Щенок любил думать о себе как об оптимисте.

– Направление двадцать шесть, расстояние три километра, – оборвал размышления голос Ниеми. – О’Баннон и Бьюллер – авангард, Нив – левый фланг, Щенок – правый. Малой – тыл, Каррера, Исакссон, держитесь неподалеку от меня. Расстояние пять метров, сопы на десять часов, контролировать огонь.

В несколько шагов второе отделение сформировало заданное построение и направилось к цели. Тяжелые тактические берцы «на любые условия» промокли еще через два десятка. Щенок скривился при мысли о зверинце, который скоро поселится на его ногах.

Как же хорошо, что он такой оптимист.

Первое отделение

3 июля 2211 ESD, 21:01

– Первое, доклад о готовности.

– Верба, готов, – прошептал Марчин. В прицеле он все еще видел подсвеченное компьютером легкое эхо термических сигнатур ничего не подозревающих американцев, бывших всего в сорока метрах впереди. – Трое в поле зрения.

– Лофтон, готов, – поддержал его присевший рядом сержант. – Три цели в поле зрения тоже.

Пока что все шло неплохо. Янки и правда не ожидали нападения на эту ячейку своей сети РЭБ. Отделение, ведомое Лофтоном и СиДжеем, вошло в периметр как в масло и, казалось, взяло противника врасплох – четвертка техников и прикрывающие их солдаты Сто Первой были видны как на ладони. Сам пост, хотя и был солидным бункером, в нормальных обстоятельствах могущим оказаться довольно сложной для отделения пехотинцев целью, стоял открытым настежь. Узкий прямоугольник входа, видимый отсюда, лучился аурой более высокой температуры. Такие моменты и давали понять Вежбовскому, насколько они не были в безопасности на собственной базе.

Примерно пятнадцать минут назад двойка американцев ушла в патрулирование, но поскольку шли они на север, шанс, что пехотинцы на них наткнутся, был минимальным.

– Готов, курсор на цели, – услышал он в наушнике голос Шкафа, который лежал плашмя около прицела «свинки» несколькими метрами дальше.

– Мы в нулевой точке, ноль контактов. – Киса и СиДжей находились метров на тридцать дальше от линии Вежбовский – Лофтон – Шкаф: прикрытие из двух человек.

– Принял, Соколиный Глаз на позиции, ждем подтверждения готовности от третьего и выдвигаемся.

Поляк сжал руки на автомате. На экране прицела появилась четвертая цель и подошла к одной из трех прочих. На термо загорелся огонек зажигалки, а потом точки кончиков двух сигарет.

Они должны быть чертовски уверенными в себе, чтобы курить на посту.

Он перевел центр прицела по направлению пары солдат по ту сторону от низкого бункера. Фигура одного из них переломилась, словно цель поправляла застежку берцев. Второй отошел на несколько метров в сторону притаившегося отряда Союза и замер. Оптика выхватила несколько фрагментов незамаскированного оружия. Казалось, что часовой смотрит в их сторону сквозь собственный прицел. Вежбовский непроизвольно скорчился чуть сильнее.

– Первая, выдвигаемся по моему сигналу, включаем идентификаторы «свой-чужой» через пять секунд после начала операции, – услышал он снова голос Соколиного Глаза. – Тридцать секунд. Входим с Сореном с запада, берем обоих курящих. Третье займется патрулем.

В сорока метрах от Марчина американец, которого он мысленно называл «Внимательным», опустил автомат и вернулся к своему выпрямляющемуся коллеге, «Застежке».

– Я беру того, что справа, Вежбовский, – передал Лофтон. – Того, который ближе к нам.

– Понял. – Марчин передвинул крестик прицела на «Застежку» и переставил автомат на короткие очереди. – «Внимательный» – ваш.

В наушниках коммуникатора Лофтон тоненько хохотнул.

– Я назвал его «Медиум». Удачи.

– Спасибо, сэр.

– Десять секунд, – отозвался Соколиный Глаз.

Вдох. Привстать в приседе. Выдох. Поправить руку на оружии. Взгляд на приготовившегося рядом Лофтона, прицел на центр тяжести «Застежки».

– Начали, – скорее почувствовали, чем услышали они слова командира.

Он узнал тихое, характерное хрюканье «свинки», а потом громкий треск, когда противотанковый заряд оторвал фрагмент антенны передатчика. Нажал на спусковой крючок автомата, посылая четыре пули в сторону «Застежки». С сорока метров невозможно было промахнуться, но на всякий случай он, начав идти вперед, выстрелил еще раз. Передвинул прицел в сторону «Внимательного», но тот уже лежал, скорчившись, в неглубокой грязи.

– Часовые восточной стороны готовы! – сказал Вежбовский, не останавливаясь.

Очередь из автомата, одна, потом вторая. Враг? Нет, оружие Союза.

– Часовые с запада – все. – Даже посреди операции Торн, казалось, говорит уставшим, немного равнодушным тоном.

Не пора ли для «свой-чужой»?

Наверное, самое время, поскольку на экране тактических очков он увидел точки, символизирующие Соколиного Глаза и Торна. Проклятие, они были уже у входа в здание. Кончики их стволов вспыхнули на термо в тот самый момент, когда до ушей солдата донесся треск очередей.

Он и сам быстро перекинул рычажок. По крайней мере, теперь подходящее третье случайно не расстреляет его.

– Верба, вхожу в зону.

– Лофтон, вхожу в зону, – вторил ему идущий справа сержант.

Ноги поляка ступили на скрытые под водой плиты. Было приятно почувствовать под ногами твердую почву. Он взглянул на лежащих несколькими метрами дальше застреленных часовых. «Застежка» получил в грудь, даже не успел поднять оружие. Вторая, ненужная уже короткая серия попала под шлем, выступающая из-под воды левая часть лица американца смотрела на него разбитыми тактическими очками. «Случайность – лучший стрелок», – пронеслась в голове Вежбовского мысль. Если бы он попытался сделать это специально, ни за что бы не попал бы так точно.

«Внимательный» лежал с лицом под водой. Места попадания не было видно, наверняка получил в грудь.

– Третье нейтрализовало патруль, – проинформировал через комлинк Соколиный Глаз. – Сержант Лофтон, как понимаю, пост в вашем распоряжении. Синтия, Карлос, идите сюда. Сорен, пойди помоги Петеру со «свинкой». Марчин, держать позицию.

Лофтон похлопал Вежбовского по спине и двинулся в сторону входа в бункер. Через секунду послышалось его фальшивое посвистывание.

– Слушаюсь, идем, – раздался голос Кисы. – Вперед, СиДжей.

– Складываю «свинку», жду Торна, – обронил Шкаф.

– Контрольный, – словно бы нехотя произнес Торн, и сразу раздались один, два, три, четыре выстрела из пистолета. Потом рядовой вышел из-за бункера со все еще теплым – как услужливо сообщило термо очков – оружием.

– Контрольный. – Хотя солдаты были всего в нескольких шагах друг от друга, без коммуникатора Марчин не услышал бы, что именно тот говорит. CSS-платок на лице рядового хорошо приглушал голос. Торн поднял оружие и выстрелил четыре раза. Два в «Застежку», два во «Внимательного».