В охраняемой подразделениями СС «запретной зоне № 1» пропуска менялись ежедневно. Редер прошел по бетонной траншее к подножию большого холма. Шарфюрер из «лейб-штандарта Адольф Гитлер» долго и придирчиво изучал его удостоверение, а затем протянул его обратно и небрежно махнул в сторону лифта.

Стены в служебном бункере Гитлера были отделаны под темный дуб, свет специальных ламп создавал иллюзию дневного освещения. Помимо Гитлера и начальника штаба ОКВ Кейтеля здесь находился еще стенографист, скромно сидевший с пухлым блокнотом в углу.

Гитлер походил на человека, еще толком не оправившегося после тяжелой болезни: осунувшееся лицо, неуверенная походка. Особенно Редера поразил нездоровый зеленовато-желтый цвет его лица. Только глубоко запавшие глаза по-прежнему сверкали магическим блеском, взгляд оставался настороженным и цепким.

Болезненное состояние Гитлера объяснялось переходом войны в затяжную фазу: наступлением советских войск под Сталинградом и неуклонно обостряющимся кризисом нацистского режима. Через четыре дня после приема Гитлером гросс-адмирала 7 тысяч советских орудий и минометов обрушили шквал огня на позиции зажатой в «котле» немецкой группировки. Советские солдаты упорно пробивались сквозь глубоко эшелонированную оборону противника, постепенно сокращая занятый 6-й армией плацдарм. В 1941 году гитлеровское руководство побоялось сразу сообщить о гибели трех наиболее прославленных подводных асов. В конце 1942 года оно, естественно, пребывало в растерянности, не зная как преподнести населению весть о надвигающейся страшной катастрофе на Волге. В итоге было решено представить бессмысленно погибавших в Сталинграде немецких солдат в романтическом ореоле. Их даже сравнивали со спартанцами, защищавшими от персов Фермопилы.

После досрочного освобождения из Шпандау — тюрьмы, где содержались осужденные Международным трибуналом военные преступники, — Редер достаточно подробно описал свою встречу с Гитлером. Он мог не опасаться обвинений в предвзятости или недосказанности. Свидетелей их беседы не осталось. Кейтеля на Нюрнбергском процессе приговорили к смертной казни, стенографист погиб 20 июля 1944 года при взрыве бомбы, незаметно пронесенной полковником Штауффенбергом на территорию Ставки.

По словам Редера, «фюрер на протяжении полутора часов рассуждал о роли военно-морского флота в истории Германии во второй половине XIX века. Первоначально он был создан по английскому образцу и практически никак не использовался в войнах 1864, 1866 и 1870–1871 годов…

Во время прошлой войны подводные лодки, в отличие от больших надводных кораблей, добились огромных успехов… в настоящее время их действиям также придается колоссальное значение… И если уж быть до конца откровенным, то, по мнению фюрера, большие корабли давно пора отправить на металлолом». Потрясенный Редер сперва не знал, что ответить. Но затем он собрался с духом и даже осмелился возразить «обожаемому фюреру»: «Исключение из списков действующего флота крупных кораблей противник воспримет как победу, достигнутую без малейших усилий с его стороны. Враги были бы крайне обрадованы, а союзники, в особенности японцы — сильно разочарованы. Этот шаг они сочли бы признаком слабости и непонимания стратегической ситуации, складывающейся на заключительном этапе войны…»

На следующий день Редер позвонил Деницу в Париж. В последний раз они разговаривали по телефону в сентябре 1939 года. Редер спросил, согласен ли Дениц стать его преемником, и дал ему на размышление сутки. Разговор продолжался менее одной минуты.

Ровно через двадцать четыре часа Дениц приказал соединить его с Главным командованием ВМС в Берлине и заявил о своем согласии. Наряду с Деницем Редер назвал еще одну кандидатуру. В его представлении, достойным продолжателем традиций германского флота мог стать также генерал-адмирал Карлс.

Как и следовало ожидать, выбор пал на Деница, которому недавно исполнился пятьдесят один год. 30 января 1943 года он был произведен в гросс-адмиралы и назначен главнокомандующим военно-морскими силами. Дениц сохранил за собой оперативное руководство подводным флотом.

Для Редера придумали почетный пост генерального инспектора ВМС. На совещания в Ставку его больше не приглашали.

В день назначения Деница главкомом ВМС Паулюс отправил Гитлеру телеграмму: «Мы можем продержаться не более суток». Еще через три дня с борта пролетевшего над Сталинградом немецкого разведывательного самолета поступила короткая радиограмма: «Бои прекратились».

В Германии и других странах агрессивного блока был объявлен четырехдневный траур. Повсюду звучали погребальный звон колоколов и траурная музыка оркестров. Победа советских войск в Сталинградской битве знаменовала собой начало коренного перелома в ходе войны.

При подготовке нападения на Советский Союз германские стратеги планировали путем быстрого захвата важнейших портов на побережьях Черного моря и Арктики отрезать его от внешнего мира. К началу 1942 года гитлеровским войскам не удалось выполнить эту задачу. Тем не менее ситуация складывалась довольно тревожная. Германский флот блокировал вход в Черное море, и доставлять получаемое от западных союзников вооружение и различные материалы можно было теперь лишь тремя маршрутами. Первый из них проходил через западную часть Тихого океана до Владивостока, однако после бомбардировки японскими самолетами Пёрл-Харбора корабли под советским флагом были вынуждены идти в обход, чтобы случайно не оказаться в зоне боевых действий. Трансиранский маршрут был гораздо надежнее, но из-за плохого состояния шоссейных и железных дорог в этой стране доставка грузов до места назначения могла занять полгода. Поэтому англо-американские суда шли в Советский Союз хотя опасным, но наиболее коротким путем — через арктические воды.

12 августа 1941 года в Архангельск направился первый конвой, сформированный в расположенной на Западном побережье Шотландии бухте Лox-Эве. Он состоял из одного советского и шести английских транспортов, охраняемых тремя эсминцами и тремя тральщиками. После дозаправки горючим в Рейкьявике корабли прошли Датский залив и двинулись вдоль границы паковых льдов на уровне 75 градусов широты. В последний день августа они вошли в порт назначения.

До конца года этим маршрутом прошло еще 10 конвоев, доставивших в Советский Союз 160 000 тонн генерального груза. Союзные поставки составили не более 4 процентов от общего объема промышленной продукции, произведенной в СССР за годы войны.

Катастрофа, происшедшая в июле 1942 года с конвоем ПК-17, когда сильные группы кораблей охранения получили категорический приказ отойти на запад из-за полученного по радио ложного сообщения о выходе в море немецкой эскадры, послужила для Англии и США поводом прекратить до сентября проводку судов через арктические воды.

Черчилль следующим образом обосновал этот шаг в своем письме И. В. Сталину: «Мои эксперты из Адмиралтейства считают, что будь в их распоряжении надводные, подводные и воздушные силы, наподобие германских, при данных обстоятельствах любой конвой, направляющийся в Россию, был бы полностью уничтожен… Поэтому как ни прискорбно, но мы пришли к выводу, что любая попытка направить к вам следующий конвой ПК-18 нанесла бы только непоправимый ущерб нашему общему делу».