— Интересно, как ты его получила?

Эми прерывисто вздохнула:

— Когда мне было семнадцать, угнала новенький байк у моего бойфренда, чтобы добраться до работы, и разбила его.

Джош хмыкнул, ловко орудуя иглой.

— Если бы я тогда оказался рядом, шрама бы не было.

— Хвастун.

— Просто я классный специалист. А ты продолжай смотреть на своего смазливого лесничего.

Мэтт послал Джошу красноречивый взгляд, но тот нагло ухмыльнулся.

— Посмотри на его подбородок, — продолжал он. — Два года назад Мэтт упал на Саут‑Рим. Спуск был тяжелым, но, к счастью для него, там был я. Он рассек подбородок и вывихнул плечо. Я все сделал так, что он по‑прежнему может служить моделью для обложки журнала, если только захочет.

— Моделью? — рассмеялась Эми.

Мэтт открыл было рот, но Джош его опередил:

— В прошлом году он появился на обложке «Норт‑уэст форестри». Ты, наверное, не видела этот выпуск, но здешние медсестры повесили обложку в комнате отдыха, — с улыбкой рассказывал Джош, и если бы он не накладывал в это время швы, Мэтт наверное, поддался бы искушению заткнуть его рот кулаком.

— Молодец, Эми, — похвалил Джош. — Три шва уже есть, осталось еще два.

Закончив, он помог ей сесть, прописал лекарство и умчался на писк пейджера.

— Как ты? — спросил Мэтт.

— Идти могу.

Впечатлившись такой стойкостью, он обнял ее за плечи.

— Я отвезу тебя домой. Хочу поговорить с Райли.

Эми на секунду замерла, но тут же постаралась расслабиться. Мэтт внимательно глянул на нее.

— В чем дело?

— Ни в чем.

Его не должно волновать то обстоятельство, что она ему не доверяет. Он не хотел, чтобы она ему доверяла. Потому что между ними не может быть близких отношений. Но очевидно, он готов распроститься с прошлым и начать новую жизнь. Потому что впервые на его памяти Мэтт хотел, чтобы ему доверяли. И она — в первую очередь.

Очевидно, Эми плохо соображала, иначе не попалась бы в собственную ловушку. Райли не жила у нее и не придет, чтобы переночевать. Мэтт не знал этого, потому что Эми скрыла это от него.

Она знала, что так и будет. Знала, что ложь обернется против нее.

Нужно подумать, но проблема в том, что мозги отказывались работать.

— Эми!

Мэтт усадил ее на стул в больничном коридоре, присел на корточки и в упор спросил:

— Где Райли?

Противоречивые эмоции терзали Эми, но она дала волю гневу. Он первым ушел от Эми. И поэтому нечего смотреть на нее так, как сейчас, с искренним теплым участием. Боль была куда сильнее, чем от раны, а это уже о чем‑то говорило.

— Эми!

Черт! Черт бы его побрал! Потому что она совсем не злится! Ей грустно.

Очень хотелось рассказать правду. Но как она могла нарушить обещание? Насмерть перепуганная девчонка, живя в аду, доверилась Эми!

Если Эми все расскажет Мэтту, он будет вынужден действовать, и Райли подумает, что ее предали.

Но дело не только в этом. Никто и никогда не доверял Эми. Только Райли.

Даже Мэтт ей не доверял так безоговорочно. Она не может сказать Мэтту все.

— Эми! — настойчиво повторил Мэтт. В тихом спокойном голосе звенела сталь.

Ему нужны ответы.

— Я не знаю, где она.

Эми напомнила себе, что не обязана объяснять.

— Откуда мне знать?

Мэтт ничего на это не сказал, хотя отметил, что она явно оправдывается.

— Поедем домой. Я устала.

Устала от них обоих.

Мэтт поднялся, накинул на нее куртку и повел к грузовику. Сначала они заехали в аптеку за антибиотиками и болеутоляющим, потом Мэтт молча повез ее домой. Эми страдала морально и физически. Мысли путались.

Обычно в таком состоянии она принимала самые идиотские решения, так что сейчас ей лучше остаться одной.

Мэтт остановил машину и не успел выключить мотор, как она открыла дверь, чтобы выскочить, но зацепилась рукавом куртки, которую он на нее накинул.

— Я хочу пойти с тобой. Проверить, как обстоят дела.

Нет. Если он войдет, она снова потеряет из‑за него голову. Кроме того, придется объяснять, почему она солгала насчет Райли.

— Это необязательно.

— Может, и нет, но я все равно войду.

— Нет.

— Прости? — насторожился Мэтт.

Возможно, ему не слишком часто отказывали. Он выглядел так, будто не может осознать смысла этого слова.

— В этом нет никакой необходимости, — пояснила она.

Выражение лица Мэтта было бесстрастным. Эми заподозрила, что он считает ее невообразимым чирьем на заднице.

— Послушай, ты ничем мне не обязан. Я могу войти в свой дом без сопровождающих.

— Черт возьми, Эми, я был не прав, когда ушел от тебя без всяких объяснений.

— Ничего подобного! — отрезала она. — Ты ни в чем не виноват.

— Виноват. У меня был на редкость дерьмовый день, и я сорвал на тебе накопившееся раздражение. Мне жаль. Чертовски жаль!

Не привыкшая к извинениям и людям, признающим свои ошибки, Эми растерялась.

— Все в порядке.

— Не все, — покачал головой Мэтт.

Нужно его хоть как‑то отвлечь.

— А тот парень, альпинист, он выживет?

На щеке Мэтта дернулась жилка, и на секунду Эми подумала, что он спросит, к чему такая резкая перемена темы. Но он не спросил.

— Да. Но его семья собирается подавать в суд на всех, считая случившееся служебной халатностью сотрудников лесничества.

Мэтью говорил довольно спокойно, но Эми чувствовала, что ситуация его тревожит. Она видела это по морщинкам вокруг глаз и поджатым губам.

А может, это он из‑за нее?

— Мне кажется, это больше похоже на вандализм, — заметила она. — Особенно если они сорвали таблички и взломали замок на калитке.

— Мы над этим работаем.

Эми кивнула и выскользнула из грузовика. Но не успели ноги коснуться земли, как Мэтт обежал грузовик и помог ей выйти.

— Не отмахивайся, не прощай меня так легко, — вздохнул он и, прижав ее спиной к кузову, погладил по щеке, на которой был синяк. Провел губами по линии подбородка.

— Прости.

У Эми подогнулись колени, и она пошатнулась. Он прав. Не стоит прощать его так легко. И никого подпускать к себе тоже не стоит.