— Я верну Аннабеллу домой, — поклялся он, когда мать наконец замолчала.

— Я никогда не доверяла этой Гэмбони, — заявила вдовствующая герцогиня, — чует мое сердце, это ее происки. Аннабелла никогда не решилась бы на такое безрассудство без поддержки со стороны. В душе она очень чувствительная, впечатлительная девушка, Синклер.

Они не обнаружили в доме мисс Гэмбони, ее постель была нетронута, а вещи находились на своих местах.

— Как нам предотвратить скандал? — промолвила вдовствующая герцогиня с озабоченным видом.

Ее глаза были воспалены.

— Скандал можно замять. Как только Аннабелла выйдет замуж за Люциуса и поселится в Лондоне, все забудут об этом досадном инциденте, вот увидишь, мама. Мы выйдем из затруднительного положения, не запятнав наше доброе имя.

— Ты не понимаешь, Синклер. Аннабелла погубила свою жизнь. Она, должно быть, вбила себе в голову, что хочет избавиться от всего этого. — И герцогиня обвела рукой вокруг. — Но скоро она поймет, что совершила страшную ошибку. Однако будет уже слишком поздно.

Она глубоко вздохнула, стараясь подавить обуревавшие ее эмоции. В мире, в котором жила мать Синклера, было не принято выставлять их напоказ.

— Обещаю тебе, что до этого дело не дойдет.

— А как быть с этим мальчишкой? Его семья раструбит по всей округе о «подвиге» своего сыночка, когда узнает, какой куш он отхватил.

— Об этом можешь не беспокоиться. Я заставлю парня замолчать и сделаю так, что мы его больше никогда не увидим.

Герцогиня хотела спросить у сына, что именно он намерен предпринять, но сдержалась. В лице или в голосе Синклера было что-то такое, что заставило ее не задавать лишних вопросов.

— Ну хорошо, Синклер, — сказала она, — поступай как знаешь, но помни, кто ты. Наша семья полагается на тебя во всем. Мы надеемся, что ты решишь все проблемы.

Поцеловав мать в холодную щеку, Синклер повернулся и спустился по ступеням крыльца. Экипаж уже ждал его во дворе. Поднявшись в него, Синклер приказал кучеру Роберту трогаться с места. Герцог не взял с собой ни лакеев, ни форейторов, справедливо полагая, что чем меньше слуг будет его сопровождать, тем меньше людей узнает о цели его поездки. Кроме того, большая свита замедлила бы скорость передвижения экипажа, а Синклеру было важно как можно скорее нагнать сестру и Терри.

Синклер откинулся на кожаную спинку сиденья, прислушиваясь к потрескиванию гравия под колесами экипажа. Вскоре карета выехала из ворот усадьбы, по сторонам которых стояли каменные скульптуры львов.

Погруженный в свои мысли, Синклер не обращал внимания на затаившуюся в углу Юджинию. Впрочем, в бесформенных очертаниях поклажи трудно было узнать человека.

По словам горничной Аннабеллы, парочка направилась на север. И это было на руку преследователю. Мать Синклера часто навещала своих друзей, живших именно в этом направлении, поэтому он всегда держал на постоялых дворах, расположенных на дороге, свежую смену лошадей. Теперь Синклер мог воспользоваться ими и двигаться вперед без остановки, не завися от лошадей владельца постоялого двора.

Скан и вычитка Романтическая библиотека: http://romanticlib.org.ua

Синклер надеялся, что скоро весь этот кошмар кончится, и он вернет Аннабеллу под опеку матери. Его мучил один вопрос: как могла его сестра решиться на такое безумие? Синклер знал, что предстоящая свадьба не вызывала у Аннабеллы радости, однако он не ожидал, что сестра способна на безрассудство. Возможно, Аннабеллу обманули, воспользовавшись ее молодостью и неопытностью. Как бы то ни было, но, выйдя замуж за Люциуса, она успокоится, и жизнь снова войдет в свою колею.

Аннабелла примет законы, по которым устроен этот мир, и смирится с неизбежным. Как это сделал он сам, герцог Сомертон.

Синклер недооценил сестру, ее своеволие, решимость отказаться от привилегий, которые давало высокое социальное положение, ради чувств к молодому человеку.

Синклер с досадой хлопнул рукой по сиденью и вытянул ноги. Его ступни во что-то уперлись. Наклонившись, он нащупал дорожную сумку и поднял ее. Это был саквояж с ярким цветочным узором. Синклер долго с удивлением рассматривал его, а потом открыл и обнаружил внутри женские вещи. Поношенное дамское белье и вылинявшие чулки лежали в сумке в совершенном беспорядке. Похоже, их обладательница собиралась второпях.

В душу Синклера закралось подозрение. Достав из саквояжа ночную рубашку с кружевами, он поднес ее к лицу и понюхал. Запах был ему хорошо знаком. Расческа, в которой застряли каштановые волосы с характерным рыжеватым отливом, стала дополнительной подсказкой. Синклер прекрасно знал, кому принадлежали эти волосы.

Синклер отбросил саквояж и стащил коврик с бесформенной груды, занимавшей дальний угол сиденья. Как он и предполагал, под ковриком прятался безбилетный пассажир — Юджиния Бельмонт.

Лиззи закрыла глаза, пытаясь унять панику. Она не собиралась бежать вместе с Аннабеллой и Терри, считая их побег полным безумием. Раскрыв их замысел, она поняла, что не сможет воспрепятствовать их отъезду. Тем не менее, она попыталась это сделать. Лиззи уговаривала Аннабеллу одуматься, преследовала ее до самой кареты, а потом незаметно для себя оказалась внутри.

И тогда ей в голову пришла шальная мысль отправиться в Шотландию вместе с Аннабеллой и Терри. Так, во всяком случае, она могла бы приглядывать за своей подопечной во время путешествия. И кто знает? Быть может, Лиззи удалось бы уговорить сумасбродную сестру герцога вернуться домой.

Но теперь Лиззи жалела о своем необдуманном поступке. Герцог мог выгнать ее за столь безрассудное поведение с «волчьим билетом». Или, того хуже, упрятать за решетку!

Что скажет отец Лиззи, когда узнает о ее поведении? Дочери священников так себя не ведут. Лиззи понимала, что сама загнала себя в тупик и навлекла на себя позор.

Может быть, именно поэтому ей отчаянно не хотелось открывать глаза. Так она могла не видеть ужасной действительности и представлять себе, что все еще находится в Сомертоне, а недавние события оказались лишь дурным сном.

Она была похожа на лисицу, которая внезапно угодила в ловушку, ее зеленые глаза казались огромными, рыжеватые волосы всклокочены, рот полуоткрыт. Синклер вдруг подумал, что еще мгновение, и она выпрыгнет на ходу из экипажа и растворится в ночи. Или улетит. Но Юджиния сидела не шевелясь. Видимо, потому, что у нее не было крыльев.

— Что ты здесь делаешь? — ровным голосом спросил Синклер.

Юджиния провела языком по губам. «Облизнулась, как лисица», — мелькнуло в голове Синклера. Он наклонился вперед, чтобы лучше видеть ее в полумраке экипажа. Юджиния не успела переодеться. Синклер увидел под ее плащом то же самое платье, в котором она была в доме майора Бэнкса. Правда, его подол был мокрым и грязным, как будто Юджиния бежала в этой одежде по лесу. Похоже, так оно и было. От этой девушки можно ждать чего угодно.