Я просто взбешена. Ведь он остался и слышал все, до последнего слова. Он слышал, что они рассказывали, захлебываясь слезами и блевотиной. Я понимаю, что человеку свойственно иногда жалеть ближнего, но мог бы выбрать более достойный объект.

— Прости, малыш, я дурак Я не имел никакого права упрекать тебя. Просто это так необычно для меня.

Лучше бы ты на дорогу глядел, философ.

— Нет, все в порядке. Ты пойми: я должна так поступать, иначе погибну сама. Но ты... Ты можешь оставить меня, я не стану упрекать тебя, это обычное дело.

— Юль, ты меня обижаешь. Я как-никак мужчина. И я... не в силах отказаться от тебя. Пока сама не прогонишь. И даже тогда...

— Или пока не разлучит нас смерть.

— Да. Пока не разлучит нас смерть.

Квартира Олега поразила меня своим запущенным состоянием. Карина могла бы немного убрать. Хотя с какой стати? Это я бы спятила от такой грязи, но люди-то бывают разные. А насчет Карины и Олега, теперь это не имеет значения. А так ничего квартира, неплохая. Четыре комнаты, бестолково обставленные дорогой мебелью. Пустой холодильник Одежда в шкафу.Гдe-то здесь должен быть стол с довольно толстой крышкой. Вот этот, в кабинете, наверное, годится.

— Помоги мне. — Игорь сдвигает стол на середину. — Простучи. Вот, есть.

Крышка отошла довольно легко. Не лучший в мире сейф. Это хорошо, что я знала, где именно искать, здесь можно рыться несколько дней. В такой грязи! Так, поглядим. Диск, папка с бумагами — негусто. Несколько тысяч долларов.

И медальон. Я беру его. Что в нем? Не знаю, как открыть, потом посмотрю. В моей голове звучит штормовое предупреждение. Нужно линять отсюда. Я быстро перекладываю бумаги из своей сумки в стол — чтобы не сразу догадались, что я здесь побывала.

— Игорь, ты где? Уходим.

Ну, куда можно подеваться? Наверное, приспичило.

— Я тут. Смотри, что я нашел.

В руках у него револьвер. Так, приехали.

— Положи, где взял, предварительно сотри отпечатки пальцев.

— Но почему?

Нет, он не понимает!

— Сколько в вашей стране дают за владение огнестрельным оружием?

— Черт! Я знаю. Но у преступников оружие уже есть. Почему я не могу защищать себя от них?

— Потому что у вас странные законы, а официальная доктрина такова: честного гражданина защищает милиция. Другое дело, что это не так, но ты все равно оставь револьвер, мало ли что на нем висит.

Мы выходим из подъезда. Кругом ни души, автомобили стайками припаркованы, людей не видно, и это радует.

— А что на диске?

— Откуда я знаю? Приедем домой, послушаем.

Его рука касается моей. Эрик... Не знаю, сможем ли мы опять быть вместе. Осмелюсь ли я?... Не станешь ли ты моей самой тяжелой утратой? У меня нет пока ответа.

«Привет, Керстин. Если ты слушаешь эту запись, значит, все обернулось хуже, чем я мог себе представить.

Это значит, что я умер. Возможно, ты же меня и убила? Если это так, то моя смерть смотрит на мир невинными глазами несчастного случая, а ты уже морщишь нос на грязь в моей квартире. Я угадал? Ты уже знаешь, кто ты такая. Надеюсь, что вспомнила сама. Может, кто-то рассказал — возможны варианты. Но, так или иначе, если ты добралась до этой записи, ты уже многое знаешь. Ты всегда была ушлой девицей. Перед тем как кое-что рассказать, хочу сразу отметить: я с самого начала был против всего этого. И против того, чтобы использовать тебя. Но теперь я понимаю, что мишенью была не Юлия, а ты. Это для тебя подбирали двойника. Но я был против, ты всегда была слишком опасной, а теперь обязательно доберешься до них. И я аплодирую тебе стоя — если только можно стоять там, где я сейчас нахожусь.

Многого я не знаю. Меня использовали, потому что после истории с девками я стал уязвим. У Юлии хватило ума не лезть в это, а я не устоял. Слишком большие деньги. Я стал уязвимым, но я не обижаюсь, сам виноват.

Точно я знаю одно: ты находилась в частном санатории вблизи Сен-Круа. Но на самом деле там не санаторий, там что-то другое. А заправляет там Хольт — тот еще тип! Но и он не главный. Ты там сама разбирайся.

Я не знаю, что сделаю дальше. Может, сотру эту запись и обо всем забуду. Может, о тебе уже позабыли те — и я тихонько уберу тебя, твой дом моды приносит доход и славу. Настроение паршивое. У меня все чаще появляется ощущение, что все это плохо для меня закончится. Мой тебе совет: езжай во Францию, найди этих ублюдков и прекрати то, что они там творят. Возможно, Юлия еще жива, хотя я сам в это не верю. Она им больше не нужна. Я любил ее, а она не могла мне простить той истории с девками. Я думал, что ты заменишь мне ее. Я люблю тебя и ненавижу, потому что ты — не она. Юлия меня презирала, а ты и вовсе была нечувствительной в этом плане — наверное, этого актера так и не смогли выбить из остатков твоего мозга. Прости, что так откровенно, который день настроение паршивое. Просмотри бумаги. Если ты еще не вспомнила, то посмотри на фотографию, где группа людей. Второй справа — Хольт, а блондин в центре — тот самый парень, который приказывает ему.

Деньги возьми себе, мне они не нужны. Медальон твой, я сберег. С квартирой делай что хочешь. А забавную штуку они сотворили с твоим хорошеньким личиком? Ты уже оценила? Это приказал тот, главный, у него с тобой давние счеты. Так что прощай, Керстин, и прости меня, если сможешь».

Проклятый ублюдок просто решил немного поиздеваться надо мной. Я забросаю твою могилу гнилыми яблоками! Ни слова не сказать, почему все это! Возможно, он и сам не знал. Делал, что приказывали, — и все. Но мне не за что благодарить его. Разве что название — Сен-Круа. Но это требует проверки. Неужели я не в состоянии что-то вспомнить? Нет. Пока — нет.

— Ты веришь в это?

— Нет причины не верить. Но проверить стоит. Мне кажется, что здесь уже нечего делать. Надо лететь во Францию. У меня есть загранпаспорт.

— А у меня нет. Нужно поскорее сделать.

Вот наивный человек!

— Ты не полетишь.

— Посмотрим. Что теперь?

— Я тут заказала кое-что. Заберем и навестим парня по кличке Способ. Характерная кличка, не правда ли? А потом поедем к Виталию на работу, и пусть делает, что хочет, но я должна все вспомнить. Иначе дело с места не сдвинется.

— Ты, наверное, спятила, когда решила сюда прийти, — маленькие серые глазки холодно изучают меня. — Ты считаешь, что у тебя есть льготы? Ошибаешься. Я рад хорошеньким женщинам, но только тогда, когда сам их зову.

— Я прихожу тогда, когда мне надо. Тебе долго пришлось бы меня звать.

Он пялится на меня, и я вижу, как ворочаются его мозги. Зачем человеку с настолько круглой головой делать такую странную прическу? Просто сбриты волосы. Хотя возможно, что он начал лысеть. Впрочем, мне-то что?! Он невысокий, значит, у него комплекс, как у всех коротышек. К слову сказать, большинство самых кровавых тиранов были невысокого роста. Словно доказывали сами себе и всему миру свою значимость. Мужчины очень ранимые существа, и потому предсказуемые, у каждого из них есть слабое место, даже несколько, делаешь инъекцию нужных эмоций — и все. Чем ниже у него интеллект, тем легче найти ахиллесову пяту. У этого мужчины больное самолюбие, он — типичный мачо и у него есть несколько принципов, которые он никогда не нарушает. Если учесть, чем он занимается, даже странно, что достиг таких высот. Возможно, это и к лучшему. Даже у бандитов должны быть правила игры. Правда, и это сейчас не имеет значения.