– Ты и правда не сможешь долго сопротивляться. Когда-нибудь ты окажешься моей, Амали, и это «когда-нибудь» наступит очень скоро, – говорю я, сотрясая тишину охрипшим голосом.

Повернув голову в мою сторону, Амелия начинает с интересом разглядывать линию моего подбородка. Я убираю руку с ее щеки. Дыхание девушки обжигает кожу, наверное, остались бы ожоги, будь это возможно.

Вдруг Амелия отчерчивает пальцем линию на моем лице. Приятно.

– Я волнуюсь за Нелли. – Амелия выпрямляется, отстраняется от меня. – Она не появлялась в университете и ничего мне не писала с того ужасного дня.

– И ты считала ее своей подругой? – Амелия кивает. – Еще одно подтверждение того, что настоящей дружбы между женщинами не существует.

– Да что ты говоришь! – восклицает она.

Я вижу, что ее глаза до сих пор красные. Она под кайфом.

Перекинув ногу, Амелия, к полной для меня неожиданности, садится на мой торс, положив изящные ладони на мою грудь.

– Кто же выдвинул такую нелепую гипотезу? – ехидно произносит она, не пытаясь скрыть усмешку. – Неужто мужчины?

– Это факт, доказанный еще давным-давно!

– Ложный факт! – протестует она.

– Думай что хочешь! – отмахиваюсь я.

Наклонившись, Амелия прикасается своими пухлыми, манящими губами к моим, предварительно сказав:

– Надо нацеловаться с тобой, пока не пришла в сознание.

Что ж, я совсем не против. Слишком много нежностей и ласк между нами, но, как по мне, это круто. Чего тянуть? Поцелуй давным-давно стал обыденностью в наше время. Тем более с каждым таким шагом доверие Амелии ко мне разрастается все больше и больше.

Проведя рукой по ее спине, я опускаюсь ею на упругую ягодицу, но Амелия сразу же перекладывает мою ладонь на другую половину своей попы, чем вызывает у нас обоих полную растерянность.

– Мне нравятся твои прикосновения, – шепчет она.

– Может, за тебя говорит наркота? – выгибаю бровь я.

– Черт знает! – И она снова припадает к моим губам.

Мы целуемся по меньшей мере час, изредка делая небольшие передышки. За это время я смог изучить Амелию вдоль и поперек. Это так круто. Мне очень нравится все, что между нами происходит.

Засыпаем мы, наверное, ближе к утру, когда во всем доме наступает тишина и все расходятся по комнатам.

* * *

Вместе с Амелией мы едем ко мне в квартиру. Там по-прежнему находится моя семья, и я уверен, что девушка произведет приятное впечатление на Эва.

Всю дорогу мы храним полное молчание, потому что после бурной ночи никто не решается заговорить. Я уверен, что сейчас, когда Амелия находится в трезвом уме, то, что случилось всего несколько часов назад, не кажется ей таким крутым, как в тот момент, когда она напала на меня с поцелуем.

Я же стараюсь сдержать глупую улыбку, потому что меня вполне все устраивает и я всем доволен.

Остановившись у подъезда, заглушаю двигатель и смотрю на сиденье рядом.

– И все-таки я не могу до конца понять, зачем ты меня сюда привез? – качает головой Амелия.

– Чтобы познакомить со своими родителями, – вру я. Мне просто не хочется, чтобы она тусовалась в гордом одиночестве в своей маленькой комнате пустого общежития.

– Боже упаси, – бурчит Амелия и выходит вслед за мной из автомобиля.

Заблокировав двери, я протягиваю ей руку, но она игнорирует ее, явно не намереваясь придавать значение моему присутствию в этот чудный день.

Закатив глаза, догоняю Амелию и захожу вместе с ней в подъезд. Когда она хочет подняться по бетонным ступеням, я хватаю ее за локоть и прижимаю к ближайшей стене.

Положив свою руку над ее головой, я говорю:

– Когда мы окажемся в квартире, делай вид, что мы хорошие друзья. И если спросят, что ты тут делаешь, говори: пришла делать проект, который нам задали на каникулы по психологии.

– А если они захотят узнать, почему именно здесь, а не в комнате мужского общежития?

– Не беспокойся об этом. – Я отталкиваюсь и ковыляю наверх, не дожидаясь, когда меня нагонит Амелия.

Остановившись около двери из светлого дерева, я кидаю взгляд на девушку и засовываю ключ в замочную скважину.

В гостиной никого нет, но запах, доносящийся из кухни, говорит сам за себя.

– Мам! – кричу я, и та незамедлительно оказывается в дверном проеме.

– Ты вернулся! – Мама заключает меня в объятия и без лишних слов таким же образом приветствует Амелию, стоящую рядом, оставляя все свои расспросы на потом. – Эв, Рита и отец скоро вернутся. Раздевайтесь – и бегом на кухню!

Когда она удаляется, я помогаю Амелии снять кардиган, как настоящий джентльмен, и провожу ее на свою скромную, маленькую кухоньку.

Посадив гостью на высокий стул за барной стойкой, сам подхожу к холодильнику, чтобы достать банку пива. Сейчас, когда мне уже больше двадцати одного, мама не имеет ничего против пива.

– Как прошла вечеринка? – спрашивает она. – Познакомишь меня с этой красавицей?

Щеки Амелии вмиг заливаются румянцем, из-за чего я ухмыляюсь.

– Вечеринка прошла нормально. Это Амелия.

– Очень приятно, дорогая!

– И мне, – робко отвечает та, вызвав тем самым у мамы полное умиление.

Отец с Эвом и Ритой приходят буквально через несколько минут. Они вваливаются в комнату, что-то громко обсуждая. Я незаметно выкидываю бутылку, потому как знаю, что от папы одобрения не жди. Он не такой демократичный, как мама.

– Привет, братец! – хмыкает Эв, потрепав меня по волосам. Стукнув его кулаком по боку, я поправляю испорченную прическу.

– Ух ты! – говорит Рита, рассматривая Амелию, словно какую-то красивую статуэтку. Никогда не любил ее первобытные замашки.

– Рита, не пялься! – шикаю на нее я.

– Ой, прости, – говорит она нервно, густо покраснев.

– Ничего страшного. Амелия, – улыбнувшись, протягивает сестре руку моя «подруга».

– Рита.

– Уже поняла.

Я совершенно не знаю, что теперь делать, но уверен, что Амелия, будучи до невозможного милой, спокойно впишется в нашу семейную компанию и ни в коем случае не почувствует себя лишней.

Когда мы садимся обедать, у родителей появляется возможность лучше узнать Амелию. Как бы я ни утверждал, что мы просто друзья, у папы с мамой имеется своя точка зрения на этот счет.

Они бесстыдно расспрашивают Амелию обо всем на свете, когда та, в свою очередь, вежливо и сдержанно отвечает, размазывая отбивную по тарелке. За все то время, что мы здесь сидим, она ни кусочка не взяла в рот, чем ставит меня в неловкое положение. Мне не хочется, чтобы она вела себя скованно. Я ненавижу, когда люди чувствуют себя так.