– Вы его любили? – внезапно вырвалось у меня.

– Я?.. Не знаю…

Гарри зарделся и продолжал с неожиданной страстностью:

– Хотя почему я так говорю? Конечно, я любил моего отца! Впоследнюю нашу встречу мы сказали друг другу немало горьких слов, да и до этогочасто ссорились из-за моих диких выходок и долгов, но я был привязан к бедномустарику. Теперь-то я понимаю – насколько… Но уже слишком поздно.

Совладав с собой, Гарри продолжал более спокойно:

– В Кембридже я встретил одного парня…

– Эрдсли-младшего?

– Да, Эрдсли-младшего. Его отец, как вы знаете, был оченьизвестным человеком в Южной Африке. Мы сразу подружились. Нас связывала общаялюбовь к этим краям и тяга к нехоженым тропам. Покинув Кембридж, Эрдслиокончательно разругался с отцом. Старик дважды оплачивал его долги, но натретий раз отказался. Разыгралась ужасная сцена. Сэр Лоренс заявил, чтотерпение его лопнуло и он больше пальцем о палец не ударит ради сына. Пусть тотсам становится на ноги. В результате мы отправились вдвоем в Южную Америку напоиски алмазов. Я не буду вдаваться в подробности, скажу только, что тамоказалось чудесно. Мы, разумеется, столкнулись с массой трудностей, но то былаотличная жизнь, суровая борьба за существование вдали от цивилизации… Да,именно в таких условиях познаются настоящие друзья. Мы так сроднились с Эрдсли,что нас могла разлучить только смерть. Ну вот… как вы помните, полковник Рейсрассказывал вам, что наши усилия увенчались успехом. В непроходимых джунгляхБританской Гвианы мы обнаружили второй Кимберли. Я не могу вам передать нашеголикования! Дело было даже не в деньгах… Эрдсли привык к богатству и знал, чтопосле смерти отца будет миллионером, а Лукасы всегда жили в бедности, и япривык к этому. Нет, нами владел восторг первооткрывателей. Торжествуя, мыприехали в Кимберли и привезли великолепные образцы алмазов, чтобы показать ихэкспертам. И там, в гостинице, встретили ее…

Я замерла, а моя спокойно лежавшая рука невольно сжалась вкулак.

– Ее звали Анита Грюнберг. Она была актрисой. Совсем юной иочень красивой. Она родилась в Южной Африке, но от матери-румынки. Ее окружалореол таинственности, что делало эту девушку еще более привлекательной дляпарней, вернувшихся домой из дикой сельвы. Так что охмурить нас оказалось прощепростого. Мы оба влюбились в Аниту, и не на шутку. Впервые что-то омрачило нашудружбу, но разрушить ее не смогло. Я искренне верю, что любой из нас радисчастья друга готов был отойти в сторону. Однако Анита играла в другую игру.Впоследствии я иногда задавался вопросом: почему она не вышла за Эрдсли, ведьсын сэра Лоренса был заманчивой партией? Впрочем, как выяснилось, у нее уже былмуж, сортировщик алмазов, работавший в «Де Бирс». Но о том, что она замужем,никто не знал. Анита притворилась, будто ее безумно интересует наше открытие, имы рассказали ей все и даже показали алмазы. Наша Далила – это имя ей подходитбольше всего! – прекрасно справилась со своей ролью.

Когда стало известно про ограбление «Де Бирс», нас вдругарестовали, конфисковав алмазы. Вначале мы лишь посмеивались, случившеесяказалось нам полнейшим абсурдом. Но когда потом на суде предъявили алмазы,выяснилось, что они те самые, похищенные у «Де Бирс»… Анита Грюнберг жеисчезла, как сквозь землю провалилась. Она виртуозно подменила камни, и всенаши заявления о том, что мы привезли совсем другие алмазы, вызывали толькопрезрительную улыбку.

Сэр Лоренс Эрдсли обладал огромным влиянием. Ему удалось добитьсяпрекращения дела… Однако наша жизнь была исковеркана, доброе имя опорочено. Всесчитали нас ворами, и сердце старика не выдержало. Он имел суровый разговор ссыном, во время которого обрушил на его голову целый град упреков. Стариксделал все, дабы спасти честь семьи, но с того дня перестал считать юногоЭрдсли своим сыном. Он яростно ругал сына, а тот, мальчишка, глупый гордец,проглотил все молча и не пожелал убеждать отца в своей невиновности. Сын ушел споследней встречи, клокоча от гнева… Через неделю началась война. Мы записалисьдобровольцами. Вы знаете, что произошло дальше. Мой друг, равного которому небыло, нет и не будет, погиб… отчасти по своей вине… он все время лез под пули.Он умер, так и не смыв с себя позор…

Клянусь вам, Анна, я ненавидел ту женщину, в основном из-заЭрдсли. Его эта история ранила куда сильнее, чем меня. Я был безумно влюблен вАниту – думаю, пару раз она даже не на шутку перепугалась, – но чувство Эрдслибыло гораздо серьезней и глубже. Для него она стала центром Вселенной, и еепредательство подорвало в нем желание жить. Удар судьбы оглушил его, буквальнопарализовал.

Гарри помолчал пару минут. Потом заговорил снова:

– Как вы помните, в списках обо мне говорилось: «Пропал безвести. Предположительно погиб». Я не стал восстанавливать истину, а взял имяПаркера и приехал на этот остров. В начале войны я лелеял надежду доказать своюневиновность, но теперь она испарилась. «Чего ради?» – спрашивал я себя. Мойтоварищ мертв, ни у него, ни у меня нет близких, которых бы это волновало. Менясчитают погибшим – пусть будет так. Я мирно существовал здесь, в глуши, непомышляя ни о счастье, ни о несчастье… Все чувства у меня атрофировались. Тогдая не понимал, но сейчас думаю, что не последнюю роль сыграла в этом война.

Затем случилось нечто такое, что заставило меня пробудитьсяот спячки. Однажды я собрался покатать туристов, и на причале, когда я помогалим забраться в лодку, какой-то мужчина удивленно и испуганно вскрикнул. Яобратил на него внимание. Мужчина был маленький, щуплый, с бородкой и смотрелна меня, как на призрака. Он казался таким потрясенным, что меня этозаинтриговало. Я навел о нем справки в гостинице и выяснил, что его зовутКартон, он приехал из Кимберли и работает сортировщиком алмазов в «Де Бирс». Тутже нахлынули тяжелые воспоминания.

Покинув остров, я отправился в Кимберли. Однако никакихособых сведений о Картоне мне собрать не удалось. В конце концов я понял, чтонеобходимо вырвать у него признание. У меня был с собой пистолет. Едва лишьвзглянув на Картона, я догадался, что он патологический трус. И когда мыстолкнулись лицом к лицу, убедился, что он панически меня боится. Мне несоставило труда добиться у него ответа. Он участвовал в ограблении, а АнитаГрюнберг была его женой. Картон однажды видел Эрдсли, меня и Аниту в ресторанеотеля. Он знал из газет, что я погиб, и когда понял, что я цел и невредим, этоего потрясло до глубины души. Они с Анитой поженились давно, совсем юными, ноона его скоро бросила. Картон сказал, что Анита связалась с дурной компанией…Именно тогда я впервые услышал про Полковника. Сам Картон всего лишь разучаствовал в его аферах… он торжественно поклялся мне, и я склонен ему верить.Картон не из тех, кто становится удачливым преступником.

И все же мне показалось, будто он что-то скрывает. Я решилпроверить свою догадку и пригрозил, что застрелю его на месте. Дескать, менямоя дальнейшая судьба совершенно не волнует. Он пришел в ужас и, не помня себя,выложил карты на стол. Похоже, Анита Грюнберг не очень-то доверяла Полковнику.Притворившись, что отдает ему все украденные у нас драгоценности, она вдействительности оставила кое-что у себя. Картон как профессионал посоветовалей, какие именно камни лучше оставить. Если бы когда-нибудь они выплыли на светбожий, эксперты «Де Бирс» неминуемо установили бы, что эти алмазы не проходиличерез их руки. Таким образом, моя версия о подмене драгоценностей получила быподтверждение, и подозрение пало бы на истинных виновников. Я сообразил, что вслучае с алмазами Полковник изменил своим принципам и собственной персонойучаствовал в ограблении; вот почему Анита считала, что держит его на крючке.Картон предложил мне вступить в сговор с Анитой Грюнберг, которая теперьвеличалась Надиной. Он думал, что за приличное вознаграждение она согласитсявернуть алмазы и выдать бывшего босса. Картон предложил немедленно послать ейтелеграмму.