Мужик усмехнулся, еще с минуту молчал, смотрел на меня внимательно, испытующе. Потом обернулся к сидящим за столом пацанам и спросил:

— Корчеш сегодня здесь?

— А где ж ему быть? — ответил самый мелкий, между делом слизывая языком липкую кашу с ложки. — Только он спит уже, наверняка. Забияку-то прибили, Корчеш теперь за двоих работает.

— Позови, — коротко приказал их старший. Паренек покосился на меня, сморщился, показывая свое неодобрение, но из-за стола встал и ушел внутрь барака.

Через несколько минут вернулся.

— Выйдет сейчас. Штаны только натянет.

Старший кивнул, ждать пришлось недолго.

Вскоре и правда в дверях появился этот самый Корчеш. Высокий, угловатый, с длинными вихрами и веснушчатым лицом.

— Чего надо? — обратился он не ко мне, а к мужику. Все-таки я не ошиблась. За главного он у них тут.

— Пришли покупатели к тебе. Газеты остались?

— Да полно! Я ж не успеваю. Весь мой заработок вон теперь в них. Жрать тоже газеты буду, — пожаловался пацан.

— Какие тебе? — обратился ко мне мужик.

— Э, аа… А давайте все по одной последние. А если прошлые номера есть, тоже давайте. Хозяин любит почитать. Вот пусть и читает.

— Неси, Корчеш. Что есть, неси. Удача сегодня на твоей стороне.

Пацана долго уговаривать было не нужно. Со свертком газет он вернулся уже через пару минут и сразу подошел ко мне.

— Держи, здесь все номера за последние две недели. С тебя три бронцевых.

— Три? — я возмущенно округлила глаза.

— Ну как хочешь, — пацан подался назад.

Я немного помялась, делая вид, что мне ужасно жалко денег, но потом выудила из кармана несколько монет вместе с ржавым ключом, огрызком самокрутки и мятным леденцом. Выбрала три бронцевых и протянула долговязому Корчешу.

— Держи. Только это грабеж средь бела дня.

— А сейчас ночь, — хохотнул паренек, забрал оплату и всунул мне в руки сверток с газетами. — Не заблудись!

Он смачно сплюнул на землю, обернулся на старшего, что-то показал ему и быстро ушел обратно.

— Спасибо вам, — я сделала полукивок-полупоклон, засунула газеты под плащ и пошла прочь, еще долго ощущая на себе тяжелый взгляд.

Жаль, что не смогла толком рассмотреть лицо их главаря. Не помешало бы. Слишком уж он внимателен и придирчив. Но в целом, все прошло гладко.

Газеты мне были нужны, чтобы узнать все последние новости в городе за короткий срок. Ну а о том, что получится собрать прессу за две последние недели, я и мечтать не могла. Конечно, можно бы было найти какого-то осведомителя и выудить у него нужную информацию. Но я не была уверена, что за углом он не расскажет кому-то обо мне. Любопытствующие всегда вызывают опасения.

48 Недоброе утро

Ночной Кодвен был спокоен и тих. Я прошлась по нескольким улицам в центре города, изредка встречая гуляющие парочки. Патрульные лениво прохаживались по перекресткам улиц, но я ловко обходила эти места, ныряя в проулки и маленькие скверы. Хвоста за мной не было, так что можно было спокойно возвращаться в гостиницу.

Наслаждаясь теплым ветерком и практически безлунной ночью, решила, что до гостиного двора тоже дойду пешком. Не такой уж этот северный городок большой, как казалось изначально, за пару часов можно пересечь его поперек от окраины до окраины пешим ходом.

Когда вальяжные дома важных горожан сменились садами и простыми халупами, я припустила шаг и уже вскоре оказалась рядом с гостиницей.

В комнату пришлось возвращаться таким же способом, каким я ее покидала. Правда теперь уже залезла на дерево с другой стороны здания, а потом осторожно ступая по широкой ветке, добралась до выступа между первым и вторым этажом. Бесшумно прошла до своего окна, открыла тонким крючком прикрытую створку и легко забралась внутрь своего номера.

До утра оставалось около пяти часов. Чтобы читать газеты сейчас, при свете свечей, даже не могло быть и речи. Поэтому я со спокойной совестью завалилась спать, не забыв попросить свою огненную змейку разбудить меня через пару часов после рассвета. Нет, ну а что? Раз она меня спасла, значит понимает, что мы с ней в одной лодке. А впереди нас ждут великие дела.

К слову, утром она меня действительно разбудила…

Так изощренно меня будили только девчонки в приюте. Щекотать за пятки — это, по крайней мере, нечестно. Как моя магическая змейка умудрилась это сделать, я не поняла, но с постели соскочила с визгом. Погрозила ей мысленно пальчиком, а в ответ получила лишь волну обожания и умиления.

П-ф-ф, ведет себя, как престарелая нянюшка!

За окном уже вовсю сияло солнце. Мне стоило спуститься к завтраку, о котором я совершенно не подумала. Только как это сделать теперь с новым лицом?

Я подошла к маленькому зеркалу и осмотрела себя еще раз. Нет, совершенно не годится. За паренька с таким видом могла сойти в темноте, но днем женские черты все же проступают. Нужно смывать все это безобразие. И продумать образ юного йора более тщательно. Сегодня еще денек побыть Каролиной, а вот уже к вечеру придумать новое лицо. Эх, делалось бы оно еще быстро! Ведь столько времени на приготовление уйдёт.

От раздумий меня отвлек шорох за дверью. Сердце сделало кульбит, и за одно мгновение в руке оказался маленький складной нож, который дарил мне Мэйсир.

Три коротких стука в дверь. А затем негромкое и очень добродушное приветствие от хозяйки гостиницы:

— Цори Каролина, доброе утро вам. Я завтрак принесла, вы не спустились. У вас все в порядке?

Я медленно выдохнула и уже спокойно ответила:

— Доброе. Только проснулась. Спасибо огромное. Оставьте, пожалуйста, поднос у порога. Я сейчас оденусь и заберу.

— Хорошо, как скажете.

Еле различимый звон посуды, удаляющиеся шаги. Я растрепала и без того торчащие в разные стороны после сока чуники непослушные локоны, сдернула с кровати покрывало и обернулась им, словно плащом.

Подойдя к двери, прислушалась. Тихо, ни шагов, ни чьих-то разговоров не слышно. Быстро открыла дверь, осмотрела пустой коридор, втянула, не поднимая с пола, поднос с едой, и сразу же закрыла дверь на замок.

Черт! Трижды черт! Я совсем потеряла хватку. Просчет с образом. Просчет с моментом выезда из гостиницы, просчет с завтраком — я не могу так часто менять свое лицо. Изобретение Сани, конечно, великолепно, но запасов, которые я смогла прихватить с собой, не так уж много! Да и потом, не минутное это дело.

Горько стало и обидно. Не зря меня Катарина