруг… когда-нибудь она это увидит...

Быстро натянув на плечи бретельки сарафана, встаю на ноги и обнимаю себя. 

- Я тебе не разрешала, - звучу грубо, но я бы никогда не допустила своей фотографии подобного рода у кого-либо! 

Столько всяких случаев, когда такие вот фото всплывали где попало! На мне и так клеймо позора за Тоню. Я знаю, что такое, когда смотрят косо и щущукаются за спиной, и даже тыкают пальцами, когда идешь по парку с коляской. 

- Ааа… - снова тянет Орлов, голый и возбужденный посреди моей кухни. - Только в этом проблема?

- Мне так будет спокойнее, - говорю очень ровно.

И это правда!

- Ты нормальная, Алевтина? - он резко выпрямляется и подается вперед, сверля меня недобрым прямым взглядом. - Это ты и я. Это только между нами.

- Просто удали и всё. Это что сложно?

- Это не сложно, - поигрывает он челюстью, а потом с нажимом спрашивает. - Что ты думаешь я с этой фоткой могу сделать?

- Я не знаю, и не хочу узнать опытным путём, - отворачиваюсь, потому что он всё ещё голый и его стояк всё ещё лежит на его животе.

В крошечной кухне наступает гробовая тишина. От напряжения давит прямо висок. Настроение так быстро изменилось, что я уже не чувствую недавнего возбуждения. 

- Ты меня совсем дебилом считаешь? - обманчиво спокойно спрашивает Орлов, но его насыщенный глубокий голос бьет по нервам.

- Я просто попросила удалить долбаную фотку, - говорю громким шепотом, косясь на дверь.

Снова тишина. И снова его обманчиво спокойный голос:

- Ты просто мне не доверяешь, так?

Я ему доверяю. Я знаю, что на него в любой мелочи и ситуации можно положиться, и он не подведет. 

Просто… чёрт…

Мое фото с членом во рту, пусть и на его телефоне, это слишком!  

- Ты уедешь и… - тру виски, пытаясь как-то скруглить углы.

Мне просто некомфортно! Вдруг мы расстанемся и...

- И что? - повышает он голос.

- Мало ли что… - снова смотрю на него. - Чужая душа - потёмки, Орлов… 

- Охереть… - в шоке качает он головой.

В его глазах какая-то дикая хрень! От неё у меня внутри всё замирает, а сердце разгоняется в нездоровом броске. Быстро пакует свою эрекцию в трусы и зло дёргает завязки на шортах.

Молчу, наблюдая за ним с колотящимся сердцем.

Хватает со стола телефон и демонстративно жмёт удалить, показывая мне экран. 

- Довольна? - спрашивает резко, свысока заглянув в моё лицо.

- Да, - отвечаю тихо. - Спасибо.

Мне не хочется дальше ругаться, но видимо этот камаз уже не остановить. Встав со стула, подхватывает с пола свою футболку.

- Слав… - зову мрачно, шарахнувшись от его резких движений. - Проехали.

- Ага, - проводит ладонью по волосам и лицу, не глядя на меня. - Проехали.

Развернувшись, убирает стул и дёргает на себя дверь.

- Куда ты? - на цыпочках трогаюсь следом.

Молча проходит в прихожую и, опустившись на одно колено, завязывает шнурки на своём огромном кроссовке. Во мне растёт потребность остановить эти сборы! Сейчас он уйдёт, а я не хочу…

Мы целый день не виделись. Я ждала их с Тоней возвращения, как никогда и ничего! Их совместные фотографии заставляли мое сердце лопаться от переизбытка нежности и чувств. Я не хочу, вот так заканчивать сегодняшний вечер, который начался буквально тридцать минут назад!

Пытаюсь анализировать всю эту тупую ситуацию, но я сказала, как есть! Он должен был спросить!

- Слав… - делаю шаг к  нему, собираясь обнять. 

Тормозит меня, выставив вперёд руку. 

- Думаешь мы просто так трахаемся? - спрашивает, держась за ручку входной двери. 

- Мы “встречаемся”, - выпаливаю я. - Пять дней, Орлов! 

Усмехнувшись, бросает:

- Всё понятно. Спокойной ночи.

Бесшумно прикрыв за собой дверь, оставляет меня одну.

Пялюсь на неё, уронив руки вдоль тела. Сорвавшись с места, возвращаюсь на кухню и замираю у окна, впившись пальцами в подоконник. Серая футболка мелькает в темноте. Вспыхивают габаритные огни припаркованного под старой берёзой БМВ.

- Класс, - шепчу ему в след.

Ищу свой телефон и быстро пишу ему смс:

Я: «Мы тупо поссорились?»

Но когда ложусь в постель спустя сорок минут, моя попытка примирения остаётся без ответа.

- Возьми салфетку, - пеняет мама, пихая подставку под нос Тони.

- Вот так? - строит она рожицу, очень элегантно утирая рабочей рукой свой измазанный мороженым рот.

Развязвшийся в животе узел вдруг завязывается опять, когда смотрю на её исписанный ромашками гипс, и весь ужас того отстойного дня наваливается на меня опять. 

Сбившего её урода так и не нашли. Можно подумать, его искали. Если бы я нашла его сама, сломала бы ублюдку ногу. 

- Не кривляйся, - вздыхает мама, беря в руки свой телефон и, судя по всему, включая камеру.

Фотографирует окружающую нас панораму города, потому что мы сидим на крыше недавно запущенной в эксплуатацию гостиницы. На террасе ресторана, который называется “Панорама”. Она здесь потрясающая, с видом на реку и набережную. 

Всё это впечатлило бы меня сегодня, если бы я могла думать хоть о чём-то, кроме своего собственного телефона, который в последние два дня молчит, как заговорённый!

Он и раньше не лопался от телефонных звонков, потому что на свете существует не так много людей, которым вдруг понадобилось бы мне звонить. Таких людей можно пересчитать по пальцам, потому что уже шесть лет в моём списке контактов не значится никаких близких подруг. И вообще друзей. Все они рассеялись в воздухе прямо после того, как начал расти мой живот. Это бегство стало для меня большой неожиданностью, но я никогда не искала причин этого дерьма в себе. Не пыталась отыскать в себе какие-то недостатки, никогда не искала встреч и прочего. 

Всё благодаря тем пинкам, которыми награждала меня Тоня, как только у неё сформировались руки и ноги!