все, и в конце концов ей это удалось. В тот же вечер она отправилась в местную торговую точку, которая выдавала себя за торговый центр, и купила джинсы, рубашку с блестками на пуговицах и дешевые ковбойские сапоги. Полицейский последовал за ней, но остался в своей машине, предоставив ей возможность спокойно делать покупки. Вернувшись в отель, она решила подойти к стойке регистрации и попросить разбудить ее в 14:00 на следующий день.

– Я плохо себя чувствую, – посетовала она, – планирую как следует выспаться.

На следующее утро в 7:15 Ева в джинсах и рубашке с блестками ждала в задней части отеля, рядом с жалким бассейном, пока не подъехала машина, которая отвезла ее в ближайшее агентство по прокату автомобилей, где Ева выбрала простой серый седан. Она преодолела двадцать две пыльные мили от Нихлы до Эвансвилла и припарковалась за «Беллас Бест».

Заведение явилось печальным разочарованием. Салон красоты площадью четыреста квадратных футов с невообразимым декором и ошеломляющей музыкой кантри состоял из раковины, двух обитых металлических складных стульев, небольшого маникюрного столика, одного кресла стилиста и стойки администратора. Яркие украшения были выставлены на прозрачных пластиковых полках рядом с шарфами из полиэстера и солнцезащитными очками со стразами. Ева села на один из складных стульев и подождала, пока хозяйка салона закончит с синеволосой каргой со старомодным начесом.

– Вы, должно быть, Эдвинна Мартинелли, – проворковала Белла с улыбкой, – и записаны на стрижку и окрашивание?

Боже, нет. Она лишь притворилась, что хочет сделать так много всего, только чтобы обеспечить себе запись.

– Просто на маникюр.

– О… – Белла казалась расстроенной. Она снова заглянула в журнал предварительной записи посетителей. – Не пойму, почему я тогда забронировала целый час для стрижки? Ну что ж, давайте взглянем на ваши руки.

Она провела Еву к небольшому столику, накрытому скатертью и заставленному маникюрными принадлежностями. Зад женщины был в два раза шире ее узких плеч, и она вульгарно покачивала им при каждом шаге. А она по-своему привлекательна, подумала Ева, хотя и немного грубовата. Приятное круглое лицо подчеркивалось челкой цвета карамели и длинными прямыми прядями. Белла откинула волосы за спину, когда села напротив. Взяв пальцы Евы в свои, она осмотрела их, продолжая болтать:

– Ух ты, какие красивые ногти! Не уверена, что вам нужно что-то делать, Эдвинна. Они само совершенство. – Она наклонилась ближе. – Вау, вы, должно быть, заплатили кругленькую сумму! Кто бы это ни сделал, он знает в этом толк. Честно говоря, вам не нужно свежее покрытие, обработка кутикулы или что-то еще.

– Я устала от этого цвета.

– Хм-м-м… Что ж, вот мой ассортимент. – Она указала на полку на стене, на которой стояла радуга лаков. – Думаю, вон тот красный.

Она указала на самый красный из всех красных на полке.

– Я возьму весь флакончик, когда мы закончим. Это для моих ногтей на ногах.

Владелица салона улыбнулась.

– Тогда давайте начнем!

Белла удалила старый лак, а затем смочила руки Евы чем-то похожим на мыло для мытья посуды.

– Что привело вас в город? Здесь, в Нью-Мехико, не то чтобы центр туризма.

– Развод, – солгала Ева. – Очень неприятный.

– Сочувствую.

– Да ну! Я чувствую себя счастливой от того, что могу начать все сначала.

– Вы переезжаете в Эвансвилл?

– Я навещаю друга в Таосе. Решила совершить экскурсию по штату, раз уж я все равно здесь.

Лицо Беллы просияло.

– Мне нравится Таос! Я подумывала о том, чтобы переехать туда, когда мой брак развалился. – Она на секундочку помрачнела. – Знаете поговорку: «Хочешь рассмешить Бога – расскажи ему о своих планах»?

– Понимаю. – Ева нахмурилась. – Вы тоже разведены?

– Да, но теперь у меня новый муж. Он – настоящая любовь. – Белла оторвала взгляд от рук Евы, которые массировала. – Мне повезло с ним.

– Как давно вы женаты?

– С нынешним-то? Чуть больше четырех лет.

– А как насчет бывшего? Вы долго были вместе?

Белла сильнее необходимого стиснула ладонь Евы, и та вздрогнула.

– Два года, но даже этого слишком много.

– Мне жаль.

Белла кивнула. Она схватила другую руку и начала работать над ней, используя больше давления, чем нужно для массажных движений.

– Вы делаете мне больно, – проговорила Ева. – Мне кажется, думать о своем бывшем в то время, когда вы делаете маникюр, – не лучшая идея.

Белла криво улыбнулась.

– Это в любое время отвратительная идея. – Она отпустила руку Евы и промокнула ее теплым полотенцем. – Простите. Прошло уже больше пяти лет, а я все еще ненавижу этого человека.

– Тяжелый брак?

Белла поднялась, чтобы взять лак для ногтей.

– Думаю, можно и так сказать, – бросила она через плечо. – Мы с ним были несовместимы, это стало очевидно довольно быстро. Я люблю текилу – он ее не пьет. Мне нравятся морские круизы с вечеринками – он предпочитает рыбалку на озере. Я обожаю танцевать – он заявил, что мне придется ходить на танцы одной. Женщина выходит замуж не для того, чтобы все делать самой! – Она пожала плечами и снова села. – Мы же не молодеем.

– Мой бывший тоже часто пропадал, – со вздохом призналась Ева.

– Да? Понимаю тебя. На мой взгляд, когда всё вот так – это никакой не брак.

– По крайней мере, ваш развод был цивилизованным?

Белла фыркнула.

– Я бы не сказала. – Она сильно встряхнула лак. – Не все так хорошо. – Белла махнула рукой, указывая на складные стулья и единственную стойку стилиста. – Как видишь.

– Мне жаль это слышать.

Хозяйка салона развела руками:

– Он всегда был властным ублюдком. Я должна была догадаться по тому, как он контролировал каждую мелочь, когда мы собирались пожениться. Есть всего два типа мнения: либо его – либо неправильное, как говорится.

Ева села немного прямее.

– Властный?

– О да! – Белла перестала встряхивать лак и отвинтила колпачок. Она поставила флакон на стол, постучала по нему длинным ногтем с лавандовым блеском. – Не так, как некоторые мужья, которые говорят тебе, с кем ты можешь встречаться или куда ты можешь пойти. Ничего подобного. Он контролировал другими способами, странными способами. Как будто он должен был добиваться своего, даже в мелочах. Цвет полотенец в ванной, марка машины, на которой я ездила, то, как я застилала постель. – Белла взяла Еву за руку. – Я даже не уверена, что его действительно заботили эти вещи, но он определенно злился, когда я делала что-то не по-его. Тихо, пугающе, если ты понимаешь, о чем я. – Она покачала головой. – Я могу вынести крик – но молчание в течение нескольких дней подряд? Нет, спасибо.

– Звучит ужасно.

– Еще бы.

– Условия развода тоже он контролировал? – Ева пыталась говорить небрежно, но ее сердце бешено колотилось. Она надеялась, что Белла не почувствует, как бьется ее пульс на запястье.

– У него были нужные связи. А у меня нет.

– Связи?

– Удобно, когда твой шурин – судья.

– Мерзость какая.

– И не говори. У меня была успешная парикмахерская в Нихле. Хорошие клиенты, много работы. Но здание принадлежало моему бывшему. Собственно, так я с ним и