– Ну, не совсем, – довольно улыбается Азамат. – Это пока ещё тестовая партия... Но я вас уверяю, они прошли уже достаточно проверок, чтобы можно было спокойно пользоваться.

Это он где-то свистнул... или купил дивайс, которого и на рынке-то ещё нет?! Вот это да...

– Ничего себе, – говорю. – Мне ещё никогда таких крутых подарков не дарили, да ещё так много!

– Да где много... – отмахивается он. – При нашей с вами разнице в положении, да ещё если учесть, что я до женитьбы ничего не дарил, должно было быть несколько сотен предметов, но я многое не решился взять, потому что плохо знаю ваши вкусы. Тем более, что далеко не все традиционные подарки уместны в космосе.

Несколько сотен!

– Слушай, Азамат, – говорю, – не надо несколько сотен. Побереги кошелёк для чего-нибудь более полезного.

– А что может быть важнее для меня, чем ваш комфорт? – говорит он с лукавой искоркой в глазах. У меня опять возникает это безумное чувство, что я знаю его уже сотню лет. Но от его слов я слегка смущаюсь и отвожу взгляд, который падает на фотокамеру. О! К счастью, все причиндалы уже внутри, так что я успеваю сделать снимок прежде, чем Азамат отшатывается.

– Ну зачем, Лиза? – он закрывается на случай, если я попытаюсь ещё пощёлкать. – Я этого так не люблю...

– Прости, – делаю щенячьи глазки, – я понимаю, но мама очень просила прислать фотографию. Ну не обижайся.

Приходится снова намотаться ему на шею – это гораздо удобнее, когда стоишь на стуле. Я чувствую, как он начинает расслабляться и – о чудо – даже обнимает меня сам. Не иначе, неподалёку взорвался Красный Гигант.

Мы зависаем во взаимообёрнутом положении, но я слишком наклонилась вперёд, и стул подо мной решает, что ему пора на место. Я соскальзываю, и Азамат воспринимает это, как сигнал поставить меня на пол. Ладно хоть не дал упасть, а то знаю я его, ещё постесняется ловить...

Следующая партия подарков несколько менее приятна – это духи. Не то чтобы я имела что-то против духов в принципе, просто мне запахи нравятся – один на миллион. И я очень, очень сильно сомневаюсь, что у нас с дорогим моим инопланетным дикарём может быть одинаковое представление о приятных ароматах. И ещё отдельно я не хочу распылять все эти пахучие жидкости у себя в каюте. Не знаю, с какой скоростью тут вентилируется... Вот только как всё это объяснить Азамату?

– Честно говоря, я просто взял всё, что на слуху, – винится мой благоверный. – Подумал, может быть, вы на досуге выберете что-нибудь.

О-о, мне кинули спасательный круг.

– Ты моё солнышко, – целую его в плечо. – А не проще было со мной в магазин сходить?

– Ну, это уже тогда как бы не подарок, – протягивает он. Боже, как всё сложно.

– Ладно, – говорю, – я обязательно всё перенюхаю.

Следующим номером нашей программы оказываются драгоценности, и вот тут мне уже становится нехорошо. Я не понимаю, как можно в здравом уме потратить столько денег. Оно, конечно, всё красивое и блестит, но я-то хорошо если раз в месяц надену деревянные бусики, а серёжки и вовсе одни и те же годами ношу, не снимая. И что я буду делать с сотнями каких-то колье с изумрудами? Не говоря уже о кольцах, которые вообще не ношу. Лучше б деньгами выдал, честное слово.

Изо всех сил стараюсь изобразить восторг и проваливаюсь с треском.

– Вам не нравится, – с печальной улыбкой констатирует Азамат.

– Ну что ты, конечно нравится! – делаю я последнюю жалкую попытку. – Всё такое красивое...

– Зачем вы врёте? – удивлённо и насторожённо спрашивает он.

Вот так вот! Я аж зубами клацнула от неожиданности. Вот вам и весь такт. Пялюсь на него, как солдат на вошь, глазами хлопаю.

– Ну-у, как бы, не хочу тебя расстраивать, – говорю наконец. Ладно, если так хочешь, чтобы я призналась, что мне не нравится...

– А чего мне расстраиваться? Вам и так понравилось гораздо больше вещей, чем я ожидал. Хотя теперь я уже не уверен, что это правда...

Приехали. Я тут изо всех сил стараюсь, как лучше, а он меня подозревает в подлоге. Замечательно!

– Ну хорошо, хорошо! – внезапно начинает тараторить он. Видно, я что-то такое выразила на лице угрожающее. – Если вам удобнее, чтобы я считал, что вам всё нравится, то пожалуйста, я верю!

Господи, я даже рассердиться на него не могу! Это же надо, какая предупредительность. Так, подруга, давай-ка без ссор. Тебе и так достался мужик высшего сорта, нечего тут по мелочам возбухать. Надо спокойно постараться принять чужие правила. В конце концов, это я у него на корабле, а не он у меня.

Разгребаю часть кровати от золота и бриллиантов и сажусь в образовавшуюся проталину, жестом приглашая Азамата присоединиться. Он садится без вопросов. По крайней мере, в эту сторону никаких заморочек с предложением сесть не возникает.

– Хорошо, – говорю. – Если хочешь честно, то будем честно. Я редко ношу украшения, и почти никогда драгоценные. И это вряд ли изменится. Мне безумно приятно, что ты готов тратить на меня такие бешеные деньги, но я... как бы... не совсем привыкла к такому... стилю жизни, что ли.

– Вы... из небогатой семьи? – спрашивает он осторожно.

– Я из обычной семьи, – пожимаю плечами. – У мамы всегда был неплохой доход, но не такой, чтобы скупать все ювелирки вокруг.

– А как же отец? Почему ваша мать должна была работать? – не понимает Азамат.

– Нету никакого отца, – развожу руками.

– О, простите.

– Да ничего.

Кажется, он решил, что я сирота.

– Ну а брат? Он ведь старший...

– Младший.

– О.

Похоже, больше ему сказать нечего. Никогда бы не подумала, что моя семейная история может кого-то так опечалить.

– Ты не переживай, – говорю. – У меня нормальная семья, мы не какие-нибудь лишенцы.

Азамат кивает, одновременно пожимая плечами. Дескать, как скажете, но у него своё мнение по этому вопросу. Ох, ведь сейчас решит восполнить нехватку роскоши в моём детстве.

– Только не надо меня заваливать всякой дорогой фигнёй в надежде, что я привыкну, – предупреждаю на всякий случай.

Он кисло улыбается:

– Да, я уже понял, что у вас устоявшиеся жизненные принципы.

Смеёмся. Кажется, у нас опять всё хорошо.

На этой оптимистической ноте я обращаюсь к самой гигантской коробке.

– Там правда комод? – спрашиваю.

– Да. Я подумал, что вам ведь придётся куда-то складывать всё, что решите оставить.

– А что ты сделаешь с остальным?

– Что-то верну, что-то раздам ребятам. Боитесь, что выкину?