– Подождите, – строго сказал Финли, переводя взгляд с Элионор на Карбри. Вид у него был слегка встревоженный – а Меч висел за спиной с тех самых пор, как они пришли в Монастырь. – Бриони говорит правду. Она отдала мне Реликвию. И пришла сюда по собственной воле.

– Ты даже не удосужился узнать, почему она это сделала, – сказала Элионор, окидывая его хмурым взглядом. Бриони постаралась не принимать ее тон близко к сердцу. – Это ты решил, что мы должны просить о помощи всех участников турнира. А теперь человек, который двенадцать часов назад даже не был чемпионом, заявляет, что хочет присоединиться к нам?

Голос Финли звучал спокойно, сдержанно:

– Вы с Карбри согласились с моим планом. Если Бриони присоединится к нам, это никак не повлияет на нашу стратегию.

– Финли, мы ведь, кажется, команда? Тебе не следовало приводить ее сюда, не поговорив перед этим с нами. Ты так отчаянно хотел захватить Меч, что у тебя в голове все смешалось. Ты предпочел себя нашему союзу.

Бриони услышала в голосе Элионор сомнение. Оно беспокоило ее больше, чем гнев девушки. Если она выйдет из союза, все может пойти ужасно неправильно.

Финли вздохнул и потер виски, затем указал на дверь.

– Давай выйдем и поговорим? Только ты и я.

Губы Элионор скривились, но она кивнула. Они вышли из комнаты, оставив Бриони и Карбри вдвоем. Девушка посмотрела в водянистые голубые глаза другого чемпиона.

– Когда вы решили объединиться? – спросила Бриони. Ее голос был хриплым от жажды. Может быть, если ей удастся его очаровать, он даст ей попить.

Голос Карбри был мягким и тонким.

– После того, как Финли выбрали чемпионом. В то утро он позвонил мне и Элионор и попросил нас объединиться с ним. – Бриони уже знала, что их группу организовал Финли, но выбор союзников все равно казался ей странным. – Кажется, ты удивлена, – сказал Карбри.

– У вас нет ничего общего.

– Что делает нас сильнее. Так сказал Финли. Что знания моей семьи, его способность использовать заклинания и способности Элионор создавать их будет трудно превзойти.

Карбри мельком взглянул на Бриони, и девушка поняла, что он хочет сказать.

Как в эту группу вписывается она?

Она была сильным заклинателем, но у них уже был Финли. И поэтому его согласие на ее условия были еще более подозрительными. Она вспомнила, как он сказал, что передумал, и попыталась подавить дрожь.

– Со мной вы будете сильнее, – наконец сказала она, что ее голос звучит более уверенно, чем она себя чувствовала.

– Может быть. Но это лотерея, – Карбри неловко заерзал, играя с причудливым кольцом заклинаний на указательном пальце левой руки. Бриони и не подозревала, что Дэрроу, семья со скромными средствами и влиянием, могут обеспечить такую поддержку заклинателя. – Исторически союзы между более чем тремя чемпионами довольно рискованны. Я говорил об этом Финли, когда он искал других – если нас будет четверо или больше, в долгосрочной перспективе работать будет сложнее. Я смог найти лишь несколько сообщений о том, что такие союзы оказались плодотворными.

– Сообщений? – эхом отозвалась Бриони. Он говорил прямо как Иннес. – Ты провел свое исследование, да?

– Ну, да. В библиотеке моей семьи есть записи победителей турниров.

– И ты прочел их все?

– Конечно.

– Это очень впечатляюще. – Теперь Бриони поняла, что он имел в виду, когда говорил о знаниях. – Держу пари, ты знаешь об этом турнире все.

Карбри слегка выпятил грудь. Он выглядел гораздо увереннее, чем несколько минут назад, его круглые щеки запылали от гордости. Бриони задумалась, говорили ли ему до этого комплименты.

– Но почему, учитывая всю эту информацию, вы обратились к моей сестре?

– Это была идея Финли, а не наша.

Бриони не сомневалась, что у Финли действительно был грандиозный план, но все еще не могла сообразить, в чем он заключается.

– И вы просто соглашаетесь с тем, что он предлагает?

– Другого шанса у меня не будет, – мрачно сказал Карбри. – Дэрроу выигрывали турнир всего несколько раз, и, прощаясь вчера вечером со своей семьей, я видел, что они не ждут моего возвращения. Элионор притворяется уверенной в себе, но у Пэйнов тоже не самый лучший послужной список. Должно быть, приятно быть выходцем из семьи, которая повышает твои шансы на победу, а не ухудшает.

Честность Карбри сильно поразила Бриони. Это напомнило ей о том, что всегда говорила о своей семье Изобель и как она делала все возможное, чтобы дистанцироваться от их репутации.

Карбри боялся того, что его ждет под Кровавой завесой – и Бриони не могла его в этом винить. Но если она сможет закончить этот турнир мирно, мальчик вернется домой. Все они вернутся.

Бриони должна отбросить собственные страхи на второй план: за это стоит бороться.

– Это несправедливо, – тихо сказала она. – Весь этот турнир несправедлив.

– Если ты не Лоу, – проворчал Карбри.

– Если ты Лоу, турнир несправедлив, но ты извлекаешь из него выгоду.

Бриони не до конца понимала, какую роль в ее планах сыграет Алистер Лоу. Она хотела спасти как можно больше людей, но не была уверена, что чемпион Лоу захочет, чтобы турнир больше не проводился. На протяжении многих лет турнир приносил больше всего выгоды именно его семейству. По крайней мере, из «Традиции трагедии» стало очевидно, как много Лоу получили благодаря многократным победам своих чемпионов.

– Необязательно, чтобы он шел по привычному шаблону, – продолжила она, почувствовав прилив ободрения. – Необязательно, чтобы приз достался Лоу. Мы можем это изменить.

– Ты хочешь сказать, что нам нужно убить Лоу? – вздохнул Карбри. – Наверное, он где-нибудь отсиживается, воркуя со своими смертельными проклятьями. Мы не можем ему противостоять.

«Может быть, нам и не придется этого делать», – хотелось сказать Бриони. Карбри это все явно разочаровывало – может быть, она может что-нибудь ему сказать. Направить на тот же путь, по которому она шла сама.

Но прежде чем она успела открыть рот, в комнате раздался шум, резкий и оглушительный – сработало защитное заклинание. Карбри бросился к окну и выглянул во двор. Кольца заклинаний на его вытянутой руке замерцали.

– В чем дело? – спросила Бриони, поспешно вставая рядом с ним.

– Сюда кто-то пришел, – голос Карбри был глухим от страха. – На Монастырь напали.

Алистер Лоу задумался.