— Будьте добры, лейтенант, подойдите сюда. — Лорд Фокс суховато и резко кивнул в сторону отодвинутой ширмы и даже отступил на пару шагов. Дождался, когда обескураженный страж порядка выполнит его просьбу, и удовлетворенно двинул бровями. — Итак, вы убедились, что планы заговорщиков, имевших целью подставить юного герцога, провалились благодаря счастливой случайности?

— Кажется, семья Фокс перестала быть нейтральной, — наклонившись к моему уху, произнесла мама, бесшумно появившаяся рядом. — Как он ловко крутит словами. «Счастливая случайность». Голову даю на отсечение, что нам предстоит еще интересная беседа с уважаемым лордом.

— Поговорим, — кивнула я.

Мне есть что предложить лорду в качестве извинения за то, что использовала его втемную, пообещала показать интересную вышивку, а показала… убийство.

Лейтенант, оценив ширму, явно занервничал и на ходу переобулся:

— Герцог, я сожалею о своей поспешности, но заверяю, что если бы не свидетельство лорда Фокса, то мы бы установили правду немногим позже, уже в отделении. Кстати, господа… Лорд Фокс, вы единственный свидетель свершившегося преступления?

— Еще моя супруга и юная леди Тейл, — спокойно перечислил лорд.

— И вы трое по счастливой случайности находились за ширмой, ничем себя не проявили, не успели вмешаться, когда леди была атакована? Хм… Прошу меня понять, но я настаиваю, чтобы в отделение незамедлительно отправились для тщательного выяснения обстоятельств все причастные. При всем уважении, лорд Фокс, показания леди противоположны вашим, и я не могу обвинить леди в лжесвидетельстве, основываясь лишь на вашей репутации. Что касается леди Мелани, то слухи о том, что она является личной ученицей герцога, делают ее лицом заинтересованным.

— Поскольку, лейтенант, вы сами признали недопустимую поспешность обвинений в адрес герцога, — вмешался отец, — будет справедливо, если вы самоустранитесь от расследования. Дело слишком сложное и скандальное и требует особой квалификации.

Лейтенант еще не знает, но в любом случае, независимо от его решения, в отношении него будет начата служебная проверка. Его готовность сотрудничать позволит быстрее добавить в корзину обвинений против Эдвина еще парочку весомых гирь.

— Генерал, я настаиваю, чтобы вы вспомнили, что стража и армия — разные ведомства, иначе я буду вынужден запротоколировать давление на следствие. Герцог Ланчестерский, лорд и леди Фокс, леди Мелани, пожалуйста, проследуйте за мной. Сержант, — обратился он к своему напарнику, — пригласите лорда ди Монтеро и леди Дайсу Янис. И пусть эксперты начинают работу.

На этом званый вечер, собственно, и закончился. Честно говоря, я так сильно волновалась все то время, пока мы готовились к этому событию, что когда все произошло — почувствовала только опустошенность и небольшое облегчение.

Как бы ни старались те, кто пытается подставить Гранта, уже понятно, что ничего не получится. Свидетельство лорда и леди Фокс не перебить ничем, тем более что даже присутствие на трупе магии Гранта легко объяснимо и подтверждено тем, что видели уважаемые люди.

Мое присутствие даже не стали больше афишировать, именно потому, что это давало возможность бесконечно придираться к моей заинтересованности в судьбе Гранта, а также к нашему пари с Эдвином ди Монтеро.

Более того, лорд и леди Фокс достаточно демонстративно дистанцировались и от нашей семьи, и от самого герцога Ланчестерского. Я понимала, что это необходимо для того, чтобы даже тени подозрения в сговоре нельзя было бросить на их показания. А то, что, когда все закончится, у партии отца в правительстве появится поддержка прежде нейтральных землевладельцев, — дело десятое. И никого не касается.

Запись артефактов пока останется нашим козырем: лорд Вудсток поспособствовал и пригласил стражей под предлогом, что от волнения его жена потеряла фамильный браслет. Лорд бы не стал тревожить стражу, но вдруг кто-то из нечистой на руку прислуги не устоит перед искушением и приберет реликвию в карман? Появившиеся стражи были не случайными людьми и изъяли артефакты записи под протокол при свидетелях. Документы отправились в папочку, а папочка — в ящик стола. Возможно, запись не понадобится…

Показания в отделении стражи я давала в присутствии мамы, под ее ненавязчивым контролем, чтобы никто из стражей не мог позволить себе лишнего.

Отпустили нас поздно, и о возвращении в храм не могло быть и речи. Родители решили снова воспользоваться гостеприимством генерала Портленда, тем более что нам выделили боковое крыло с отдельным входом, и хозяев поздним возвращением мы не потревожим.

— Мелани? — Мама заметила мое состояние.

— Когда мы уезжали, Гранта все еще допрашивали?

— Мне показалось, лейтенант хотел бы обвинить нас в сговоре с Фоксами и даче ложных показаний, — кивнула мама. — Но прямо сейчас он ничего не сможет сделать, тем более первым в отделение прибыл адвокат Гранта, и наш мальчик не будет в одиночестве.

— Мой, — буркнула я.

Мама только рассмеялась, и на душе стало чуть легче.

Но от ужина я все равно отказалась, ограничилась чаем с печеньем.

Мне бы хотелось подольше посидеть с родителями, но они устали не меньше меня, и я поторопилась уйти в спальню.

Вошла, не зажигая свет.

Пожалуй… Да, знаю, что делать так плохо, но сегодня я лягу с макияжем, умоюсь завтра. Я на ходу избавилась от платья, бросила его в кресло и вздрогнула от раздавшегося оттуда:

— Ой.

Дорогие читатели! Я рада пригласить вас в свою новую историю “Бесеняша в Академии магии”, которая уже выкладываеться здесь же, на портале. Ваша Слава

Закрывшись щитом на рефлексах, я почти сразу выдохнула — голос был знакомый. Грант не мог знать, что я начну стягивать платье на ходу сама, а не дождусь помощи горничной. За что и поплатился, получив ворох шелка на голову. И ведь даже не возмутиться вторжению, я не так давно сама к нему прямо под одеяло прыгнула в «Ясеневом приюте».

— Грант… — выдохнула я. — Рада вас видеть, только подождите. Я не одета.

Готова поспорить на желание, что он покраснел, хотя в темноте видеть этого я не могла.

Догадываясь, что Грант пришел не просто так, я быстро натянула охотничий костюм, самый удобный из тех, что у меня имелись.

И только после этого забрала платье, под которым герцог послушно сидел, дожидаясь, когда ему разрешат явить себя миру.

— Мелани, как ты? — тотчас спросил он, ловя меня в объятия и усаживая к себе на колени. Грант не полез целоваться, хотя я была только за. Он подвесил над нами тусклый светлячок, незаметный с улицы, и обеспокоенно всмотрелся мне в лицо.

— Я? Со мной была мама. Что могло случиться? Это за тебя нужно переживать.

— Со мной был адвокат, — вернул он и поспешно заверил: — Все в полном в порядке.