Герасименко рассказал, что гитлеровские противотанковые 37-мм пушки толстую английскую сталь вообще не берут – проверили уже, и не раз, а острых сколов от ударов немецких «болванок» практически не бывает. Значит, они не будут ранить экипаж, резать лицо и руки. Это был большой плюс. Но зато существенный минус – плохое сцепление гусениц с землёй, особенно когда лёд. Они же у него узкие, изготовленные для жаркого климата, где почва сухая, а здесь совсем другие условия. Так что машины, бывает, скользят, идут по обледенелой дороге юзом, плохо взбираются на косогоры. И ещё неустойчивы, так и норовят завалиться на бок.

Однако катуковцы были единодушны в том, что для танковой бригады и это подарок, особенно накануне большого наступления. А что у этих английских «Матильд» скорость небольшая – так это, пожалуй, не столь уж важно. Танки должны поддерживать пехоту, а та быстро не побежит при такой глубине снега. Штурмовать укреплённые немецкие позиции можно, если разобраться, и неспешно, шагом, лишь бы результат был. Зато гитлеровцы не смогут из «колотушек» подбить «Матильды», значит, прослужат они долго, не придётся часто оттаскивать на СПАМ, ремонтировать и восстанавливать. Надёжность и выживаемость – это важные качества для танка! А мощной противотанковой артиллерии у немцев осталось совсем мало, почти всю её они уже потеряли за время ноябрьского наступления, следовательно, можно смело пускать «Матильды» в атаку, пусть идут первыми, расчищают путь.

Генерал-майор Катуков собрал все свои броневые силы (и старые, и новые) в один кулак и решил нанести по немцам концентрированный удар. Не распылять танки по пехоте, по пять-шесть машин на стрелковый полк, а, наоборот, объединить и ударить. Сжатым кулаком! Но не по центру Крюкова (пробовали уже, не получилось – потеряли девять машин, причём две – безвозвратно), а в обход. Можно сказать, броневой хук сбоку.

В Крюкове гитлеровцы укрепились основательно, каждый дом как ДОТ, каждый перекрёсток как огневой рубеж, с ходу, с наскока их не выбьешь. Штурмовать же в лоб смысл не имело: только зря людей и технику потеряем, нужен фланговый манёвр. Для этого создали две ударные броневые группы, у каждой было своё задание.

Первая, Кости Чуева и Александра Бурды (танки Т-34, Т-60 и КВ) при поддержке пехоты и кавалеристов должны были наступать на немцев справа, а вторая, капитана Герасименко (английские «Матильды» и мотострелки), – слева. Но первый удар танковая бригада наносила не по самому Крюково, а по деревне Каменка, чтобы взять гитлеровцев, так сказать, в «клещи». Вряд ли немцы, попав в окружение, будут сидеть и отбиваться, скорее всего, предпочтут отойти. А мы – сразу за ними.

Сапёры разминировали дороги, ведущие в глубь немецкой обороны, подготовили всё для броневого прорыва. Теперь дело было за танкистами.

* * *

Сообщения Советского информбюро

Вечернее сообщение 5 декабря

…На одном из участков Западного фронта противник ценою огромных потерь потеснил наши части и вклинился в нашу оборону. В этом районе немцы сосредоточили до двух пехотных дивизий и одну танковую дивизию. Наши части, перейдя в контрнаступление, после упорных боёв сломили сопротивление противника. Немецкие части начали отход, который затем превратился в беспорядочное отступление. Наши войска заняли ряд населённых пунктов и полностью восстановили свои позиции.

Немцы оставили на поле боя несколько тысяч трупов солдат и офицеров. Захвачено 53 подбитых немецких танка, несколько бронемашин, 65 орудий, 50 пулемётов, 35 миномётов, более 500 винтовок. Захвачено 49 автомашин, 102 повозки, много мотоциклов, велосипедов, а также много боеприпасов.

* * *

«НА ПОЛЕ НЕДАВНЕГО БОЯ»

(От спец. воен. корр. «Правды»)

По реке Наре располагалась линия нашей обороны. Враг прорвал её броском, вклинился в нашу глубину на два с лишним десятка километров. Но недаром в русском языке бытует пословица: «Клин клином вышибают». На немецко-фашистское вклинение тотчас последовали стремительные удары клиньями частей генералов Говорова и Ефремова. И немецкие орды откатились, потеряв несколько тысяч солдат и офицеров убитыми.

…В придорожной канаве лежат трупы немецких солдат. Вчера они выпытывали у жителей, сколько километров осталось до Москвы, и нагло заявляли, что завтра будут в советской столице. Сейчас мы видим жалкие окоченевшие трупы немецких захватчиков. На окоченевших гитлеровских молодчиках – награбленные фуфайки, дамские кашне, женские кофточки…

…Едем дальше – перелесками, балочками, взгорьями. Трупы лошадей. Трупы немецких солдат. Они уже покрыты инеем, неумолимым могильным знаком русской зимы. Мёртвые головы немецких солдат повязаны косынками и платками, и рядом валяются негреющие лёгкие пилотки. Вот ещё подбитый немецкий танк. И ещё, и ещё. Дорога идёт по открытому месту, взбирается на высоту. Это знаменитая высота 210,8. Здесь немцы пытались задержаться. Они обрушили на наши наступающие части десятки и сотни авиационных бомб. И всё же были вынуждены в панике отступить дальше.

На заснеженной вершине – словно насмерть испуганные воющие псы – торчат хоботы немецкой зенитной батареи. Полуавтоматические и автоматические зенитные пушки, брошенные немцами! Это серьёзный знак. До сих пор немецкие зенитки убирались в глубокий тыл в первую очередь.

И это очень приятно: видеть в нашем расположении захваченные вместе со снарядами немецкие зенитки.

Ожесточённая борьба продолжается под Москвой. Всё больше и больше трупов и разбитых немецких танков недвижно лежит в наших подмосковных снегах и сугробах.

Их число будет расти.

Западный фронт

В. Ставский, «Правда», 6.12.1941

* * *

Из дневника командующего группой армий «Центр» генерал-фельдмаршала Федора фон Бока

06.12.41

Верховное командование сухопутных сил проинформировало нас, что отвода 3-й танковой группы, а вместе с ней и северного крыла 4-й армии избежать не удастся.

Растут жалобы частей на достигнутое русскими превосходство в воздухе. Ещё чаще жалуются на нехватку зимней одежды, снабжение которой поставлено неудовлетворительно. Эшелоны с зимним обмундированием постоянно запаздывают, в результате даже сейчас далеко не все части обмундированы по-зимнему. Качество зимнего обмундирования также оставляет желать много лучшего.

Первое крупное сражение в Африке завершилось в нашу пользу. Но тяжёлые бои на африканском фронте продолжаются.

В Каменку Костя Чуев ворвался одним из первых: по опушке и разминированной просеке обогнул немецкие позиции и ударил с северо-запада. Гитлеровцы оборонялись отчаянно, стреляли буквально из каждого окна и даже окошка. И ещё из подвалов и чердаков. Особенно «вредным» оказалось большое двухэтажное здание бывшего сельсовета, превращённое гитлеровцами почти что в крепость.

Дом был деревянный, из толстых, в обхват, брёвен, стоял на высоком каменном подклете (видимо, богатый купец, построивший его, хранил там свои товары). Немцы пробили в кирпичной кладке небольшие амбразуры и разместили у них две противотанковые 37-мм пушки Pak.35/36, которые с близкого расстояния и палили по Костиной «тридцатьчетвёрке».