признали правоту доцента. Дальше началась обычная лекция по праву, в которой были приведены примеры из практик других юристов, из истории.

После пар я отмазался от Тамары и Андрея тем, что мне нужно было помочь соседу с переездом. Расставшись с друзьями, я проследил за Андреем Вороновым. Шел по всем правилам слежки, не светясь и временами специально теряясь в толпе.

На пересечении Невского проспекта и Большой Морской улицы Воронов откололся от остальной троицы. Я двинулся за ним. Пройдя совсем немного, Андрей свернул на Кирпичный переулок.

По случаю дневного времени людей в переулке оказалось немного. Я уже не мог затеряться среди людей, поэтому решил пойти на сближение. Легкими шагами я скрадывал расстояние, постепенно приближаясь к своему однокурснику.

Он шел расхлябанной походкой. Не оглядывался, не глазел по сторонам. Шел так, как идет уверенный в себе молодой человек, которому и море по колено, и горы по плечу. Вот только этот молодой человек не догадывался, что я почти уже дышу ему в затылок.

Вскоре он свернул в одну из арок и направился в тот самый каменный колодец, какими славится Питер. Или Ленинград, который ещё не изменил своё название.

Судя по всему, тут его дом. Если спрячется за дверью, то придется выманивать, а это лишний шум и ненужные свидетели. Поэтому я решил действовать ещё в арочном переходе.

Бесшумно догнав своего однокурсника, я резко дернул его за руку и, нажав на определенные точки на шее, быстро прошептал на ухо:

— Спи! Тебе хорошо и спокойно. Ты лежишь в своей постели и тебе снится сон. Тебе хорошо и спокойно. Я твой лучший друг Рафаэль Дамиров. Ты мне полностью доверяешь…

После произнесения необходимых слов, я слегка щелкнул пальцами и уставился в помутневшие глаза Андрея:

— Привет! Я забыл записать задание по праву. Можно у тебя переписать?

— Да, конечно, — заторможенно ответил Андрей и полез в наплечную сумку.

— С тобой всё в порядке? — спросил я, достав из своей сумки тетрадь и карандаш.

— Да, всё нормально.

— Сегодня холодновато, правда? — задал я последний вопрос.

— Да, прохладно, — ответил Андрей, вытаскивая тетрадь.

Ну что же, правила трёх «Да» сыграли на руку и теперь он ко мне расположен гораздо больше, чем был раньше. Правило трёх «Да» представляет собой особую психологическую уловку, которая используется в процессе беседы с другим человеком. Особое её преимущество заключается в том, что она с огромной долей вероятности позволяет добиться от собеседника положительного ответа на требуемый вопрос.

— Скажи, Андрей, а ты помнишь того человека, который продал мне джинсы? — спросил я словно невзначай.

— Конечно помню, ты обещал и мне такие достать. И Розальеву. И Селиванову, — заторможенно сказал Воронов, открывая свою тетрадь на нужной странице.

— Конечно достану. И тебе, и Розальеву, и Селиванову. А как его зовут, помнишь?

Воронов посмотрел на меня с недоверием:

— Ты всегда называл его Граф.

— А имя этого Графа?

— Я не знаю, только кличку. Он вроде бы не любит, когда его по имени называют.

— Да, а как он выглядит?

Воронов уставился на меня:

— Раф?

Мда, похоже, что подсознание Воронова оказалось сильнее, чем я думал. И сейчас он борется с моими «чарами».

— Конечно Раф. Кто же тебе дал кнопки, чтобы ты их Орлову под жопу насыпал? Ты чего, Андрюха?

Кнопки сработали. Приятное воспоминание смогло перебороть его подсознание. Он расплылся в улыбке:

— Да чего-то показалось… Не знаю, что-то не то. А по поводу Графа… Так я видел его всего раз и то издали. Вроде тощий мужик с острой рожей, похожей на лезвие колуна. В очках и короткая прическа. Говорить умеет убедительно, это у него не отнять, правда.

— А когда мы с ним в следующий раз встретимся?

— Дэк это… Только ты с ним и встречаешься. Что-то ещё про угон самолета говорил. Вроде как Граф поможет.

Я быстро огляделся по сторонам. Никого из прохожих рядом не оказалось.

Да уж, подобные разговоры не для посторонних ушей. Тело Воронова начало подергиваться, как будто к нему подключили малые разряды тока. Всё-таки силен, бродяга, вон как сопротивляется гипнозу. Ещё немного и очнется. А у меня уже и крючки кончились, что могли бы поддержать процесс.

Что же, придется выводить Воронова. Пусть и узнал немного, но это «немного» уже что-то. Дальше дело техники.

Я снова прислонил голову Андрея к себе, а потом быстро прошептал, удерживая подрагивающее тело:

— А теперь слушай внимательно. Ты ещё десять секунд будешь стоять здесь, а потом проснешься. Ты забудешь про меня и мои вопросы, но будешь помнить только о том, что тебе понадобилось узнать задание по праву. Начинай отсчет. Раз…

— Два, — послушно проговорил Воронов.

Я же тем временем бросился прочь из арки. Когда он очнется, то для всех будет лучше, если не увидит меня рядом.

Что же, если всё завязано на Дамирове, то нужно будет наведаться к нему. Блин, как же силен Воронов — почти вышел из-под моего контроля. Надеюсь, что в связке с Зинчуковым мы сможем разговорить Дамирова лучше. Узнаем и про угон самолета и про непонятного Графа, чьё лицо похоже на лезвие колуна.

Глава 26

Что же, когда я вызнал тот минимум информации в пахнущей мочой арке, то поспешил обратно. Мне ещё предстояло попасть на тренировку Рахлина, чтобы узнать по поводу соревнований.

Добрался я вовремя. Да, пришлось домой заскочить и захватить форму, но добрался я четко к началу тренировки. Зинчукова дома не оказалось, поэтому расспросами никто не донимал. Правда, обеда тоже не было, но я привык обходиться кефиром и батоном. Студенту не привыкать перехватывать на бегу. А уж о студенческом аппетите ходят легенды…

Но между тем, обжираться я не собирался, всё-таки впереди тренировка, но углеводами закинуться не помешало. Они сгорят в пылу борьбы и перейдут в мышцы.

На тренировке Рахлин зачитал нам списки тех, кто войдет в соревновательную группу. Я немного позлорадствовал, когда фамилии Дамиров там не оказалось. Зато была моя фамилия, стояла неподалеку от Путина, Роттенберга, Черёмушкина.

Названные не могли сдержать улыбки. Всё-таки это было какое-никакое, а соревнование. Пусть и между вузами, но всё же!

— Вот и всё. Названным не расслабляться, а неназванным это будет примером — нужно лучше тренироваться и стараться показать себя, — сказал Рахлин, убирая список. — Соревнования через