Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В Мадака Упанишаде сказано: " Я [Self] открывается тому, кого оно выбирает". Когда бы я ни встречал преданного, в Раманашраме или вне его стен, я всегда спрашивал: "Как вы пришли к духовной жизни? Что заставило вас обратиться к духовности?" Единственной целью этого вопроса было дать им понять, что они были призваны. Даже если это стало физической реальностью благодаря случайно прочитанной книге или совету друга, факт в том, что эти вещи происходят потому, что мы были призваны. Одна из важнейших целей изучения жизни святых, мудрецов и ранних преданных Бхагавана это исследовать, как с каждым из них произошёл этот поворотный момент.
Кунжу Свами был одним из таких замечательных мудрецов. На малаялам 'кунжу' означает 'младенец'; его родители души в нём не чаяли, и потому назвали его Кунжу. Он был избран, как был избран каждый из нас. Не исключайте себя, поскольку, если бы это не было так, вы бы сейчас не читали это. Кунжу Свами всегда был весёлым, жизнерадостным, дружелюбным, счастливым; фактически, никто не видел его в каком-либо ином состоянии. Все преданные, которые встречались с Кунжу Свами, уже не могли его забыть. Большая часть знаний о старых преданных, особенно о тех, с кем я не был знаком, была передана мне Кунжу Свами. Мне часто выпадала честь испытывать на себе его сердечное радушие. "Свами, когда я еду за границу давать беседы, вы тот, кто питает меня", говорил я с благодарностью. А он любил повторять: "Да, вся эта информация, которую я даю тебе, это вишайа даана". На санскрите ' вишайа даана' означает 'давать информацию', но ещё 'кормить'. Он был всецело предан Бхагавану с тех самых пор, как пришёл к нему в возрасте девятнадцати лет, и до своих последних дней в Раманашраме, где он скончался в почтенном 'юном' возрасте девяноста шести лет.
Он родился в семье низшей касты. Согласно тогдашней кастовой системе в Индии люди из низшей касты изгонялись из общества. При рождении, когда был составлен его гороскоп, астролог предсказал, что этот ребёнок божественный, и посоветовал особо о нём заботиться. Родители прислушались к этому совету и из своих пяти или шести детей они уделяли ему больше всего внимания. Кунжу Свами очень любил своего отца и ходил за ним по пятам. Часто они ходили купаться в небольшом пруду. В возрасте около трёх лет, когда он уже был способен кое-что понимать, он заметил браминов и санньясинов, стоящих по пояс в воде и повторяющих мантры.
"Отец, а мы можем так же повторять мантры, как они? Почему ты не научишь меня мантре?" с пылким рвением спрашивал он. Его отец качал головой: "Нет, мы — парии. Мантры предназначены для браминов, высшей касты, и для санньясинов. Мы не можем их повторять". Мальчик был чрезвычайно удручён, скрывая слёзы. В ту ночь Господь Шива явился к нему во сне и сказал: "Дитя моё, я посвящаю тебя в мантру. Повторяй Ом Нама Шивайа". Мальчик начал повторять это, как только проснулся. Через несколько дней, когда отец снова взял его на пруд, он увидел, как люди достают священный пепел из холщовых мешочков и наносят его на себя. Он возбуждённо обратился к отцу: "Отец, я тоже хочу иметь такой же мешочек со священным пеплом!" "Нет, сынок, мы вне каст, нам не положено наносить на себя священный пепел и носить такие мешочки", ответил его отец. И снова Кунжу Свами был очень расстроен, услышав это. Но и в этот раз Господь Шива явился ему во сне, указал на дерево и сказал: "Дитя моё, иди к этому дереву, под ним ты найдёшь несколько монет. Возьми их и купи мешочек со священным пеплом". На следующий день он поспешил на то место и обнаружил там три четверти анны (тогдашняя индийская валюта). Он показал их отцу и рассказал о случившемся. "Значит, это заповедь Шивы", сказал его отец. "Иди в магазин и купи мешочек". Кунжу Свами с радостью повиновался.
Спустя год пятилетнему Кунжу Свами захотелось иметь чётки. Индусы, особенно санньясины, пользуются чётками, сделанными из зёрен рудракши (семена дерева, растущего в основном в Непале), и считают их очень священными. Он не осмеливался сказать об этом отцу, боясь услышать, что ему нельзя их иметь, потому что они вне каст. Он стал горячо молиться Шиве: "Пожалуйста, дай мне чётки". Однажды он возвращался с другом с купания в пруду, и его друг вдруг вспомнил, что у него есть какая-то работа и что он должен вернуться. Кунжу Свами продолжал идти в одиночестве и вдруг заметил нечто странное: раскрытый цветок лотоса посреди улицы. Он нагнулся, чтобы подобрать его, а в нём лежало ожерелье из семян рудракши, нанизанных на золотую нить! Он в возбуждении побежал домой и показал это своему отцу. Отец, теперь полностью убеждённый, что его сын особенный, своими руками с радостью повесил чётки на шею Кунжу Свами.
К десяти годам мальчик был полностью поглощён преданностью Шиве. Как-то отец взял его в соседнюю деревню слушать истории о Шиве, называемые Тирувилаядал Пуранам. Тирувилаядал на тамили означает 'священная игра', и эти истории касались всех деяний Господа, включая его игры с преданными и их благословление. Кунжу внимательно слушал эти истории, жадно впитывая каждое слово. По возвращении домой отец попросил его рассказать услышанное матери, и мальчик повторил истории слово в слово. Вся семья была поражена его исключительной памятью. На следующий день отец собрал односельчан, и мальчик ошеломил всех своим рассказом. Вскоре другие жители деревни стали брать его на духовные лекции, и он стал исполнять роль человека-магнитофона! Ещё более поразительным было то, что он мог запоминать речь не только на своём родном языке малаялам, но на любом другом языке, включая тамильский и санскрит.
Его отец всё больше и больше был озабочен чудесными случаями, окружавшими жизнь Кунжу. Чувствуя, что его сын должен быть как следует обучен, он привёл его к некому Куппанди Свами, бывшему тогда в их деревне. Куппанди Свами высмеял его сиддхи и сказал Кунжу: "Не потворствуй им. Они тебе не помогут. Это не та цель, ради которой Господь пришёл к тебе во сне и дал тебе всё это". Мальчик упал ему в ноги и взмолился: "Прошу вас, научите меня". Куппанди Свами, мастер многих искусств, таких как магия, астрология, медицина и Веданта, согласился. Он сказал ему: "Выбери какое-нибудь одно искусство, и я научу