Андрей насупился, а затем выдернул ноутбук из моих рук и мотнул растрепанной головой.

– Ничего не спятил. Я случайно наткнулся на интервью, где начальник МВД как раз говорил о росте насильственных смертей среди нелюдей. Оказывается, это уже давно происходит. Минимум полгода, а то и больше. И мой отец, кажется, был в курсе!

Лис со злостью стукнул кулаком по клавиатуре.

– Эй! Осторожнее! – возмутился вампир и попытался вырвать компьютер из рук агрессивного нелюдя. – Это, между прочим, мое!

– Почему ты решил, что твой отец в курсе? – осторожно поинтересовалась я.

– Полковник Кабанидзе – наш старый друг. Насчет Лиски отец именно его напряг. А майор Гаврилюк – его подчиненный. Я поэтому и полез копаться в файлах МВД. Особенно в их статистику, которую никто, кроме них, больше не видит.

– Так. И что?

– Тут написано, что за последние месяцы в столице без вести пропали несколько оборотней и одинаковым образом убиты почти полтора десятка вампиров. Расстреляны. Все до одного. А оборотней кто-то умышленно давит на дорогах.

– Только в столице? – отчего-то расстроился вампир.

Лис кинул на него раздраженный взгляд.

– Пока да. Если смотреть по отдельности, то случаев сравнительно немного. В МВД есть статистика за прошлый год. И если сравнить нынешние показатели со старыми, то количество насмерть сбитых оборотней выросло за этот год в восемь раз! Их было десятки, клыкастый!

– Но при чем тут твой отец?

– Притом, что как раз полгода назад он велел мне сдать на права и в приказном порядке пересадил на машину. Лиску велел подвозить до универа и обратно. Всю плешь проел, напоминая, как опасно стало на дорогах. Я тогда еще подумал: с чего бы это? А оно вон что! Оказывается, он просто знал!

Я нахмурилась.

– Тише, не шуми. Даже если и знал, то почему он должен был тебе докладывать?

– Он охрану хотел на нас с Лиской «повесить», – сжал челюсти Андрей. – Еще полгода назад. Насилу отбились. На той неделе снова завел этот разговор. Я посмотрел по датам – на западе столицы за сутки черный внедорожник насмерть сбил двоих наших. Волка и лиса. Двумя неделями раньше пострадала Лиска. Месяц назад – кто-то из котов. Это, по-вашему, что? Совпадения?!

– Подожди, мохнатый, – примирительно поднял ладони вампир. – Все равно это не повод на него злиться. Ты раскопал что-то еще?

Лис сверкнул глазами.

– Да. На камерах видеонаблюдения с места трех последних аварий был заснят этот внедорожник. А одной даже удалось зафиксировать лицо водителя.

– И что?

– А то, что у него были отчетливо видны вампирские клыки, – процедил Андрей. – И отец мне об этом даже после Лиски не сказал!

В палате воцарилось ошеломленное молчание.

– Это… такого не может быть, – наконец ошарашенно выдал Сергей. – Я говорил с отцом. Он сказал, что всех проверит. И я клянусь тебе… здоровьем матери поклянусь, что никто из наших не отдавал такого приказа! Мы не хотим войны с вами! Это нас всех уничтожит!

У Андрея неожиданно опустились плечи.

– Знаю. Час назад я звонил отцу. Он сказал, что они с твоим папочкой работают вместе. А потом заявил, что это не мое дело и чтоб я не смел вообще сюда соваться ни под каким предлогом! А ведь Лиску тоже сбили специально, – тихо добавил он. – Я не знал. И она все еще не понимает, что ее пытались убить. Но когда я вскрыл данные Гаврилюка и поднял его последние дела, то стало ясно, что она была далеко не первой.

Я сочувственно погладила парня по плечу.

– На месте твоего отца я бы тоже не хотела, чтобы ты влезал в это дело.

– Это еще не все, – тяжело вздохнул лис и, пристроив ноут на коленках, пару раз щелкнул мышкой. – Вот, смотрите. И ты, клыкастый, тоже смотри. Тебе стоит это увидеть.

– Что это? – поинтересовался вампир, заглянув через плечо сидящего боком оборотня. – Записи с камер видеонаблюдения?

– Да. Это было два месяца назад. Есть записи и посвежее, но эта самая показательная.

Я с беспокойством взглянула на экран.

Двадцать пятое октября. Двадцать три ноль две. Заснеженный проспект. Сравнительно небольшой поток машин. Остановка перед светофором. К стоящим перед зеброй «пежо» и «форду» подруливает большой черный внедорожник. Тонированные задние стекла. Отсутствующие номера. Опознавательных знаков автомобиля нет – кем-то сорваны, но, судя по обводам, это все же «Ленд-Крузер». Быть может, даже «Прадо». Со слегка покореженным правым передним крылом.

Поскольку проспект большой, а движение в шесть полос, то машины перед светофором стоят в один ряд. Вот по зебре проходит основная масса пешеходов. Зеленый начинает мигать. Но в последний момент на зебру выбегает рослый мужчина без шапки и в одной рубашке. Определенно оборотень – кроме них, никто из нелюдей не ходит без верхней одежды поздней осенью. Мужчина куда-то спешит. У него на руках ребенок лет трех. Кажется, девочка, но видно плохо: фонарь на улице не горит. Поскольку сигнал светофора вот-вот поменяет цвет, то отец бежит, не глядя по сторонам и явно не ожидая подвоха. Но как только он оказывается поблизости от внедорожника, тот вдруг стартует с места, причем так, что из-под покрышек вырывается дым, и прямо на глазах у очевидцев сбивает оборотня, который в последний момент отбрасывает ребенка вперед, но сам увернуться уже не успевает…

– Боже, – прошептала я, когда Андрей остановил запись и снова защелкал по клавишам.

– А теперь смотрите с этого ракурса.

Тот же проспект. Те же три машины перед светофором, только на этот раз камера смотрит им в лоб, не сверху и сзади. Все повторяется с точностью до секунды. Но на этой записи видно, что лицо водителя внедорожника прикрыто автомобильным солнцезащитным козырьком. Для обозрения нам оставили лишь часть груди, обтянутой темным свитером. И самый краешек кожи над воротником.

Мне не захотелось смотреть эти кадры повторно, однако, когда я отвернулась, Андрей требовательно дернул меня за рукав и замедлил запись, по кадрам показывая, что происходило в кабине внедорожника перед наездом.

Вот видно, что водитель спокойно сидит на месте, держа ладонь на руле. Вот он пошевелился и чуть качнулся вбок, явно заметив спешащего перебежать дорогу мужчину. Секундное колебание. Резкий рывок вперед. Незнамо зачем опущенный козырек над водительским сиденьем вдруг поднимается, на долю секунды приоткрывая лицо водителя. Но картинка смазанная. Видно лишь то, что это мужчина, что он довольно бледен и худ, а его глаза не видны из-за солнцезащитных очков.

Правда, перед тем как джип стартует с места, на губах мужчины появляется недобрая ухмылка. И вот тогда становятся хорошо видны неестественно длинные, гораздо более тонкие, чем у оборотня, клыки, при виде которых у меня чуть сердце не остановилось.

– И наконец, вот вам третье доказательство, – тихо сказал Андрей, перескочив с записи наезда на другой файл и открыв какой-то документ. – Это заключение эксперта, осматривавшего пострадавший в аварии автобус. Читайте. Красным шрифтом. В самом низу.