– Отлично. Еще один повод выпить, потанцевать и принять неверные решения.

* * *

Исла остается обсудить все детали подготовки к балу с Лулой и Надей. Мы переглядываемся с ней, прежде чем я и Гейдж покидаем обеденную залу. Мне не нравится оставлять ее здесь, но я счастлива просто выбраться оттуда. По крайней мере, я знаю, что она в безопасности, пока поблизости маячит Келлан.

Когда мы выходим из Благого поместья, я смотрю на Гейджа. Его черные глаза расфокусированы, а челюсти крепко сжаты.

– Знаешь, тебе нужен личный секретарь или что-то в этом роде. У Ислы чуть не случился припадок, когда мы бросили ее там.

Его взгляд устремлен вдаль.

– Я приму это к сведению. Хотя ты и сама скоро сможешь поменять порядки. – Его тон ровный, без единой эмоции в голосе, но я все равно чувствую себя оскорбленной. Мои щеки горят, и я благодарна темноте, обволакивающей нас.

Уже знакомый зеленокожий эльф подгоняет лошадей по гравийной дорожке, держа вожжи в руке, облаченной в перчатку. Я вздыхаю.

Гейдж смотрит на меня.

– Что еще?

Я качаю головой.

– Ничего. Я бы хотела прогуляться.

– Лес не безопасен после наступления ночи, – сообщает он, и нотки предупреждения отчетливо слышатся в его голосе.

Я прикусываю губу.

– Покажи мне.

Он пристально изучает меня, и в его чернильно-темных глазах вспыхивают мерцающие искры. И, не говоря ни слова, он наклоняется к уху ближайшей лошади. Я не слышу, что он шепчет, но кони рысью уносятся в сторону дома. Мы остаемся одни на краю садовой тропинки, ведущей в лес.

Он склоняет голову в сторону затемненной границы леса.

– После тебя.

В его голосе звучит вызов. Вместо ответа я прикусываю губу и схожу с гравия на лесную тропу. Он следует за мной по пятам, и звук его сапог раздается достаточно громко в тишине, чтобы мне не приходилось постоянно поворачиваться и искать его в темноте.

– Знаешь, а ты упрямая, – говорит он.

– Да, – отвечаю ему. Стоит ли воспринимать это за комплимент или нет, я не уверена. – Но как мне управлять монстрами, если я их совсем не знаю?

– Это дикие фейри. Ни Благие, ни Неблагие. Даже не одиночки.

– Ох, – выдыхаю я, наступив на камень на тропинке. – Все равно.

Он молчит долгое мгновение. Лунного света недостаточно, но с тех пор, как с меня сняли чары, ориентироваться в кромешной темноте стало проще. Я никого не вижу, но не могу избавиться от ощущения, что кто-то смотрит на меня.

– Так вот что ты думаешь о нас? Что мы монстры? – настороженным голосом интересуется он.

Я хмурюсь.

– Ну да, – признаюсь ему. – Но за этим кроется нечто большее. В этом слове заключено куда больше. И я говорю не про то, как оно звучит.

– Тогда что ты имеешь в виду?

Я останавливаюсь, мои ноги цепляются за листья, устилающие тропинку. Впереди нас – там, где деревья делят территорию на просеки, – стоит троица существ, которые, вероятно, когда-то были оленями, а может, никогда ими не были вовсе. Их фигуры почти идеальны, хотя конечности слишком длинные, а тела худые и изможденные. У них вытянутые морды, острые зубы торчат из пасти, которая никак не может сомкнуться, а глаза светятся насыщенным красно-коричневым цветом, вопреки надвигающейся темноте. Я с трудом вспоминаю, что надо дышать. Я делаю неуверенный шаг вперед. От их взгляда дрожь пробегает по всему моему телу.

– Чудовищно, – шепчу я. – Чудесно. Странно. Мы все одинаковы на самом деле. – Я хочу поднести к ним руку, как будто эти существа с хищными зубами позволят мне погладить их по шерстке и накормить сахарными кубиками. Или чем еще там в сказках принцессы кормят диких существ, заглядывающих к ним в гости. Вместо этого я оглядываюсь на дикое существо позади меня.

– Меня всегда тянуло к монстрам, хотя и не следовало бы, – сообщаю я ему, осторожно пожимая плечами.

Он качает головой, но уголок его губ приподнимается, и даже тьма вокруг нас не может от меня это скрыть.

– Ладно, глупышка, идем, – говорит он, и на этот раз я слышу в его словах одобрение.

Создания удаляются от нас в нарочито медленном темпе. Их неуклюжие движения излучают уверенность, пусть они и передвигаются с трудом. Но в этом ощущается своего рода признание. Они не самые опасные существа в лесу. Но они знают свое место, и оно на конце цепи.

Интересно, где же тогда мое место?

…Исла ворчит во время нашей тренировки на следующий день. Мы не должны были оставлять ее одну в Холме. Я должна была осознавать, что Келлан не составит ей компанию. Она отмахивается от меня, когда я извиняюсь, и в моей голове вспыхивает воспоминание о нимфе с лиловой кожей, которая посетила Солиэль перед ужином. Исла, должно быть, от многого отказалась, примкнув к Неблагому Двору. Иногда я задаюсь вопросом, скольким она пожертвовала ради этого.

Она больше не помогает мне с чарами. В этом плане я превзошла ее возможности. Не то чтобы мои навыки были какими-то выдающимися, просто далеко не все фейри наделены способностью к магии. Помимо щитов и изменения внешности навыки Ислы проявляются в другом.

Что она и демонстрирует, наглядно показывая мне, как ужасно я владею мечом.

– Вы до неприличия ужасны в этом, – говорит она мне, блокируя размашистый удар.

Я смотрю на нее не в силах что-либо ответить. Она даже не вспотела, прыгая по комнате. Мне хочется убить ее за это.

Ну, на самом деле не хочется, и в этом вся проблема.

Она расслабленно покачивается на пятках и дает мне время собраться с мыслями. Я наблюдаю за тем, как напрягаются ее мышцы, и думаю о том, смогу ли когда-нибудь двигаться столь же четко, как и она. Когда мое дыхание выравнивается, она поднимает меч.

– Готовы? Еще раз.

Из меня вырывается писк, как только она наносит быстрый удар, прежде чем я успеваю подготовиться к нему. Острия зачарованы и не наносят серьезных травм, но сложно об этом помнить, когда холодная сталь летит в вашу сторону, разрезая воздух. Я делаю выпад, чтобы остановить клинок, но тот отскакивает от наколдованного щита, о котором я даже не подозревала. Он даже не разрушается при ударе. Исла ворчит и выдергивает свой клинок из невидимых пут магии.

– Что ж. Пожалуй, это один из способов битвы.

Я морщусь.

– Извини. Я даже не поняла, как создала его.

Она отмахивается от моих извинений.

– Драка – это инстинкт. Очень хорошо, что вы развиваете свои рефлексы. – Она вздыхает. – Еще бы у нас получилось отработать ваши навыки к нападению.

Я недовольно кривлю рот.

– У меня получается лучше? – Я приподнимаю свой меч. Он уже не ощущается у меня в руках настолько тяжелым, как в начале наших занятий. Хотя мои руки по-прежнему болят от усилий, прикладываемых на тренировках.