— Не денег.

— А, вон что... Я пересплю с тобой, если это для тебя так важно, если только ответ будет у меня в ближайшее время.

Он хохочет. Я сказала что-то смешное?

— Я даже не знаю, что унизительнее для мужчины: твои удивительные навыки или твои слова. Ты бросишь мне свое тело, как собаке кость. Да? А потом ты меня убьешь, едва только тебе что-то покажется подозрительным. И это при том, что я, мягко говоря, не какой-то там... Ну, ты понимаешь? Но мне не надо платить, я не проститутка.

О, ранимая душа! Под маской бандита и убийцы таится нежный романтик. Неправдоподобно.

— Хватит ломать комедию!

Его глаза опять холодно блеснули. Он понимает, что игра не удалась.

— А ты не дура, Керстин Бартон. Но помогать тебе я не буду. И знаешь, почему? Я тебе скажу. Потому что ты — шпионка. Я понял. Я многое могу сделать. Я далеко не святой, — парень, это очень мягко сказано! — Но помогать шпионке — нет. Можешь сразу меня убить. Теперь я понимаю, почему у нас не было шансов. Вас же там учат этим штучкам.

— Ты дурак. Я никакая не шпионка.

Господи, какой дурацкий разговор, а время идет!

— Тогда как ты это объяснишь?

Никак, даже не собираюсь.

— Так ты поможешь мне? Если нет, я и сама найду то, что мне надо. Кто это такой? На этой фотографии? Тип с длинным носом? Это, по крайней мере, ты можешь мне сказать?

— Это я тебе скажу, даже с удовольствием. Этот ублюдок — Омар, был когда-то в бригаде Рагима. Сейчас занимается девочками. Странно, как это никто до сих пор не заметил его склонностей...

— Я позабочусь о нем, не переживай. Скажи, ты имел отношение к делам, которые проворачивал Богулевский? Кто помог Юлии получить кредит?

— Ты имеешь в виду историю с девушками? Нет, я не имел к этому отношения. Тогда еще происходили разборки, каждый тянул одеяло на себя. Я что-то слышал, по сам не был в деле. Под «крышу» загнать не удалось, так я и не интересовался. Но ходили слухи, что к этому были причастны спецслужбы. Ну, они были в доле. Кто-то там имел интерес и в «Эрике, и в «Галатее», но кто конкретно, вряд ли наши знали.

Конечно, все сходится. Операцию готовили давно и тщательно. Двойника для Керстин подобрали еще в две тысячи третьем году, это понятно. Вот почему Юлию вытащили на свет. Дали кредит, позволили работать, оберегали, а когда ее компаньон увяз в неприятных делах и это стало известно, убрали и его, и всех, кто имел к этому касательство. Но это может сделать только человек, облеченный огромной властью. Настолько огромной, что мог незаметно провернуть такое дело. Чистая работа. Но зачем? Кто такая Керстин? Я выясню. Я найду того, у кого есть ответы.

— Слушай, красотка, может, расскажешь мне?

— Этого еще не хватало! Я же еще не сошла с ума!

— Нет, правда! Ведь нам нечего делить. Я мог бы тебе помочь. Почему бы и нет? Мне стало любопытно.

— От любопытства кошка сдохла, знаешь? История опасная и абсолютно невероятная, чтобы выставлять ее на суд общественности. Поэтому не спрашивай. Что решил?

— Ты же понимаешь, что так дела не делаются? Но у меня давно уже отрос зуб на черномазых. Они какие-то придурковатые. И понятия у них дикие. Им самое место там, откуда они повылезали. А если уж приехали сюда, то... А они привезли сюда свои правила и начали учить нас жить. Мне будет приятно немного прижать их, а эти фотографии — просто блеск! Они же кричат на всех углах, что только они — настоящие мужики. Ну вот. Весело будет.

— Мне нужен Омар. Нужен сейчас.

— Сейчас не выйдет. Вечером. Ну, чего ты? Я даю тебе свое слово, гадом буду! Хочешь поесть? Я планирую кое-что подготовить. Не я один ждал случая прижать азиков. А куда ты подевала моих ребят?

— Да никуда. Все на месте, спят. Я им сделала прививку. Лежат себе, ничего с ними не случилось.

Я вижу, что он почти верит мне. Ждать до вечера нестерпимо, но ничего не поделаешь.

— Невероятно. Слушай, а ты не могла бы... Ну, научить меня кое-чему? И моих людей? Я хорошо заплачу.

— Ты смешной. У тебя есть мороженое? Кстати, почему ты «Способ»? Странная кличка.

Я должна немного подумать, пусть говорит со мной, а не думает сам.

— Это старое погоняло, еще из детства. Я придумывал планы, находил способы. Ну, разрабатывал стратегию и все такое. Вот и назвали.

Нож рассек воздух там, где только что была моя голова. Дурак, кто же бросает нож в голову? Гдe гарантия, что попадешь в глаз? Я могу попасть, а вот ты — нет.

— Отпусти.

Ишь, голосок-то как охрип. Что, не нравится, когда наступают коленом на горло? Если бы ты не был мне нужен, то был бы уже трупом. Вот болван!

— Я подумаю. Видишь ли, Способ, не так уж ты мне и нужен. Вот я и думаю: может, лучше перерезать тебе горло — и все дела? Я вижу, твое слово ничего не стоит.

— Я буду тебе должен. Понимаешь? Если ты отпустишь меня, я буду тебе должен. А долги я привык отдавать.

Это другое дело. Я встаю и подаю ему руку, он поднимается. Только теперь я уверена, что он сделает то, что мне надо. Я почему-то знаю это. Я давно заметила, что могу прогнозировать поведение других людей, и всегда знаю, когда мне ездят по ушам. Но другим совсем не обязательно знать об этом — чем никчемнее я выгляжу в глазах противника, тем проще с ним справиться. От женщины, тем более такой невыразительной, никто не ждет опасности. Очень опасная иллюзия, многим стоила жизни.

— Черт, если я кому расскажу, мне не поверят, — он растирает горло. — Ты знаешь, мне даже не стыдно.

— Только теперь до тебя дошло.

— Да, твоя правда. Идем, угощу тебя мороженым. В холодильнике есть. Кстати, как ты сняла охрану? Я должен знать, где слабое место.

Резонно, только нереально.

— Видишь эту игрушку? Она стреляет ампулками со снотворным. Или с ядом. Лучше не спрашивай, где я ее взяла.

А взяла я эту полезную штуку... вам тоже не надо знать, профессиональный секрет.

— Продашь мне? — Он с интересом рассматривает оружие. — А хочешь. — махнемся: тебя же заинтересовала «беретта»?

— Возьмешь так. Но потом, позже.

— Я снова твой должник.

— Твои манеры значительно улучшились. Ты в тюрьме не сидел?

— Прошли времена, когда авторитет нужно было зарабатывать количеством отсидок. Умный тот, кто делает свое дело и не попадается. Если попался, значит, ты дурак и руководить не можешь.

Да, это новое поколение жуликов. Так было в Америке сто лет назад. Эволюцию невозможно обмануть, как и законы развития общества. Природа не любит искусственного.

— У тебя чисто. Мне нравится.

— Не люблю грязи. Ты тоже?