— Прекрасно! У тебя в свидетелях Джош, он подтвердит, что ты никого пальцем не касался.

— Но будет назначено официальное расследование. Придется предстать перед советом и объяснить, как это произошло на маршруте… маршруте, который я собственноручно закрывал.

Сойер покачал головой и мрачно заметил:

— Тебя будут обвинять за то, что несовершеннолетние взломали замок, убрали табличку и оказались на закрытом маршруте, возможно, под воздействием алкоголя и наркотиков. Твари!

— Им придется сделать все возможное, чтобы не довести это дело до суда.

Мэтт набрал номер Джоша.

— Поговори со мной.

— При нем адвокат.

— Лучше расскажи что‑нибудь, чего бы я не знал! Назначено расследование. Самое время выяснить, был ли Райт под кайфом.

— Дьявол! — выдохнул Джош. — Пока что я ничего такого не могу утверждать. Он несовершеннолетний, у него есть права. Но должен сказать не для протокола, что анализы отосланы в лабораторию.

Ладно, Мэтт умел читать между строк. Есть надежда, что в случае суда будут затребованы результаты анализов. Но надежды недостаточно. Надежда не спасет его задницу.

Он нажал кнопку и снова выругался.

Сойер взглянул на Мэтта и развернул минивэн.

— Что ты делаешь?

— Едем на место. Придется поискать доказательство.

Второй раз за двадцать четыре часа Мэтт поднялся на Уидоу‑Пик и стал обыскивать местность. Он и Сойер обшарили луг у подножия скал и нашли пять пустых бутылок пива и металлический держатель. Сойер осторожно сунул все в пакеты на проверку ДНК.

— Иисусе! — ахнул Мэтт. — Это можно в качестве улик представить на суде!

— Не думаю, что дело зайдет так далеко. Эти парни любят похвастаться. Кто‑то обязательно откроет рот насчет попытки спуститься с Уидоу‑Пик, и тут мы прижмем их за незаконное вторжение, пьянство в несовершеннолетнем возрасте и за все, что сумеем накопать.

Мэтт надеялся, что так и произойдет.

Следующим вечером, после долгой смены Эми поехала домой, но неожиданно для себя свернула с дороги в сторону гор и остановилась перед домиком Мэтта. Грузовика не было на месте. Непонятно, хорошо это или плохо. Третью ночь подряд Мэтт не приходил в закусочную, и на этот раз Эми знала причину. Весь день она слушала сплетни о свалившемся вниз альпинисте и предполагаемой халатности Мэтта.

Эми глянула на лежавший на сиденье пакет и выругала себя за глупость.

Мэтт не нуждался в ее заботе. Он большой мальчик.

Тем не менее Эми вышла из машины и поднялась на крыльцо, пытаясь сообразить, можно ли оставить ужин здесь или это привлечет медведей. Но тут подъехал грузовик.

Мэтт!

Он спрыгнул на землю, и у Эми что‑то дрогнуло в душе. Мэтт по‑прежнему был в мундире, запыленный, потный, уставший и, похоже, искавший, с кем бы подраться.

— Привет, — тихо сказала она, когда он взбежал на крыльцо.

— Привет, — бросил он, открывая дверь, — сегодня я не слишком хороший собеседник.

— У тебя был скверный день.

— Именно, — буркнул он, входя в дом. Правда, оставил дверь открытой.

Не слишком гостеприимное приглашение, и Эми остановилась, понимая, что он хочет остаться один. Вполне естественно. Она тоже часто испытывала это желание.

Но иногда одиночество вовсе не так уж хорошо…

Он как‑то сказал ей что‑то подобное в ту ночь на Сьерра‑Медоуз. И был прав.

Поэтому Эми переступила порог и закрыла за собой дверь.

Мэтт оглянулся. Очевидно, ожидал, что она уйдет, потому что приподнял брови.

— Ничего не расскажешь? — спросила она.

— А что, поезд со сплетнями не остановился сегодня в закусочной?

— Остановился, но я не успела на него сесть, — сухо ответила Эми. — Как там парень, который упал?

— В реанимации, но похоже, выживет. Им не следовало туда ходить. Я закрыл маршрут. Меньше чем неделю назад выгнал оттуда его и дружков, но они вернулись.

Что‑то в его голосе задело Эми. Самоосуждение.

— Мэтт, тут нет твоей вины.

— Есть! — прерывисто вздохнул он. — Мой участок. Моя недоработка.

Она еще не видела такого человека, как он, готового всегда броситься на помощь и взять на себя любую ответственность.

— Брось, ты тут ни при чем. Ты не мог знать, что эти болваны вернутся.

— Знал.

Она подошла ближе.

— В таком случае ты знаешь также, что не смог бы их остановить. Ты ведь один. Разве можно держать под контролем весь участок?

— Это моя работа. Я должен был найти способ.

Эми провела рукой по его напряженной спине.

— Комплекс Господа Бога?!

Мэтт отодвинулся, и она постаралась не обидеться.

— Я все поломал, Эми. И не в первый раз.

Он пошел на кухню, открыл холодильник, вытащил банку пива, посмотрел на нее, поставил на место и вынул банку газировки. Открыл, отдал ей и взял себе вторую.

— Ты спрашивала, почему я приехал сюда из Чикаго…

— Да.

Эми жадно глотнула напиток. Во рту вдруг пересохло.

— Приехал, потому что все полетело к чертям. Работа, брак… И кстати, во всем виноват я.

— Мэтт, — покачала она головой, ставя банку на стол. — Ты…

— Нет, это правда. Мой напарник брал взятки. Я знал, но мне велели смотреть на это сквозь пальцы. Я не послушался. Он попытался впутать меня в скверное дельце. Это ему не совсем удалось, но он сумел заронить сомнение в души начальства и повредить моей карьере, и я… черт!

Он пригладил волосы и отвернулся от Эми, глядя в окно.

— Что «ты»? — тихо спросила она.

— Людям не понравилось, что я сдал Райана. На суде он твердил о своей невиновности. А его все любили. Никто не хотел поверить, что он взяточник.

Значит, Мэтта все осуждали…

— Ты все сделал правильно, — заверила она. У нее болело сердце за него. Он всегда все делал правильно, даже если это было нелегко. — Неужели твои коллеги хотели, чтобы все так и продолжалось?

Мэтт пожал плечами:

— Люди верят тому, во что хотят верить. И им было чертовски трудно поверить такому о Райане. Даже после того, как он сел. Было легче…

— Обвинить тебя? Но ты сделал то, что должен был. Ты не мог бы жить в ладу с собой, если бы сидел сложа руки.

— Я разрушил его жизнь. И жизнь Шелли.

— Твоей бывшей жены?