Так проходят минуты, но по ощущениям часы.

Шорох.

Еле слышный.

Прямо передо мной…

Снова тишина…

Шорох…

Тишина…

Кто-то крадется, и что-то мне подсказывает – это не Майкл. Ещё сильнее сжимаю рукоять и всматриваюсь в пространство перед собой. Чувствую, что там за деревом тоже кто-то стоит. Так же замер и выжидает. Если это Майкл, я убью его. Мурашки роем сбегают по пояснице вслед за холодным потом. Брэдди напряжен и бездвижен. Я даже не слышу его дыхания. Он весь превратился в слух.

И снова шорох…

Ближе…

Ещё ближе.

Еле уловимое движение за деревом у самых корней. Как бы не пыталась успокоить ритм дыхания, он сбивается.

Тишина…

Справа от меня движение. Медленное и размеренное. Пара секунд, и я различаю Майкла, слышу выдох за спиной. Брэдди тоже его увидел и под расслабил булки. Но не я. Без сомнений, за деревом не Майкл. Но кто?

Указываю Майклу на дерево. Осматривает его с самой кроны до ствола. Неторопливо движется, сжимая в руке нож. Шаг, второй. И вот он уже поравнялся с местом…

Выскакивает зверь и прыгает на Майкла, но он уклоняется. Мой крик растворяется в воздухе вместе с рыжим пятном, что скрылось в ночи. Лиса. Это была всего лишь лиса. Которая практически довела меня до инсульта. Которая заставила меня прервать тишину. Твою мать.

– Идем. – командует Майкл и уходит в лес откуда пришел, мы движемся следом.

– Я не хотела. – говорю еле слышно, но Майкл кивает головой в знак согласия.

Метров через четыреста он замирает и указывает рукой на поляну, что скрыта в сердце леса.

– Что? – вот и Брэдди голос подал.

– Следуя карте, именно сюда мы должны были прийти. – отвечает Майкл.

– Но здесь ничего нет. – говорю я.

– Есть. – Наклоняется и открывает дверь, что запорошена упавшими листьями и землей.

– Ещё одно Подземелье? Ну уж нет. Я туда не спущусь. – отхожу на шаг назад.

– У нас и не получится. Следующая дверь открывается с той стороны. – по лицу Майкла вижу, как шестеренки в его голове работают без остановки.

– Как ты нашел это место? – лицо Брэдди не менее заинтересовано, чем моё. Он тоже из Подземелья, и я понимаю его чувства. Меньше всего на свете он хочет умереть в таком же склепе, как наш старый город.

– По следам. – указывает на землю позади себя, но я там ничего не вижу. – Они старые. Семь дней, плюс-минус сутки, никто не подходил к этому месту.

Тишина. Перед нами стоит дилемма: уйти в дом и после уехать в Крест, или же остаться и как-то попасть внутрь. Судьба сама решила. Мы остаемся. Пока мы раздумывали, как выманить тех, кто находится внизу, до нас долетели мужские голоса. Первым их услышал Майкл и велел нам замолчать и спрятаться за ближайшим деревом. Спустя пару минут и мы с Брэдди начали различать голоса.

И вот на поляну вышли пять мужчин и одна женщина. Это люди Черной Пантеры, стало сразу понятно по черному обмундированию и нашивке на плече.

– Слоан, ты чертовски права. – говорит военный номер один.

– Я всегда права. – девушка в кепке, с русыми волосами напряжена больше всех, озирается по сторонам с автоматом наготове.

– Вот вы, бабы, любите портить веселье.

– Команда, что была перед вами вела себя точно так же. – говорит девушка. – Даже не знаю, жаль ли мне их. – опускается на дверь и отстукивает определенный ритм рукояткой ножа.

– Может мы зайдем? – номер два подал голос.

– Повторяю ещё раз, специально для тебя, по протоколу, мы не имеем права спускаться в лабораторию. Ни при каких обстоятельствах. – Слоан тяжело вздыхает и обреченно качает головой. – Вы не понимаете, насколько это важно.

Стук из так называемой лаборатории. Три равномерных удара. Слоан тут же отвечает двумя. И вуаля, из-под земли выходит парень со свертком в руках.

– Слоан, рад видеть. – говорит новенький и протягивает сверток ей.

– Я тоже. – отвечает девушка. – Раймонд, через месяц ОН приедет к вам. – она забирает сверток. Парень выпучивает глаза.

– Зачем?

– Хочет убедиться лично в последнем прорыве. – Раймонд выдыхает и ссутуливает плечи.

– Конечно, кто поверит на слово, что такое возможно. – оглядывает компанию Слоан. – У тебя новая команда?

– Да. В прошлый раз на нас напали в середине охотничьей тропы. – больше она ничего не добавила.

– Мне жаль. – говорит парень и, кажется, он искренне переживает.

– Мне нет. Они слишком халатно отнеслись к заданию. – Слоан убирает сверток в рюкзак.

– Парни, не будет сигаретки? – военный номер два подходит к Раймонду и подает ему две сигареты.

– О, мне одной достаточно.

– На потом.

– Мне можно выходить, только когда приезжает Слоан. А внутрь, что-либо проносить запрещено. – пожимает плечами и закуривает. – Но спасибо.

Слоан собирает свою шайку, и они уходят. Раймонд, кажется, не спешит вернуться в лабораторию. И я не виню его за это. Брэдди подает Майклу сигналы, по поводу уходящей группы. Но Майкл отрицательно машет головой и медленно поднимается в полный рост. Ничего не подозревающий Раймонд стоит к нам спиной и наслаждается сигаретой. Звук расстегивания молнии, стон парня и журчание. Не лучшее время он выбрал, чтобы справить нужду. Тем временем Майкл уже за его спиной.

Сигарета не успевает долететь до земли, а Раймонд уже без чувств скатывается вниз по ногам Майкла. Тот же прием он использовал на мне при побеге из Черной Пантеры.

– Брэдди, проследи за ним. Как очнется, расспроси его о том, чем они заняты в лаборатории. – отдает приказы Майкл и тем временем раздевает Раймонда.

– А ты? – это больше писк, чем мой голос. Я что теперь буду каждый раз переживать, когда он будет теряться из поля моего зрения?

– Я иду вниз. Если не вернусь через тридцать минут, уходите. – раздевается сам и натягивает на себя вещи Раймонда, что остался в одних боксерах и носках.

– Хорошо. – это сказал Брэдди, не я. Я с этим не согласна.

– Джей? – Майкл подходит ко мне и пронзительно смотрит в глаза.

– Ладно. – говорю в ответ и дерзко смотрю на него. Но я лгу.

– Я серьезно. Уходите через тридцать минут.

– Ты думаешь, я тут останусь из-за тебя? – выгибаю бровь, а он в ответ мило улыбается. Мило, твою мать. Он и так умеет. И улыбается он мне. Скажите, как после такого зрелища, я могу оставить его здесь?

Мы с Брэдди оттаскиваем Раймонда за дерево, и Майкл отстукивает в дверь. Она открывается, и он исчезает. Сердце ухает о ребра. Я волнуюсь.