Распрощавшись с Ларисой и галантно поцеловав ей ручку, я тут же прошел к окну. И с тоской наблюдал удаляющуюся фигурку женщины в смешной «купальной» шапочке в лучах мартовского солнца. Постояв минут пять в раздумьях, я со вздохом пошел в комнату Приятеля. Проходя мимо зеркала, я нарочно отвел взгляд, чтобы не разочаровываться. Одновременно я твердо решил, что с завтрашнего дня я буду делать зарядку, может быть, даже отважусь на утренние пробежки вокруг своего дома, вполне возможно, что приму холодный душ… Буду тщательно бриться, пользоваться косметическими средствами, одеваться только в самое свежее и чистое… С такими радужными намерениями в душе я подошел к Приятелю и с воодушевлением, четким голосом сообщил ему резидентно о состоявшемся рандеву с госпожой Крикуновой, после чего спросил о моих дальнейших действиях.

Приятель принял информацию к сведению и попросил тайм-аут в нашем сеансе связи, необходимый ему для установления адреса квартиры Ларисы. Адрес был выдан мне через двадцать минут. Приятель также высказал свои рекомендации. Они заключались в том, что мне нужно было ОСМОТРЕТЬ КВАРТИРУ ТАЙНЫХ СВИДАНИЙ КРИКУНОВОЙ. ПРОВЕСТИ БЕСЕДУ СО СВЯЩЕННИКОМ ПЕТРОМ ЗУБОВЫМ.

Кроме того, Приятель настаивал на более активном исследовании всех людей, которые имели отношение к Нижегородцеву прямо или косвенно с целью выяснения их ПРИВЕРЖЕННОСТИ К РАЗЛИЧНОГО РОДА ИДЕЯМ-ФИКС.

Я оценил предложения Приятеля как реалистичные. В принципе при желании я и сам бы мог до этого додуматься. Однако сегодняшняя встреча с Ларисой несколько парализовала мои мыслительные способности. Как говорится, когда говорят чувства, разум молчит…

Следующее утро началось с сообщения Приятеля о подробностях убийства Нижегородцева. Мой железный друг, основательно поковырявшись в ментовских базах данных, уведомил меня о том, что крест, на котором распяли несчастного экстрасенса, был изготовлен из разборных алюминиевых деталей, общий вес которых составлял двенадцать килограммов. Скорее всего изготовили их на одном из заводов города «самопальным» способом. Действие аппарата смерти инициировалось аккумулятором путем обычного включения в розетку.

Исследование трупа погибшего показало, что смерть наступила от электрошока приблизительно в девять-десять часов вечера. Удар ножом в бок был нанесен уже после приведения в действие электрического креста. Непосредственно перед смертью жертва приняла снотворное, скорее всего, подмешанное в вино.

«Уф-ф!» – только и оставалось произнести мне после ознакомления с этой информацией. Я решил, что должен найти этого урода, который разбрасывает по городу гробики с надписями «LUCIFER» и пугает впечатлительных лейтенантов милиции электрическими крестами. Несмотря на весну и одолевшие меня романтически-сексуальные позывы. Тем более, если верить уважаемым экспертам по нациям и конфессиям, в случае успеха я смогу посетить Царствие Небесное…

Тут зазвонил мой сотовый, и, подняв трубку, я услышал незнакомый голос:

– Валерий Борисович Мареев?

– Да.

– С вами говорит адвокат Виктора Скворцова. Моя фамилия Сердюков. Он просил передать вам, что он арестован и что не пожалеет средств на оплату вашего труда. Речь идет о деле Нижегородцева…

Сердюков сделал паузу, словно желая, чтобы я осознал важность произнесенных им фраз.

– Так вот, Виктора сейчас активно раскручивают на предмет признания в убийстве. Если хотите выяснить все детали, я готов с вами встретиться сегодня.

– Хорошо. Куда мне подъехать?

– В городскую коллегию адвокатов. Знаете, где это?

– Да. Буду через полчаса.

Я положил трубку, наскоро перекусил и поехал на встречу с Сердюковым. Он оказался маленьким субтильным молодым человеком с остреньким носиком и редкими, зачесанными назад волосами. Пожав мне руку, он деловито пригласил меня сесть.

– Вы, видимо, понимаете, что Скворцов не имеет к этому делу никакого отношения. Но… – Сердюков поднял глаза к потолку, – у него оказался очень нехороший сосед. Очень нехороший… Просто говно человек… Представляете, он сам доложил в милицию о том, что Скворцов накануне убийства спустил Нижегородцева с лестницы. На этом основании его и забрали. Мой клиент очень нервничает и желает, чтобы вы как можно активнее занялись расследованием.

– Я уже и так им занимаюсь, – ответил я. – Но пока о каких-то результатах говорить рано.

– Я просто передал пожелания моего клиента. Как, кстати сказать, и вашего. Вы займитесь своим делом, а я своим. Всего хорошего!

Сердюков быстренько встал, снова пожал мне руку и проводил до дверей.

– Если что будет новенького по делу, сообщайте мне, – попросил он на прощание.

Выйдя из здания, где располагалась коллегия адвокатов, я прямиком направил машину к Никольской церкви, где служил священник Петр Зубов.

Встретиться со святым отцом мне удалось только к вечеру. Батюшка прибыл в церковь только во второй половине дня и сразу приступил к обряду крещения. К чести отца Петра Зубова, он не халтурил и совершил обряд по полному чину. Мне пришлось ожидать его где-то с час.

Наконец обретший веру вышел из часовни, где производился обряд. Посмотрев на батюшку и представителя православной паствы, я понял, что они друг друга стоят. Священник представлял собой крупного мужика с окладистой черной бородой, новокрещеный же был румяным коренастым молодым человеком в дубленке. Весь вид его говорил о том, что печать интеллекта, увы, не дотронулась до его чела даже легким поцелуем.

– Не мойся три дня, – услышал я голос Зубова.

– Угу, – ответствовал новокрещеный.

– Да, и вот еще что, – понизил голос священник. – Никого не трахай. Нельзя. Помни, что на тебе теперь сорок дней лежит особая благодать Божья.

Произнося эти фразы, Зубов сурово скосил взгляд в мою сторону. Я скромно стоял у стены и ждал, пока священник закончит свои духовные наставления.

Молодой человек нахмурил лоб, посреди которого возникла одна большая кожная извилина.

– Это что же, сорок дней нельзя это..? – Он криво ухмыльнулся и почесал затылок.

– Нет, – раздраженно сказал Зубов. – Ты не понял! Три дня нельзя, а потом можно. Это благодать сорок дней, а с женщинами можно уже на четвертый…

– А, ну это нормально! – просветлело лицо в дубленке. – Я потерплю! Да мне сейчас, к тому же, и некого…

– Вот здесь ты не прав, – возразил Зубов. – Дьявол, он такой, что тебя постоянно искушать будет. Ты из церкви шасть, а он на тебе – и телку какую-нибудь сразу подсунет. Сколько таких случаев было!

Священник улыбнулся и покачал головой. Молодой человек немного помялся на одном месте и смущенно спросил:

– Батюшка, это… Сколько?

– Что сколько? – сурово спросил Зубов.

– Ну, сколько с меня?

– Это сколько дашь! – развел руками священник, делая такой вид, что его оскорбили до глубины души.