С кем Александр разговаривал по телефону, Миша, конечно, не знал. Видел лишь, что по мере разговора тот все больше мрачнел. «Чернее тучи, — подумал Михаил. — Вот напишешь так в статье, и обязательно прикопаются, скажут — штамп. А как еще описать, если у этого мужика и правда лицо потемнело, а из глаз того и гляди молнии шарахнут?»

Тагильцев тем временем закончил разговор, положил мобильник на стол и тупо уставился на него невидящим взглядом.

— Эй, на судне! — гаркнул Миша, чтобы привлечь его внимание. — Это вы нынешней ночью по мою душу интересовались? Так вот он я, прибыл, как договорились.

Александр несколько секунд непонимающе смотрел на него, затем, видимо, взял себя в руки и кивнул:

— Да-да, конечно. Вы Внемиров?

— Их бин, — весело подтвердил Миша. — Внемиров, он же Городецкий, он же Финкельштейн. Это все псевдонимы. А настоящая моя фамилия — Грушин, ну разве можно под такой работать? Разве что в журнале «Сад и огород».

Тагильцев как-то бледно улыбнулся и тут же приступил к главному.

— Михаил, — сказал он, — очень приятно, Александр Тагильцев, адвокат, юридическое бюро «Тагильцев и партнеры». Обратился я к вам вот почему. Мне обязательно нужно съездить в монастырь, о котором вы написали в своей статье. Встретиться с ламой, побеседовать, если это возможно… Сами понимаете, такие поездки обыкновенные турфирмы не предоставляют. Да и в любом случае я хотел бы сделать это с человеком, который там уже был и сможет проконсультировать меня, так сказать, из первых уст.

Миша невольно смутился. Честно сказать, консультант из него получился бы не очень. Та статья была обыкновенной заказухой, хренью для журнальчика с мистическим уклоном. Нет, в монастырь он ездил — командировку-то оплатили, чего ж не поехать. Ну они и отправились с Илюхой, фотографом, бухали всю поездку, как пионеры. Чуть не проспали встречу с этим самым ламой. Сам-то он оказался довольно колоритным мужиком, но им с Илюхой уделил минут пять — только на фотосессию. И чудес никаких при них не совершал. Все это он в статье приплел для красного словца, насочинял про религиозный экстаз, про безнадежных больных, которые у них на глазах восставали и принимались чуть ли не плясать. На самом-то деле ничего такого он там не видел.

Миша так-то был парень не злой и морочить голову этому с виду вроде неплохому мужику не хотел, однако признаться — означало бы лишиться такого заманчивого гонорара…

— Слушай, Сань, — подавшись вперед, начал он. — А тебе зачем туда надо-то, а? В монастырь этот?

Александр снова помрачнел, замялся и наконец ответил:

— Ну, скажем, у меня кризис среднего возраста. Хочу получить новый опыт и, возможно, прояснить для себя некоторые вопросы бытия.

— А-а… — протянул Миша.

А про себя подумал: «Вот же, с жиру бесится, богатей. Мне бы столько бабла, я бы уж сам как-нибудь для себя прояснил вопросы бытия». Но вслух он этого, конечно, не произнес, наоборот, сказал:

— Ну тогда че ж, поехали. Я сейчас как раз свободен.

— Договорились? — обрадовался Тагильцев. — У тебя паспорт с собой? Я распоряжусь, чтобы нам забронировали билеты на вечерний рейс до Барнаула.

— Это че, сегодня вечером уже, что ли? — ахнул Михаил. — Ну ты, брат, даешь…

— Нужно как можно быстрее, — объяснил Александр. — Она в любую минуту может… — тут он снова замялся.

— Кто — она? — вскинулся Миша.

Но Александр сделал вид, будто ничего не услышал, и спросил только:

— А что, у тебя какие-то планы?

— Да не, не особенно, — отозвался Миша. — Разрулю как-нибудь…

* * *

Гандболистка, конечно, взбеленилась.

— А-а, ну конечно! — делано расхохоталась она в телефонную трубку. — Ты улетаешь в командировку! Еще скажи — в кругосветное путешествие! А вчера, разумеется, ты еще ничего об этом не знал. Миша, кого ты лечишь, а?

— Слушай, ну это правда, я из аэропорта звоню, — попытался оправдаться он. — На Алтай лечу. Хочешь, сувенир тебе привезу?

— В задницу себе засунь свой сувенир! — отрезала гандболистка и бросила трубку.

Миша досадливо сплюнул и сунул мобильник в сумку.

— Какие-то проблемы? — обернулся к нему Тагильцев.

— Да, — отмахнулся Миша. — Бабы… Ты куртку какую-нибудь взял? Там ваще-то холодно по ночам бывает.

— Взял, — кивнул Александр. — Не важно, думаю, мы недолго там пробудем. Я поговорю с ламой — и тем же вечером улетим назад.

До начала посадки на рейс оставался еще час.

— Пойду прогуляюсь, — бросил Миша Тагильцеву и направился осматривать аэропортовые достопримечательности.

Несколько кафе, комната матери и ребенка, магазин сувениров… Он хотел было уже повернуть обратно, когда по спине вдруг пробежал приятный холодок. Там, впереди, светилась надпись: «Игровой клуб „Ва-банк“». Аванс, выплаченный Александром, приятно оттягивал кошелек. «Это мой день, — решил Миша. — Ни с того ни с сего пять штук баксов отхватил. Выиграю еще! Тогда ваще хватит весь долг выплатить! Седня попрет, точняк!»

Пригладив бороду, он ринулся прямиком в логово азарта, пообещав себе, что потратит лишь пару тысяч. Ну просто чтобы проверить, правда ли ему сегодня так безбожно фартит.

Когда в игровой клуб заглянул Александр, Миша, взмокший насквозь, с горящими глазами совал в щель автомата уже черт знает какую по счету купюру. Могучей, в рыжих курчавых зарослях, рукой он ударил по кнопкам и, стиснув кулаки и как будто даже слегка постанывая, следил, какие линии срастутся. Затем истошно взвыл и принялся дубасить игровой аппарат ботинками.

— Эй, мужчина! — взвизгнула администраторша. — Вы что здесь хулиганите? Я сейчас милицию…

— Не надо милиции. Мы уже уходим, — заверил ее Александр и обернулся к Мише: — Ты что, очумел? Уже посадка заканчивается, я тебя еле нашел.

— Я ща! — отмахнулся Миша. — Один момент. — Вот последнюю сотню суну…

— Стоп! — гаркнул Александр. — Какую последнюю сотню? Ты что, пять тысяч долларов в автоматы проиграл?

— Да мне повезет! — взревел Миша. — Я уже два раза по две тысячи выиграл! Сегодня мой день, я те точно говорю. Ща, погоди минуту, никуда он не денется, твой самолет.

— А ну пошли! — решительно взял его под локоть Александр. — Давай, давай, двигай отсюда!

Он почти силой вытолкнул Мишу из игорного заведения. Тот в бешенстве обматерил Тагильцева, затем отдышался, пришел в себя и сник.

— Мать твою, ну что за дебил! — он хлопнул себя пятерней по лбу.

— У меня возражений нет, — сухо кивнул Александр, ведя Мишу к выходу на посадку.

— Все спустил, ну все… — заныл он. — Мне в дороге даже сигарет купить не на что будет. Может, дашь еще в счет будущих заслуг, а?