распахнутым воротам. Сильный порыв ветра бросил в лица разноцветные влажные листья. Дарен нервно отмахнулся рукой от них, когда совсем рядом раздалось:

— Ну я ей втащил! Как следует… Не рассчитал видимо силы. Сдохла твоя мамаша! — резанул слух мужчин чужой голос с нотками безумия, заставляя прибавить шагу. — Сдохла! Я закопал ее в подвале! — победоносный хохот, а затем непонятная возня, вскрики дерущихся…

Дарен резко выскочил из-за скрывавшего его забора. Перед глазами застыла жуткая картина, которая будет мучить сердце еще очень долгое время. Ева вся в крови без движения лежала на мокром ледяном асфальте. Мужчина, если можно его так назвать после всего совершенного, сидел спиной к Тиллу прямо на ней тяжело дыша.

— Сука! — победоносно просипел, вытирая рукавом свое лицо. Когда его мерзкие пальцы принялись рвать свитер на бездыханной девушке, Дарена накрыла волна неописуемой ярости.

Он в один прыжок оказался рядом с Лоу. Ухватив рукой за шиворот, рывком откинул ублюдка на асфальт подальше от несчастной жертвы. Тот попытался увернуться, но не успел. Дарен молча с суровым лицом придавил коленом его горло, а затем стал равномерно наносить жесткие удары в лицо, вымещая всю накопившуюся боль с отчаянием на мучителе Евы. Костяшки пальцев ломило, кожа на них лопнула, но Дарен никак не мог выйти из состояния аффекта. Удар. Еще удар. Лицо противника бывшее просто до этого в крови, сейчас же вообще стало сплошным месивом.

— Хватит! Дарен прекрати! Он уже в отключке, — остановил голос друга, заставляя притормозить. — Иди к Еве, я присмотрю за ним, — руки друга обхватив плечи, развернули к хрупкой распластанной на земле фигурке.

Дарен поднялся на ватных ногах. Покачиваясь словно пьяный, приблизившись, рухнул подле нее на колени. Несколько темных прядей выбились из тугой прически и мокрые от дождя прилипли к щекам. Ее белоснежное лицо было залито кровью. Мужчина осторожно ощупал хрупкое тело. Видимых ран нет. Прикоснулся к шее. Пульс прощупывается. Судорожно сглотнул.

— Ева… — голос предательски дрогнул. — Заноза… Любимая… — уткнулся лбом в плечо, рвано дыша. Жива! Резко выпрямился, выхватывая телефон.

— Я уже вызвал скорую, — остановил глухой голос друга. Дарен благодарно кивнул, заключая бездыханное тело в объятия словно ребенка. Неосознанно раскачиваясь, стал шептать нежные слова и поглаживать по мокрым волосам. Краем глаза уловил как подоспели охранники и Джеральд дает им указания насчет Лоу. Как же хорошо, что с ним друг! Иначе он бы сошел с ума.

Вскоре подъехала скорая. Врачи буквально вырвали его Еву из рук, а он оглушенный ее болью последовал за ними в скорую. Кто-то хотел возразить, но сунутые Джеральдом крупные купюры оборвали протесты и Дарену разрешили поехать с любимой в больницу.

37

Ева сидела на перилах школьного крыльца. Плечи обреченно опущены. Последний урок закончился пару часов назад, а она все никак не могла заставить себя сдвинуться с места. Безразличная тишина. Крупные снежинки укрыли толстым слоем коленки и плюшевую коричневую груду. Слез больше нет. Даже обида отступила. Осталось лишь отчаяние с пустотой. За что с ней так? Где она так провинилась перед судьбой, что та ее столь жестоко наказывает? Судорожный не то вздох, не то всхлип.

— Заноза? — обеспокоенный мальчишеский возглас. Девочка даже не дрогнула, продолжая неподвижно сидеть. — Что случилось? — Дарен, взлетев по ступенькам, растерянно завис над поникшей фигуркой. Чуть нагнулся, озабоченно всматриваясь:

— Ох… твою ж! — гневно рыкнул, аккуратно приподнимая за подбородок. На Евиной скуле чернел огромный синяк, а нижняя губа, припухнув кровоточила.

Девчонка неожиданно ожила. В глазах загорелся злой огонек. Она резко спрыгнула с перил, роняя бесформенную коричневую тряпку и со всей своей силы оттолкнув Дарена побежала куда глаза глядят.

— Ева, стой! — бросив ничего не понимающий взгляд на коричневый предмет, помчался за расстроенной подругой. С трудом догнал девчонку у ворот заброшенной конюшни. — Заноза, что произошло? — тяжело дыша, ухватил за рукав, притянул к себе, желая утешить. Эта мелкая пигалица вечно попадала в неприятности, но никогда не просила помощи. За это он бесконечно ее уважал. Они знакомы четыре месяца, а он уже не может себе представить даже дня без нее, хоть каждая новая встреча и проходит кувырком. Вот что могло произойти на этот раз? Кто ее так?

Ева устало уткнулась лбом в твердое мальчишеское плечо. Потом обняв тонкими ручками за талию, разрыдалась. Это не были девичьи слезы, чтоб привлечь к себе внимание или вызвать жалость. Это были настоящие слезы отчаяния. Дарен растерянно гладил ревущую по спутанным волосам и спине, ожидая, когда подруга сможет успокоиться.

— Это был подарок папы… — сквозь всхлипы, выдавила тихо Ева из себя. — Единственное что осталось от него… — упала на землю на колени, вытирая опухшее лицо. Юноша присел рядом. — Они выхватили медведя из моего рюкзака. Я погналась за ними. Мальчишки стали рвать его на части… — сжала плотно глаза веками, стараясь вновь не разреветься. — Мы подрались, подарок больше не спасти… — две крупные слезинки все-таки вырвались наружу, пробороздив новые мокрые дорожки.

— Ох, Ева! — вновь прижал девчонку к себе Дарен. — Мне очень жаль. Кто это был?

— Их было трое…

* * *

— Не стоило. Все равно подарок не вернуть, — через два дня они вновь сидели у конюшни. Ева белоснежным носовым платочком вытирала сбитые в кровь костяшки пальцев Дарена. Мальчишка же сидел с легкой пьянящей улыбкой наблюдая за сосредоточенным лицом пигалицы. В животе у него порхали бабочки. Пока подросток не мог объяснить то чувство, что заставляло сердце биться быстрее. Просто наслаждался моментом. Запах ее волос напоминал весенний луг. Он кружил голову. Хотелось уткнуться в темную макушку и дышать… дышать… полной грудью.

— Стоило! — широко улыбнулся. — Ради тебя стоило!

Девчонка, резко выпрямившись, уставилась огромными синими глазами в его лицо:

— Что же это мы такие радостные? — упрямо уперла руки в бока. — Тебе же больно! — недоверчиво прищурилась.

— Нет, Ева рядом с тобой не больно, — смущенно потупился. Даже слегка покраснел. Кто бы мог поверить в этот момент, что Дарен — гроза всех сорванцов в округе, будет сидеть краснее перед мелкой пигалицей!

— Эх… мальчишки… — смешно сморщив носик, вновь принялась за свое дело.

— Ева… я всегда буду защищать тебя… — прошептал Дарен. — Всегда! Никогда не дам в обиду…

* * *

— Ева… — еле слышный шепот, выдернул из мрака. Девушка попыталась приоткрыть глаза, но ничего не вышло. Ее руки кто-то коснулся:

— Заноза моего сердца… — в мужском голосе боль с отчаянием. — Любимая, вернись ко мне…

Сердце за кровоточило. Этот голос! Такой родной… Но она не может… не должна… не имеет права! Мерзкая дрянь! Не