«Что-то происходит», – она отчетливо поняла это по ставшей уже знакомой тигриной пластике в его движениях: как небрежно расправил плечи, как неторопливо достал из кармана деньги и сунул под перечницу.

– Да… Хорошо… Я понял.

Он так же лениво улыбался, чуть щурясь на оранжевое вечернее солнце. Будто невзначай протянул к Варваре руку, погладил прохладные пальцы, уголки губ дернулись в кривой усмешке.

Нажав отбой, улыбнулся успокаивающе широко:

– Поехали.

И не два ей опомниться, быстро встал, потянул за собой Варвару, широким шагом направился к выходу.

Девушка едва успевала за ним. Все происходило, словно в немом кино, быстро, стремительно. Кадры сменялись, оставляя за собой животный страх и пустоту.

Те двое, у окна, заметив их маневр, торопливо поднялись. К ним наперерез бросилась официантка.

Тот, что ближе к выходу, широкоплечий и опасный, грубо оттолкнул ее, рванул за Варварой и Фадеевым.

Безопасник дернул девушку к себе, с силой захлопнул дверь кафе так, что та едва не ударила преследователя.

Шаг, два – непривычно медленно, будто по раскаленному песку – к машине. Рваный ветер в лицо, слепящее солнце. Тень наперерез: тот самый мужчина, что подходил к барной стойке за водой. Резкий выпад Фадеева, точный удар под дых. Внезапное ощущение свободы и незащищенности – ладонь шарила в поисках спасительной руки Глеба, единственной, которая казалось реальной сейчас. Горячая. Живая. Крепко сжимающая.

Глеб рванул Варвару к себе, подтолкнул к машине.

– В машину! – скомандовал.

Голос будто из глубины. Она скорее поняла по губам, чем услышала, что он крикнул.

Дернула ручку на себя, боковым зрением отметив, как к Фадееву приближаются со спины те двое из кафе.

– Глеб! – она не узнала свой голос. – Сзади!

Он развернулся вовремя, шагнул навстречу. Захват, удар ногой по голени первого нападавшего – того самого, что толкнул официантку. За ним второй, молниеносный – по горлу. Мужчина осел. Фадеев перехватил его локоть, мягко, будто играючи, завел за спину. Хруст разрывающихся суставов – их разве можно услышать вот так, будто это происходит с тобой? Добил ребром ладони по загривку. Нападавший упал к его ногам тряпичной куклой.

Третий подоспел мгновением позже, схватил Глеба со спины, за горло. Спецназовец потянул его локоть на себя, мощно, вниз, лишая нападавшего равновесия. Подсечка, и вот уже тот завалился на бок, грохнулся спиной на асфальт. Короткий прием, выбивший почву из-под его ног.

Еще более стремительный и короткий – добивающий, в челюсть.

Фадеев рванул к машине.

– Глеб, кто это? – Варвара чувствовала, как у нее зуб на зуб не попадает.

Джип рванул со стоянки.

Фадеев глянул в зеркало заднего вида, скомандовал:

– Вниз легла.

– Что?

Он посмотрел на нее, в одно мгновение погасив взглядом панику. Отчетливо прошептал:

– Вниз. Легла.

И в это же мгновение – удар по корпусу машины, гулкий, рассыпающийся в легких битым стеклом. Варвара поняла – в них стреляют. Взвизгнула, наконец сообразив, что от нее хотел Фадеев – опуститься на пол машины, прижаться к нему. Чувствуя, как машина набирает скорость, как по металлу, словно когти гигантской птицы-рок скребутся пули, сползла вниз, зажала уши ладонями.

Раз.

Два.

Три.

Дышать!

Поворот налево. Педаль газа. Рывок вперед. Гул в ушах то ли от страха, то ли от скорости.

Четыре.

Пять.

Она поняла, что будет жить.

На этот раз они оказались проворнее, быстрее. Свист пуль остался позади.

Фадеев рвался вперёд, подальше от места нападения, от преследователей.

* * *

– Ч-что это было, – она никак не могла унять дрожь, подобрала под себя ноги, вцепилась в холодные ступни. Город мчался мимо них, огни сливались черно-оранжевой вуалью. Тонкой, плотной, опасной.

– Это? – он небрежно кивнул назад. – Люди Барановского.

– А зачем мы побежали? Чтобы спровоцировать их? Мы ведь могли просто уйти и все…

Варвара смотрела жалобно, растирала пальцами затекшие ноги.

Глеб покачал головой, потянулся за сотовым. Активировав экран, передал Варваре – показал последнее принятое сообщение. Варвара поняла – от Мерлина. Фото. Окровавленное тело. Вывернутые неестественно руки, сожженные подушечки пальцев. Девушка скорее догадалась интуитивно, чем узнала. Тот улыбчивый парень, Артем, что приносил на совещание коробки с документами.

Девушка шумно задышала, справляясь с приступом тошноты.

Фадеев забрал из помертвевших рук сотовый, сунул в карман.

– Он вел запись совещания, на нем прослушка была. Мерлин потерял с ним связь почти сразу после встречи…

– Но мы же выходили вместе, – Варвара вспомнила, как Артем подавал пропуск на посту охраны, сразу следом за ними. А потом куда-то исчез.

– В туалет зашел… Нашли тело, пока мы кружили по городу.

– Господи, ну как же это? Неужели он без прикрытия был? – у Варвары дрожали губы, пальцы сводило судорогой.

Фадеев покосился на нее, сунул в руку бутылку с остатками подаренной Алиной воды.

– Не исключаю, что он подставился, чтобы дать нам уйти. Мерлин сказал, что Барановский вскрыл флешку, обнаружил куклу. Сейчас будут искать нас с тобой. Эти трое, у кафе, у них приказ на наш захват. Мы просто их немного опередили. Повезло.

Сотовый завибрировал. Фадеев принял сигнал и почти сразу перевел на громкую связь. В салоне прошелестел незнакомый голос:

– Здорово, Глеб. Не ожидал, но ты оказался на полшага впереди, – молчание в трубке. Варвара перевела взгляд на каменное лицо Фадеева, замерла, боясь пошевелиться и выдать свое присутствие. Словно этот голос мог пристрелить ее прямо тут, посреди Москвы. – Но полшага – это так ничтожно мало. Ты напрасно обидел моих людей. Напрасно решил играть по-крупному. Это ведь не твоя игра. Кто ты? Пешка. Дворняга, выслуживающаяся за кость, брошенную хозяином…

– Ты по делу звонишь, Аркадий Ильич, или так, потрещать да погреметь оковами? – Фадеев говорил резко. Машина свернула на шоссе, медленно вливаясь в вечернюю автомобильную пробку.

Молчание из динамика, холодный смешок:

– Гм, да ты еще не растерял природный оптимизм, мой друг. Короче. Мне нужен ключ. Не та шелупонь, что ты подсунул министерству, а реально работающая прога. Нужна сейчас, сию секунду…

– Ну, хотеть не вредно, Барановский, иногда даже полезно.