«Никому не отдам!» — еще раз подумал он про себя и решил не спать, а смотреть до утра на лицо своей любимой. Но события этого длинного дня, которые развивались против всякой логики и ожиданий, сморили и его. Уже засыпая, он смутно подумал: «Какие сюрпризы иной раз преподносит жизнь: утром я был женихом одной женщины, а ночью засыпаю в постели с другой…»

Почему-то это обрадовало его, и он уснул с улыбкой на губах.

Анна проснулась поздно, поскольку еще вечером они отключили все телефоны. Сергея рядом не оказалось, но она слышала его возню на кухне. Первая мысль была: Сережка вернулся! На душе сразу стало радостно. Но тут она вспомнила о пророчествах экстрасенса Лодкина, и на нее навалилась тоска. Правда, вчера все казалось еще хуже, вчера она не сомневалась, что уже больна тяжкой неизлечимой болезнью. Но ведь Лодкин ничего подобного не говорил. Да, правда, что утро вечера мудренее… Она давно заметила, что вечером проблемы кажутся намного сложнее, чем утром.

В спальне появился Сергей с подносом в руках, он нес поднос бережно, шагая мелкими шажками и не отрывая от него взгляда. Сразу видно было, что человек не привык к такому ответственному делу.

— Начинаем осуществлять программу «Красивые мечты», — хорошо поставленным голосом конферансье торжественно провозгласил он. — Первый номер нашей программы: чашечка кофе по-турецки, круассан и яйцо всмятку. На десерт — листик капусты. Фруктов я что-то не нашел, — с виноватым видом добавил он, увидев улыбку Анны. — Неплохо бы апельсин или киви… Но я так подумал, что для зайчиков капуста — лакомство, а ты у нас тоже Зайка.

Анна тихо засмеялась. Действительно, Сергей часто называл ее Зайкой, когда хотел подчеркнуть особо нежное отношение к ней.

Сергей внимательно посмотрел ей в глаза и, поставив поднос на тумбочку с ее стороны кровати, ласково поцеловал Анну и добавил:

— Мы с тобой договорились бороться против сил тьмы, против неприятных поворотов судьбы. Надо вступать в бой. Страшно бывает только поначалу. Потом человек либо продолжает паниковать, и тогда у него ни фига не получается. Либо он борется, несмотря ни на что, и в итоге преодолевает ВСЕ трудности.

Он отчетливо выделил слово «все», потому что ему очень хотелось, чтобы Анна в это поверила.

— Помни — я с тобой, и бороться мы будем вместе. И чтобы успешно осуществить нашу программу, нужно не терять самообладания. А то все испортим. И никакой радости и пользы от наших действий не будет. А наша задача какая? Не только быть вместе, но и радовать друг друга. А дело врачей десятое — пускай лечат. Что-то мне подсказывает, что ты себя отлично чувствуешь. Может, бортанем этого экстрасенса? И будем наслаждаться жизнью?

— Сереженька, я себя действительно отлично чувствую. Не считая этого тяжелого камня на душе. Но главное — ты рядом. А избавляться от всего этого придется… — вздохнула она. — Но Лодкин навестит меня через шесть дней, так что у нас есть время для каких-нибудь коротких развлечений.

— Этот камень с твоей души мы сбросим, обещаю тебе. И начнем с малого — в понедельник ты увольняешься с работы. Договорились? Учти, тебе должны дать неплохие премиальные. Год уже закончился. К тому же при расчете денег всегда оказывается больше, чем ожидаешь. Совершенно точно знаю. Вот уж загуляем тогда с тобой! Ну, ладно, ты завтракай, а я стану тобой любоваться… Какой у тебя красивый ротик, дай поцелую! А зубки какие крепенькие, так ловко капустку грызут… Зайка ты моя! — Он опять потянулся к ней с поцелуями.

— Сереженька, я же так подавлюсь, у меня капусты полный рот!

Сергей минуту посидел спокойно, но между тем рука его поглаживала Анино колено, которое он нащупал под одеялом.

— И ножки у тебя классные… Такие длинные, стройные, лодыжки тонкие, изящные. Это ж надо, какую красоту природа сотворила! Ну, дожевала свою капусту? — наконец не выдержал он.

Аня молча кивнула и, улыбнувшись, посмотрела на него.

— Больным по утрам нужны положительные эмоции, — тоном, не терпящим возражений, провозгласил Сергей. — А любовь и ласка — лучшая терапия! — Он отбросил одеяло и нырнул к ней в теплую постель. — Ты моя самая любимая! — Он пылко заключил ее в свои объятия.

— И ты мой любимый! Самый лучший! — Аня потянулась к нему навстречу. Она даже не предполагала, что так истосковалась по Сергею.

Солнце освещало комнату, они лежали рядом, Аня не выпускала руку Сергея из своей.

— Сереженька, я всегда была перед тобой честной. Мне придется тебе признаться кое в чем, ты только не обижайся, ладно? В общем, у меня были мужчины после того, как мы расстались.

— Я знаю, — спокойно ответил Сергей. — Было бы странно, если бы ты оказалась без мужского внимания. Нельзя сказать, чтобы меня сильно радовали твои поклонники. Но я их очень понимаю. Как можно не влюбиться в такую женщину?

— Хорошо, что ты так реагируешь на это. Можно было бы, конечно, и не признаваться, но тогда между нами стояла бы ложь. Это совсем нехорошо. Меня бы это постоянно мучило.

— Аня, хватит. Того, что ты мне рассказала, вполне достаточно. А больше я ничего не хочу знать.

— А я тебе рассказала для того, чтобы ты знал — ты самый лучший. Я теперь поняла, что мы созданы друг для друга. Просто я раньше этого не осознавала. Ты прощаешь меня? Не будешь ревновать?

— Конечно нет, это было бы равносильно самоубийству — отравлять жизнь себе и тебе. Ведь теперь все в прошлом! У нас теперь совершенно новая жизнь, мы извлечем урок из прошлых наших ошибок. Ведь не дураки же мы с тобой, чтобы дважды наступать на одни и те же грабли.

— Сереженька, я теперь уверена, что ты — моя единственная любовь на всю жизнь. И мне так жаль, что три года назад я тебя обидела. Обидела самого дорогого мне человека! Прости меня, милый!

— Анюта, ну и балда же ты! Я ведь тебе сказал — все! Ты мне сказала то, что я хотел услышать. Больше не будем вспоминать и говорить об этом. Я все простил и уже забыл. Я жалею только об одном: что мы с тобой вовремя не родили ребенка. Все эти годы могли бы встречаться на семейных праздниках. Знаешь, о чем я думал, когда мы расстались? Если бы ты вновь меня полюбила, то я обязательно настоял бы на ребенке. Не за тем, чтобы привязать тебя к себе. Просто это было бы как доказательство моей любви к тебе.

Аня слушала, повернув к нему голову и не отрывая взгляда от его лица. Вдруг жалобно попросила:

— Только ты мне ничего не рассказывай о том, как жил без меня. То есть кто у тебя был. Правда — хорошо, но счастье — лучше. Я хочу быть в счастливом неведении. А то боюсь, что с ревностью мне не справиться.

Они еще долго говорили и никак не могли наговориться. Вскоре оба обнаружили, что страшно голодны, и теперь Аня побежала на кухню приготовить на скорую руку какой-нибудь обед. Сергей посмотрел ей вслед и отметил, что походка у нее такая же легкая и грациозная, как и прежде. Вспомнил выражение ее лица после того, как они занимались любовью, — счастливое и умиротворенное.