Комната для допроса 232

Сделав небольшую пометку в протоколе, Клои переходит к следующему вопросу.

— Сколько точно по времени длится ваша связь с любовником?

— Около трех лет. Мы с Диком не отмечали особые даты, — иронично улыбается миссис Хант. Тон ее голоса звучит слишком отвлеченно, что невольно порождает различного рода подозрения.

— Вы крайне редко выезжали в город. Так?

— Да, офицер, — подтверждает Элинор, приложив к сочащейся ране на губе антисептическую салфетку.

— Можете мне рассказать, где вы встречались со своим любовником? — спрашивает Клои и предусмотрительно дополняет: — Я не стану разглашать данную информацию вашему мужу.

— У нас дома, когда Крис был на работе, — быстро и четко отвечает женщина.

— Ваш муж ни о чем не подозревал? А как же камеры? — Клои позволяет себе усомниться в показаниях потерпевшей. — Вы говорили, что Кристофер тщательно отслеживал ваши передвижения внутри особняка.

— Снаружи тоже, — уточняет миссис Хант. Затянувшись очередной заимствованной у офицера сигаретой, Элинор пристально смотрит в глаза Клои. — Я отключала их, кроме одного единственного раза. Я просто забыла.

— Хорошо, с этим разобрались. — кивает Бейли, уткнувшись в свои записи и испытывая ощутимое облегчение от разрыва зрительного контакта. Давно ей так тяжело не давалась беседа с потерпевшей. — Теперь вы объясните, зачем отправили мужу запись?

— Не знаю. Возможно, мне стало скучно, хотелось, чтобы Крис приревновал. — заявляет миссис Хант, небрежно передернув плечами, словно речь идет о чем-то обыденном и естественном.

— Я думаю, вы лжете, Элинор. — прямо заявляет Клои. — Дик мог воспользоваться вашим телефоном?

— Не думаю, — неприязненно нахмурившись, Элинор Хант наконец-то подает признаки живого человека

— Давайте подумаем. Чисто теоретически — когда вы были в душе или где-то еще, оставив Дика без вашего присмотра, он мог это сделать? ­— допытывается Клои, чувствуя, что выбрала верный след.

Элинор не отвечает, но по ее тяжелому взгляду исподлобья Бейли с удовлетворением понимает, что подобралась к цели. — Миссис Хант, я снова спрашиваю, кто отправил запись вашему мужу?

— Дик, — затушив сигарету, негромко произносит Элинор.

— С вашего телефона?

— Да.

— А вы в свою очередь, чтобы выкрутиться, пытались убедить мистера Ханта в том, что считали, будто занимались сексом с ним, а не с другим мужчиной? — продолжает свою мысль офицер Бейли, и, к ее удивлению, Элинор Хант не пытается возражать.

— Да. Вы правы. Так и было. — не моргнув глазом, признается женщина.

— И он поверил?

— Думаю, да.

— То есть вы снова не уверены? — раздражается офицер.

— В конечном итоге, он меня простил. Вот что главное. — с натянутой улыбкой рассуждает миссис Хант.

— Это вы так решили, Элинор? Или Кристофер заставил поверить, что простил вас?

— Думайте, как хотите, — отмахивается Лин, отрешенно уставившись на свои запястья, покрытые синяками.

— Вы пару минут назад что сказали, что Дик вас преследовал, — напирает офицер Бейли. — В ваш дом не так просто попасть. Почему вы просто не прекратили заказывать еду в том ресторане, где он работал? Вместо этого вы готовились к его визитам, отключая камеры? Где логика?

— Вы еще не проверили Дика? — взяв еще одну сигарету из пачки офицера, спрашивает миссис Хант. — Вы не знаете его полного имени. Так?

— Нам не удалось обнаружить среди сотрудников перечисленных вами заведений доставщика с таким именем, — нехотя признает офицер.

— И не удастся.

— Почему?

— Все просто, офицер, — широко улыбается Лин, выпуская струю серого дыма. — Дик никогда не работал курьером.

Лин впечатывается лопатками в сиденье, шокировано уставившись на экран. Самое омерзительное, что она помнит происходящее на видеозаписи. Помнит в мельчайших подробностях. Ее поочерёдно бросает то в жар, то в холод. Мозг разрывается на части, височные доли сверлит адская боль.

Теперь она понимает, насколько глупо звучали тогда ее слова: «Я думала, что это был ты».

Это был не он.

Не он, черт возьми.

И она об этом знала. Знала, но предпочла забыть.

Эта игра велась не между ней и Кристофером, но для него. Ради него.

Зачем? Господи, ну зачем?

Что с тобой не так, Элинор Хант? Какого хрена ты творишь?

— Нечего сказать? — ледяным тоном интересуется Кристофер.

Лин молчит, до крови прикусив губу. Большего стыда она никогда в жизни не испытывала. Это ощущение ни с чем не сравнить. Ее прибило, словно гвоздями, к сиденью и оглушило осознанием собственной никчёмности. Ни одного оправдания нет и быть не может. Будь Элинор чуть смелее, то прямо сейчас дернула бы ручку двери и выпрыгнула из автомобиля, лишь бы не испытывать этого удушающего чувства презрения к самой себе.

— Я так и думал. — мрачно резюмирует Крис. — Будем надеяться, что твой любовник окажется разговорчивее.

Разогнавшись, кабриолет резво несется вперед, обгоняя другие автомобили. Ветер хлещет Элинор в лицо, уничтожая ее прическу и макияж. Плевать, она не боится предстать пугалом в публичном месте. Особенно рядом с безупречным супругом, считающим ее конченой лгуньей, коей, судя по всему, она и является. Какая ей к чертям собачьим разница, что о ней подумают посторонние люди? Она достигла дна ядовитого озера. И тени, мелькающие над ней, обретают множественные отражения собственного лица. Бояться невидимых чудовищ — это по-детски просто. Включи свет, и они растают вместе с расползающимися по углам тенями. Гораздо страшнее самой быть чудовищем, внушающим ужас и неприятие. Свет не поможет, не очистит мутные воды, не превратит грязное болото в горный источник. Остается только один выход, единственное спасение.

Лги.

Притворись.

Забудь.

Ошарашенная сделанными открытиями, Элинор теряет связь с реальностью. Любые действия, слова, движения кажутся лишенными смысла.

Погруженная в себя, она добровольно принимает роль марионетки, управляемой уверенным кукловодом, наблюдая за дальнейшими событиями словно со стороны. Припарковавшись возле Массимо, Кристофер поворачивается к ней лицом, что-то говорит, но она не слышит. Ее раздираемый на части разум просто не способен анализировать новую информацию, зациклившись на недавно полученной.

Раздраженно рыкнув, Кристофер берет женскую сумочку, находит там расчёску и приводит в порядок ее волосы. Мягко встряхивает за плечи и, не добившись результата, обхватывает теплыми пальцами окаменевшие скулы Элинор.