на нужный этаж человеку, не работающему в лаборатории, нужно было пройти дополнительную процедуру идентификации и лишь затем — попасть в нужное отделение и нужный кабинет. Из-за закрытого характера данной структурной единицы, где разрабатывались секретные устройства и технологии, пошло и закрепилось шуточное название. «Улица Посторонним В., дом восемь» обозначала восьмой этаж, «Посторонним В., дом двенадцать» — двенадцатый этаж соответственно.

Покинув сослуживцев, Ярослав дошёл до лестничной площадки, вызвал скоростной лифт и спустился на десятый этаж, благо запрос на спуск туда уже был подтверждён. Здесь лестничная площадка пустовала, окно на две трети было заклеено белой плёнкой, а коридоры, расходившиеся в обе стороны, перекрывались толстыми стальными дверьми, больше напоминающими гермозатворы в бомбоубежищах. Над каждым входом висело по автономной защитной системе, включающей камеру, лампочки и мигалку.

— Идентификация, — потребовала автономная защитная система.

— Капитан Коломин, Экспериментальный отдел, — представился Ярослав.

Сетка фиолетовых снова лазеров легла на тело и далее более прицельно — на лицо подошедшего. Датчик опять удовлетворённо пискнул, заработали невидимые моторчики.

— Идентификация. Успешна, — проскрипел бесполый механический голос. — Разовый пропуск. Погашен. Просьба не заходить в помещения, на которые не выписан пропуск. Просьба. Заходить сейчас. Не тратить пропуск лишний раз… В случае необходимости повторного входа. Необходимо заказывать пропуск повторно. Товарищ капитан.

Дверь распахнулась перед Коломиным, и Ярослав шагнул в белоснежный, прекрасно освещённый коридор, в котором, казалось, каждый сантиметр отдаёт чистотой и стерильностью. Капитан под наставляющим плакатом дополнительно почистил тактические берцы, засунув ноги в специального робота-чистильщика производства «Уралмаша». Машина аккуратно удалила все возможные загрязнения, хотя Коломин и так всегда выглядел опрятно, и поблагодарила посетителя за соблюдение чистоты и гигиены. Время от времени из одних кабинетов в другие перемещались учёные, некоторые шли из одного конца коридора в другой, прочие двигались в сторону внутрилабораторной лестницы, которая не сообщалась с основной частью здания Экспериментального отдела. Многие знакомые деятели науки приветственно кивали Ярославу, следователь же аналогично здоровался в ответ.

В целях соблюдения техники безопасности и государственной тайны абсолютное большинство помещений было закрыто не менее толстыми стальными дверьми и даже массивными шлюзами. Несмотря на данное обстоятельство, во многих из них слышались звуки научно-производственных работ, активно функционировали машины и станки. Что-то всё время постукивало, звенело, плотно соединялось, резко или плавно разъединялось, плавилось, шипело, каталось, перемещалось, вибрировало и вращалось. Попасть в эти помещения мог только нужный работник с соответствующим уровнем допуска. Даже большинство сотрудников Экспериментального отдела, то есть сотрудников важного правоохранительного органа, понятия не имели, что происходило за мощными порогами этих грозных заграждений.

Одно из помещений оказалось открыто. Один из сотрудников колдовал над шершавым куском грубой твёрдой породы, лежавшим на столе с мощными ножками, привинченными к полу. Другой учёный держал в руках странную помесь ледобура, огнемёта и ручного пылесоса, увенчанную многочисленными проводами, датчиками и изящной коробочкой управления.

— А, Ярослав Леонидыч! — поприветствовал следователя первый учёный. — Ничего-ничего, может не отворачиваться: это уже не тайна за семью печатями. Разработку передали вашим на постоянное использование. Царский подарок от Министерства общего машиностроения, который активно используется при освоении космоса. Компактный, неприхотливый, живучий и особо не жручий. Можно использовать в вакууме, воде или в зонах с аномальным давлением и прочих агрессивных средах. Способен практически любую породу в течение того или иного времени превратить в щепки. При этом можно спасать людей, которые угодили под завал: им ничего не будет. В вашей же работе будет идеален для вскрытия бандитских тайников и потайных логовищ. Повторяю, если правильно воспользоваться, людям или содержимому вреда причинено не будет. Ну-ка, Рома, покажем силу нашего «зверя» товарищу капитану!

Рома угукнул, надел очки и приставил «дуло» устройства сзади и по середине булыжника. Учёный нажал на «спусковой крючок», орудие едва слышно заворчало, засопело и плавно выкинуло из себя поток разрушительной энергии. Казавшийся нерушимым булыжник начал разваливаться частями, словно хрупкий кусок гипса по мере того, как научный сотрудник водил «дулом» прибора по его поверхности. В конце концов и эти части покрупнее стали раскалываться на мелкие камешки, пыль и крошку.

— В МОМе над названием особо заморачиваться не стали и назвали устройство «Вурдалаком». «Вурдалак», так как способен высосать мощь любого материала. Перед вами «Вурдалак-III», обновлённая и модифицированная версия, — рассказывал дальше первый учёный. — Ладно, Ярослав Леонидыч, гляжу, вы спешите, поэтому не стану вас больше задерживать. Заглядывайте к нам почаще, будет много чего интересного!

Попрощавшись, Коломин прошёл достаточную дистанцию и наконец добрался до кабинета номер 1096, где его уже ждали. Помещение оказалось просторным залом-шахтой, уходившим на несколько этажей вверх и вниз в пределах границ лаборатории. На каждом уровне стояла платформа со специальным ограждением, препятствующим произвольному падению человека. На боковые и противоположные от входа стены навешивался дополнительный слой, имитировавший ряд материалов, из которых строились типовые городские постройки. Наблюдатель мог заметить здесь бетон, кирпич, жесть, сталь, стекло и т. д. Кроме того, попадались отдельные городские элементы, закреплявшиеся либо отдельно от псевдостен, либо как их естественные составные: окна различных размеров, подоконники, крюки, кронштейны, всяческие балки, навесы, спутниковые тарелки, металлические коробки, рекламные щиты, фонари, прожекторы, половинка распиленной пополам «Волги», кабина грузового ЗИЛа и т. п. Также при желании можно было включать различные опасности вроде вероятности пожара, взрыва или просто появления вооружённых противников. Получалась эдакая своеобразная симуляция города в режиме 2,5D. По специальной команде с панели управления всё это полуреальное нагромождение могло прийти в движение, испытатели могли управлять не только скоростью конструкции, но и временем суток и даже погодными условиями. Первое регулировали отдельные осветительные приборы, второе — специальные отверстия и вентиляторы, имитирующие осадки и ветер.

Седой джентльмен с узкой треугольной бородкой, которого сотрудники Экспериментального отдела уважительно прозвали Квартирмейстером, в окружении двух коллег помоложе регулировал панель управления симуляцией. Ярослав поприветствовал учёных.

— И снова приветствую, товарищ капитан, — улыбнулся Квартирмейстер, дёрнув один из рычагов панели на себя. — Извините, что отвлёк от важных дел, но недавно от Министерства пришёл обновлённый список требований к анализаторам. Кое-что надо добавить к вашему снаряжению.

— Мы обязаны будем носить ракетные ранцы? — пошутил Коломин.

Пожилой учёный прошёлся к закрываемому несгораемому шкафу, стоящему в углу платформы и, отодвинув стальную полку, стал копаться в его содержимом.

— Ракетные ранцы — идея хорошая, но не вполне… компактная. — Квартирмейстер достал прибор, похожий на наруч средней длины. — Устройство, я думаю, вам знакомо?

Не очень обрадовавшись, Коломин закатил глаза:

— Ох, только не «Кошачья лапа»…

— Негативный опыт использования? — бровь Квартирмейстера вопросительно выгнулась вверх.

— Операция на Чукотке, если помните. Устройство произвольно отключалось несколько раз, и только благодаря анализу будущего при помощи «Зевса» я не разбился