Утром 20 ноября радар показал приближение вражеских самолетов курсом на базу, а доклады секретов впереди линии боевого охранения, что в этот раз атака комбинированная, с воздуха и земли. Этот вариант в штабе бригады уже обсуждался, так что работали спокойно, в соответствии с планом. Истребители поднялись и занялись охранением ударных самолетов, «Илы» и «сухарики» разгрузились по наземным войскам и пошли перехватывать бомбардировщики, самоходки ударили по танкам и пехоте противника на расстоянии около 15 км, огонь корректировали с БТРов, находящихся вне воздействия огневых средств противника. Затем подключились 122-мм гаубицы батареи, приданной батальону охраны. При приближении сильно поредевших панцергренадеров в работу включились минометы, танки и противотанковые САУ. Зенитки добивали немногих прорвавшихся к базе бомберов. Потом в ход пошли снайперские винтовки и пулеметы. Прорывавшийся к базе мотопехотный батальон при поддержке усиленной роты танков был уничтожен. В воздухе более пятидесяти бомбардировщиков при поддержке тридцати истребителей успеха также не достигли. Большую помощь оказали две эскадрильи «Харрикейнов» и звено «Спитфайров», связавшие формации вражеских бомбардировщиков и не давшие им проскочить к базе, пользуясь численным преимуществом. Очень хорошо показали себя САУ и танки. Благодаря механизации ряда операций по заряжанию, довольно высокая для 152-мм орудий скорострельность поддерживалась все время боя. Орудия СУ-85 уверенно поражали танки противника на предельных расстояниях, а несколько попаданий в них самих не вызвали серьезных повреждений, хотя на этот раз бронетехника была новой, с длинноствольными 50-мм и 75-мм орудиями.

Общий итог неудачной операции противника оказался внушительным. На земле уничтожено 22 танка противника, 12 бронетранспортеров и более 300 солдат и офицеров, 58 человек взяты в плен, захвачено 15 грузовых автомобилей. В воздухе уничтожено 12 истребителей и 46 бомбардировщиков противника, в том числе английскими пилотами – 18 бомбардировщиков.

По этому поводу вечером в одном из клубов англичане решили закатить грандиозную пьянку, на которую были приглашены и советские летчики. В своих подразделениях Северов всегда вводил порядки, близкие к сухому закону, так что особых проблем командование бригады не ожидало. Тем более что заместитель командира и замполит тоже направились вместе с личным составом, поехал и Миша Ногтев. Из числа наземного персонала также были отобраны кандидаты, которым после обслуживания техники можно было немного отметить, с комендантом базы майором Булочкиным Олег все вопросы обговорил.

К клубу подъехали на трех трофейных грузовиках, командование – на «Додже». По дороге Миша рассказал, что бритты вписываться в разборки с немцами не планировали, но летчики, которых вывезли из пустыни, подняли бучу. Летный состав их поддержал, руководство, чтобы не обострять ситуацию, подняло в воздух две эскадрильи. Звено «Спитфайров» взлетело по собственной инициативе, их командование им не запрещало. Выглядело все это некрасиво, но Олег истину знал, так что не удивился такому поведению союзников.

В клубе было шумно, английские летчики праздновали от души, ведь бой был серьезный, но погибших не было, хотя три пилота тяжело ранены. В свободное время личный состав бригады усиленно овладевал английским, языковой практики хватало, так что дело шло. Многие худо-бедно понимали и могли что-то объяснить. Летчики позволили себе немного пива, с удовольствием танцевали с девушками из Женских вспомогательных служб ВВС (WAAF) и ВМС (WRNS). Они довольно часто бывали на базе, в основном привозили и увозили различные документы. Здесь же были несколько летчиц из вспомогательной службы ВВС (АТА).

Одна из них села за стойку рядом с Олегом.

– Привет! Как тебя зовут? Понимаешь меня?

– Вполне. Меня зовут Олег.

Попытки правильно произнести его имя кончились тем, что Северов разрешил называть его Олаф. Девушку звали Эйприл.

– Я не разбираюсь в ваших знаках различия, кто ты по званию?

– Капитан.

– Ого! Сколько же тебе лет?

Северов засмеялся.

– Я не женщина, мне скрывать нечего – двадцать два.

Олег станцевал с ней несколько танцев. Попутно пришлось объяснить ребятам, что спрашивать у летчиц о количестве сбитых не стоит.

– А разве у вас в России девушки воюют?

– К сожалению, да. Меньше, чем мужчины, но и им достается.

– А ты встречал таких девушек? Я имею в виду пилотов.

– Моя девушка была летчиком-истребителем.

– Была? А сейчас она перестала летать?

– Перестала. Она погибла, сбили в воздушном бою.

– Извини. Это просто не укладывается в голове. Ты очень переживал?

– Да, но немцы переживали гораздо сильнее.

– Как это?

– Я сбил того, кто это сделал. И многих его коллег.

– Здорово! Ты ас? Сколько у тебя сбитых?

– У меня в Союзе было сорок сбитых. Здешних приплюсую, когда их зачтет мое командование.

Вечер подходил к концу, надо было собираться обратно на базу. Эйприл намекала на «продолжение банкета», но Олег вежливо отказался, сославшись на неотложные дела, но обещал вернуться к этому вопросу. Договорились как-нибудь еще посидеть в клубе или немного погулять. Северов решил сразу не бросаться «во все тяжкие», с Бобровым была договоренность, что после того, как все пройдет гладко, нашим бойцам и командирам будет разрешено посещение местных клубов.

По масляным глазам некоторых летчиков командование сделало вывод, что успехом у местных девушек наши пилоты пользуются. Но никто не высказал недовольства, когда Северов подал команду «по машинам». Со смехом и шутками пилоты полезли в кузова, и через час маленькая колонна уже была на территории базы.

На следующее утро британцы начали утаскивать разбитые немецкие танки и БТРы, вопрос этот был оговорен накануне. Себе прижимистый Булочкин захомячил пять грузовиков, хотя база была обеспечена полноприводными «Студебеккерами». Вечером того же дня Бобров сказал, что генералы сэр Харольд Александер и сэр Клод Окинлек хотят осмотреть место боя.

Утром 22 ноября по дороге на базу показалась целая колонна машин, высокое начальство прибыло. На штабных произвел сильное впечатление вид разбитых немецких танков, пушка СУ-85 разносила сравнительно легкие «тройки» и «четверки» буквально в клочья. Да и С-54 тридцатьчетверок тоже успешно поражала вражескую технику. После того как джентльмены вдоволь нагулялись по пустыне, они пожаловали на базу. Для встречи все было готово. Бобров довольно много времени потратил на подготовку, но, по общему мнению, оно того стоило. Хорошее впечатление, произведенное на главнокомандующего силами Среднего Востока, сильно облегчит решение многих задач.

Бобров встретил генералов на КПП и проводил на территорию базы. Почетный караул был составлен из бойцов батальона и летчиков. Аверин отдал рапорт, генерал поздоровался, почетный караул синхронно рявкнул в ответ. Было видно, что оказанные почести генералу приятны. Александер хотел попросить показать ему танки, которые превратили на таком расстоянии вражескую технику в кучу металлолома, но Бобров сам предложил небольшую экскурсию по базе. И вот тут англичан ожидал самый настоящий шок. Самолетов с такими характеристиками в Королевских ВВС пока нет, номенклатура авиационного вооружения до конца неизвестна, крупнокалиберные снайперские винтовки в британской армии отсутствуют как класс, шестидюймовая САУ с феноменальной скорострельностью и маневренностью поражает воображение. Модернизированные Т-34 тоже удивили своей подвижностью и мощными длинноствольными орудиями. Но наибольшее впечатление произвели противотанковые САУ. При виде их пушек генералы сразу представили себе свои танки с их двухфунтовками (40-мм). Автожиры аварийной спасательной службы также вызвали неподдельный интерес, один из аппаратов с генералами на борту раскрутил винт, прыжком взлетел, совершил круг над базой и приземлился с минимальным пробегом. Их полет охраняла пара истребителей, которые, после приземления автожира, выполнили синхронный пилотаж. В общем, Фарнборо какое-то, а не база под Александрией. Нагулявшие аппетит генералы и их свита с удовольствием пообедали, подняли бокалы за боевое содружество, за победу над странами Оси, за Черчилля и за Сталина и т. д. Союзники уехали весьма довольные, под большим впечатлением от увиденного. Подробный отчет о визите был отправлен в Москву.