Нет, брешь в его самообладании я точно не пробила. В пакете наверняка наши с Наташкой босоножки, пару дней назад волею судьбы оставленные в доме Серовых. Ну что ж, еще не вечер.

– А вы еще более неудачно забыли отрезок трубы, которым была тяжело ранена соседка бывшей жены Серова и которым позднее пытались убить меня, совершенно постороннего в этом деле человека. Наталья, забери пакет.

– Уже забрала. Провожать нас не надо! Мы сами.

Подруга ловко вышла в передовики отступления. Сумки лишили меня возможности проявить прыть. А когда их насильно изъял из моих рук Самураец, я невольно призадумалась: что дальше-то делать?

Наташка, ускакавшая довольно далеко, не сразу заметила мое отсутствие, а когда заметила, вернулась обратно гораздо быстрее, чем убегала. И при этом так отчаянно размахивала черным пакетом! Я даже засомневалась, кто из нас с Самурайцем пострадает от него первым? Через пару секунд стал ясен ответ на этот вопрос – Самураец вместе с сумками мягко отпрыгнул вправо, черный пакет с оторванными ручками полетел назад, где и нашел альтернативный вариант – Андрея, явившегося уточнить наше с Наташкой самочувствие и планы на ближайшее будущее, то есть, собираемся ли мы когда-нибудь возвращаться домой.

Получив упакованными босоножками по физиономии, Андрей про наши планы забыл – у него появились свои собственные и неотложные. Не знаю, каких бы дел он наворотил со сжатыми кулаками, но дорогу ему переехал на своей инвалидной коляске Тимка.

– Привет! – небрежно бросил он новому гостю, и тот застыл, зачарованно уставившись на юношу с открытым ноутбуком на коленях. Легкий порыв ветра романтично украсил волосы Андрея парочкой опавших с яблонь листьев. Я тоже уставилась на Тимку. Только в отличие от Андрея видела совсем другое, и от этого видения мне стало совсем не по себе. Ребенок окончательно перестал следить за тем, что делает – результат полного внутреннего смятения.

– Wood you like another cup of tea, Ирина Александровна? – прошептала я, хоть и вслух, но исключительно самой себе. Просто не знала, на что решиться дальше. Но меня услышали все, а понял, кажется, только Тимка:

– I wish I had the problems like your’s… – признался он, и я рассердилась:

– Тебе бы мои проблемы! Некоторые из твоих собственных ты искусственно создал сам, поэтому не следует жаловаться на их обилие. А моим тоже не завидуй. Попробуй заняться своими, только Илья Иванович тебе не помощник. Андрей, если тебе не трудно, забери у Ильи Ивановича наши сумки.

Андрей оторвался от созерцания Тимки и молча прошел за вещами. Самураец сопротивления не оказал. Просто поставил их и подошел ко мне.

– Вы ошибаетесь, – сказал, как отрубил.

– Все ошибаются, – покорно согласилась я. – И вы тоже не исключение. Припечет – позвоните. У Тимы есть номера наших мобильников.

Мы покидали участок Серовых без видимой паники, но быстро. Я была замыкающей и буквально затылком чувствовала прощальный взгляд Самурайца. Не слишком приятное ощущение. Похоже на действие бормашины при лечение зуба без наркоза. Очень хотелось оглянуться и убедиться в том, что нам вслед не летит рой оголтелых пчел. Когда свернули за угол дома, с трудом удержала себя от прямого бегства. Основания к этому были достаточно серьезные. Вот только делиться ими с попутчиками не хотелось.

Доставив нас домой, Андрей испытал явное облегчение. Прощальные слова и напутствия звучали несколько фальшиво, но бодро. А когда Наталья убедила его взять честно заработанные деньги, облегчение полностью сменилось удовольствием и желанием продолжить дальнейшее сотрудничество. Парень принял нас за частных детективов и только понимающе улыбался, когда Наташка убеждала его, что он ошибается, приводя просто неотразимые доводы и клятвы типа «да провалиться нам на этом месте!». Я была благодарна обоим – они обсуждали детали этого дела.

После небольшой передышки с одновременным сеансом псинотерапии, мы с Натальей на верной «Ставриде» отправились к Евгении Георгиевне. Формально – известить о причине, по которой ей, временно обезноженной, крупно повезло. Мы не смогли свалить на нее обузу, которой, безусловно, являлся Тимка. Фактически – хотелось прояснить некоторые вопросы, связанные с семейными взаимоотношениями Серовых, а также узнать ее личное мнение о Самурайце. Памятуя высказывания Марины в отношении скверного характера помощницы по хозяйству, предупреждать о своем визите не стали. А зачем нарываться на отказ? Чтобы подсластить горькую пилюлю фактора неожиданности, по дороге купили торт, рассчитывая на него, как на повод к чаепитию. Не очень большой. Если и полетит в голову, то без особого вреда здоровью.

Георгиновна оказалась «крепким орешком». На призыв домофона откликнулась очень недоброжелательно: «Еще раз позвоните – вызову милицию!» Это подвигло Наталью на штурм. Небрежно сунув коробку с тортом мне в руки, подруга еще раз набрала цифры кодового ключа и, не дожидаясь новой угрозы, проорала: «Еще раз испугаете, сообщим в прокуратуру и господину Серову!» Приобняв коробку с тортом, я нервно теребила веревочку в ожидании дальнейшего развития событий.

– Что вам угодно? – вопрос прозвучал с запозданием и относительно любезно, но с оттенком пожелания катиться туда, откуда заявились.

– Мы не намерены обсуждать проблемы Владимира Аркадьевича во всеуслышание. Будьте любезны впустить нас в квартиру. В противном случае вынуждены…

Замок щелкнул. Георгиновна не стала дожидаться продолжения. Впрочем, место для него она выбрала тоже не очень подходящее. Мы увидели ее на лестничной площадке сразу же, как только открылись двери лифта. Впускать нас в квартиру она не собиралась. Дама являла собой улучшенный образец Бабы Яги. Даже туго замотанная бинтом правая ступня, привязанная к тапочку легкомысленной розовой ленточкой с бантиком, навевала мысли о костяной ноге старушки. Опираясь рукой на лыжную палку без острого наконечника, Георгиновна сверлила нас подозрительным взглядом темных глаз, необыкновенно сочетавшимся с крючковатым носом и вытянутыми в ниточку губами. Вот только выщипанные и искусственно подрисованные брови для Бабы Яги выглядели нелепо.

– Чем обязана? – надменно поинтересовалась дама, и ее худая фигура слегка покачнулась. Но не только от нашего с Наташкой синхронного выхода из кабины лифта и травмированной ноги. Георгиновна была слегка пьяна.

Ссориться с ней мы не собирались, впрочем, отказываться от идеи чаепития – тоже. Учитывая эти обстоятельства, а также из опасения, что женщина, забыв про больную ногу, пустит в ход импровизированный костыль, я насильно всучила коробку с тортом в ее свободную руку. Двери кабины лифта за нашей спиной мягко закрылись. Сетуя на то, что Евгения Георгиевна проявляет излишнее гостеприимство – достаточно было просто встретить нас в дверях, мы подхватили помощницу по хозяйству вместе с тортом и палкой под белы рученьки с идеальным маникюром и довольно ловко дотащили ее до квартиры. Не сразу выяснилось, что не той. Вовремя не удосужились посмотреть на номер и очень удивились, что дверь не открывается. Какое-то время все в одной сцепке безрезультатно пытались проникнуть в чужую собственность. В конце концов, Георгиновна пришла в себя и начала интеллигентно ругаться. Шипела, не хуже змеи, обзывая нас редкостными дурами. Это сразу навело на мысль, что мы немного ошиблись адресом. Ошибку ликвидировали быстро, а вот с последствиями пришлось повозиться – веревка на коробке неожиданно развязалась, и торт вывалился на бетонное покрытие.