– Он бывал у меня редко и тайно, – говорила Осси бесцветным голосом, теребя подол старого платья. – Я знаю, что виновата, что поступала неправильно, покрывая его, но предать сына я не могла, будь он хоть трижды виновен.

Я невесело усмехнулся. Раньше думал, наивный, что у тетушки появился богатый любовник, когда во время редких визитов замечал то новенький браслет, то чайный сервиз, какие не водились в домах у бедняков. Оказалось, Кристейн время от времени захаживал к матери, принося подарки и деньги на жизнь.

Подозревала ли Осси, что те были заляпаны чужой кровью?

Сегодня я понял, что больше никогда не смогу переступить этот порог.

– Я никому не скажу о вас. Прощайте, – вложив в руки тетушки Осси кошелек с серебряными монетами, я встал у дверей.

Она вытерла раскрасневшиеся глаза и осенила меня знаком Отца Равнин:

– Прощай, Ренн, – выдохнула печально. Поглядела на мешочек с деньгами. – Пожалуй, я уеду отсюда и постараюсь начать сначала. Хотя, когда умирает твое дитя, жить уже не хочется, не хочется дышать. Просто стараешься скоротать отпущенное тебе время, надеясь, что после смерти нас что-то ждет. А еще… я тебя не виню.

– Спасибо, – я кивнул и, уходя, затворил за собой дверь.

Вот и разорвана еще одна ниточка в прошлое.

Интересно, сколько стоит чужая жизнь? А если это жизнь разбойника и мерзавца? Чувство было таким, как будто я откупился от этой несчастной запутавшейся женщины, чтобы облегчить совесть. И тут же напомнил себе – эта несчастная женщина покрывала преступника и заслуживает казни. Моя жалость здесь неуместна, она отравляет душу.

И все-таки я ее пощадил.

Когда я шел прочь, на душе было погано, будто там разверзлась пропасть с рваными краями. Не оставляла мысль, что Криса на этот край толкнул мой отец. Если бы не его приказ…

Но приказы господина не обсуждаются. Так нас учили. Вколачивали в голову эти истину раз за разом.

Перед глазами стоял последний взгляд бывшего друга, в ушах звенел его крик. А ведь он мог сбежать, скрыться и затаиться до поры до времени, а потом собрать новую банду – у него бы хватило сил. И, когда я потерял след и стоял злой и растерянный, когда в душе рождалась буря, я захотел всем своим существом отыскать его.

Не знаю, как это получилось, но горы сжалились и откликнулись. А я вдруг четко понял, куда надо идти.

Я мотнул головой, пытаясь вернуть мыслям ясность.

Нет, все это бред. Дело во врожденной интуиции. А Рамона… Наша встреча была просто случайностью.

Еще немного, и я окончательно в это поверю.

Глава 23. Девичник и свадьба

Рамона

Это была последняя ночь перед знаменательным днем – днем свадьбы Тиры. По традиции невесту помогали готовить близкие к ней женщины: заканчивали шить и паковать приданое, приводили в порядок волосы и тело. Мне пришлось задержаться в святилище, а после помогать отцу в учете, и только тогда он, подобревший, отпустил меня к подруге.

– Но это в последний раз! – пригрозил пальцем.

Уже стемнело, когда я вошла в дом подруг и сразу окунулась в предсвадебную суматоху. Мать Тиры и Коринны, тетушка Исмара, с нитками, зажатыми в зубах, бегала вокруг роскошного свадебного платья – золотого с белыми эдельвейсами на подоле.

– Вот тут бусинка отпоролась! О-о! А здесь нитка вылезла! – летели нервные возгласы.

Родственники сновали туда-сюда, таская столы, стулья и посуду, а сама виновница праздника заперлась у себя в комнате в компании подружек. Тира была одета в мягкий халат до пола, вокруг головы она обернула холстину, а лицо намазала синей глиной так, что стала неотличима от подгорного духа. Подруга сновала по комнате в поисках ароматных масел, которые только недавно сунула «вот в этот сундучок».

– А-ах! Да их тут с десяток, и как найти нужный!?

Первым моим порывом было рассмеяться в голос – так забавно смотрелась всегда собранная горделивая Тира. Но, щадя чувства подруги, я замаскировала смех кашлем.

– О, неужели явилась! – она всплеснула руками и полезла обниматься. А мне оставалось только молиться, чтобы Тира не измазала меня своей чудодейственной глиной, которая, если верить слухам, спасала от ранних морщин.

– Обижаешь! Как я могла пропустить такое веселье? – я подмигнула, замечая, что кроме меня здесь присутствуют, конечно же, Кори, Сора и еще три девушки.

– Ты ведь всегда так занята, – посетовала она и приглашающе махнула рукой. – Ты проходи-проходи, нам как раз нужны лишние руки. Кое-что закончить не успела, теперь приходится впопыхах.

Я уселась на подушку рядом с остальными девчонками. Спальню освещали шары из горного хрусталя, подвешенные под потолком, да и в широкое окно попадало достаточно лунного света, чтобы можно было вышивать, не рискуя проткнуть иглой палец. Окно, кстати, открывало хороший обзор на башню Танцующего Пламени, на вершине которой пылал неугасимый огонь.

– Ай! Ты что делаешь, неумеха?! – взревела Тира, вырывая рубашку из рук младшей сестренки. – Эта строчка кривая! Не видишь, кри-вая-я!

– Да отстань ты! – обиделась Кори. – Ни у кого не найдется успокоительной настоечки? А то невеста до утра не доживет.

– Вот будешь на моем месте – поймешь! – грозно произнесла подруга, уперев руки в бока.

– Да-да, буду, и скоро. У меня тоже будет жених, да получше, чем твой ненаглядный Стьен! – Коринна высунула язык, потом стащила из вазы яблоко и сочно захрустела.

– Мала еще о женихах думать! – осадила ее Тира. – Нос не дорос.

В ответ та лишь скорчила забавную рожицу, когда невеста отвернулась. Эта Кори любила пошалить, годы шли, а она оставалась все такой же непосредственной девчонкой.

– Так, хватит! Пора и делом заняться, – Сора, кажется, потеряла терпение. Она усадила невесту на лавку, сдернула отрез ткани и принялась расчесывать длинные густые волосы. Болезненное ойканье Тиры она предпочитала игнорировать.

Чтобы не сидеть без дела, я присоединилась к сборке бус. В центре нашего женского круга стояла каменная миска, почти наполовину полная бусинами из самых разных материалов: от кости и дерева до дорогих и редких самоцветов. Каждая уважающая себя искательница должна иметь не по одному сундуку безделушек. Но порой женщины обвешивались подвесками, браслетами и кольцами так, что начинало рябить в глазах.

Пока Сора терзала голову Тиры, а Коринна опустошала миску с фруктами, мы с тремя девицами резво низали бусы. Я не помнила их имен, видела редко и мельком, зато Тира с ними дружила. Мне показалось, что их смущает моя компания – они переговаривались вполголоса, бросали взгляды украдкой, но, наконец,