— Так выходит, я дура, отдам вам картину, а потом будутерпеливо ждать, когда вы надумаете поделиться со мной? В прошлый раз я тебяждала год, — ехидно напомнила я Багрову. — И если б не случай, то ещевопрос: дождалась бы.

— Хорошо, — хмыкнул он. — У меня встречныйвопрос: допустим, мы находим деньги, где гарантия, что ты отдашь картину, а ненатравишь на нас своего папашу?

— Глупость, — удивилась я. — Зачем мне это?Если б я хотела с вами разделаться, так чего проще: позвонить отцу прямосейчас. На самом деле мне очень хочется, чтобы вы убрались из моей жизни. Оба инавсегда, — отрезала я. — А если еще раз сунетесь, я точно натравлюна вас отца. Так как денег у вас все равно нет, болтовня наша носит чистотеоретический характер и мне уже до смерти надоела. Привет, ребята, надеюсь,завтра Юльке свернут шею и это послужит хорошим уроком: не изменяй отцу совсякой швалью, а ты несолоно хлебавши отправишься воевать с плохимифээсбэшниками. Я останусь с папой, Шагалом и надеждой, что встречу хорошегочеловека, а тебя через неделю забуду. — И я потопала наверх. На этот разотправиться за мной Сашка не рискнул и спать устроился на диване в гостиной.

Утром меня разбудила Юлька, Багров стоял в дверях и выгляделнедовольным.

— Чего вам? — проворчала я.

— Поезжай к отцу за картиной.

— А деньги? — Я презрительно улыбнулась.

— Деньги будут, — сказала Юлька и недоверчивопосмотрела на Сашку, тот кивнул.

— Я вам вреда не желаю, хоть вы и свиньи, — заметилая. — Но должна предупредить: если я привезу картину, а денег у вас неокажется, и вы ее все-таки решите забрать… в общем, я стану кровожадной. В этомслучае я вам не завидую.

— Деньги будут, — сказал Сашка, глядя на меняочень сурово.

— Хорошо, если так, — кивнула я, они вышли, а ястала одеваться.

Через полчаса встретились в холле.

Я подошла к телефону и набрала номер отца. Он был дома,трубку, снял сразу.

— Пап, — позвала я. — Ты никуда несобираешься? Я хотела заехать.

— Приезжай, — весело сказал он. — Я тут тоскугоняю.

— Ну, вот, — повернувшись к Багрову, сказалая. — Отец дома, разговор с ним займет часа два, потому что, если я спорога начну выпрашивать картину, это папе вряд ли понравится. Лучшененавязчиво коснуться этой темы в процессе душевного разговора. Встретимсячерез три часа. За это время вы должны раздобыть деньги.

— Где встретимся? — забеспокоилась Юлька.

— Мне все равно, куда скажете, туда и подъеду.

— Машка, поклянись, что не затеваешь гадости, —жалобно попросила она.

— Я, в отличие от некоторых, гадости не жалую. А воткогда вы на пару уберетесь из города, вздохну свободно… Куда подъехать?

— Стоянка универмага “Южный”, — сказал Сашка.

— Хорошо, — кивнула я. Решено было, что я поеду натакси, а Юлька с Сашкой воспользуются моей машиной.

Папа был дома и ждал меня. Обнял, поцеловал в нос и сказал:

— Привет, Мальвинка, как отдохнула?

— Отлично, — подавив тяжкий вздох, ответилая. — Юлька не звонила?

— Звонила, — кивнул отец. — Сегодня должнаприехать.

— А как дела у тебя?

— Что ты имеешь в виду? — слегка удивился отец.

— Юлька говорила, у тебя вроде бы какие-тонеприятности?

— А… ерунда. Все нормально. Пошли чай пить. Я твойлюбимый торт купил. И мы пошли пить чай.

— Слушай, может, ты переедешь к нам? —подозрительно робко спросил отец. — Дом большой, что мы тут, неразместимся? И мне спокойнее будет.

— Подумаю, — ответила я.

— Ага. — Отец начал шарить по моему лицу глазами,не выдержал и спросил:

— Как оно вообще? Я имею в виду… как там Багров?

Врать отцу я никогда не умела и потому просто пожалаплечами.

— Уехал? — спросил отец.

— Нет еще. Но, наверное, уедет.

— У тебя глаза грустные.

— Все нормально, — заверила я.

— Машка, — помолчав немного, сказал папа. —Ты извини, что я не в свое дело вмешиваюсь, но когда я тебя с ним увидел… Тымоя дочь, и я тебя очень люблю, впрочем, чего это я, ты сама знаешь… в общем, ярешил узнать, что за человек Багров…

— Ну и? — вздохнула я. Отец тоже вздохнул.

— Аферист он, Машка. — Вдруг совершенно неожиданноотец хохотнул и весело добавил:

— Хотя парень занятный.

Отец поднялся, извлек из секретера пластиковую папку ипротянул мне. В папке было досье на Сашку, страниц эдак на двадцатьмашинописного текста. Очень поучительное чтение, кстати. Я читала, потом мы ещенемного поговорили о Сашке, я взглянула на часы и поднялась.

— Уходишь? — спросил папа.

— Да, надо на работу заехать. Максим, должно быть,сердится, что мы на него все дела бросили.

Перед тем как покинуть дом отца, я поднялась в свою комнату.На столе лежал картонный футляр. Хмыкнув, я извлекла на свет Божий “Девушек,летящих по ветру”. Взглянула, хохотнула, сказала, покачав головой: “Ну,артист”, — и вновь убрала “девушек”. Попрощалась с отцом и пошла ловитьтакси.

Въезжать на стоянку универмага не пришлось, свою машину язаприметила сразу в тихом переулке напротив стоянки. Место Сашка выбрал удачно:проходными дворами он смог бы удрать в любом направлении.

Я расплатилась и пошла к своей машине, держа футляр подмышкой. Села сзади, рядом с Юлькой.

— Принесла, — обрадовалась она, завороженнотаращась на футляр.

— Деньги, — напомнила я.

Сашка извлек из-под переднего сиденья “дипломат” и протянулмне. Щелкнув замками, я открыла крышку, а потом, не спеша, проверила пачкидолларов (от Сашки можно ждать любой пакости).

— Довольна? — спросил он, я кивнула, вновьщелкнула замками и отдала футляр Юльке. Дрожащими руками она извлекла картину,вздохнула с облегчением, а потом заулыбалась.

— Все в порядке? — задал Сашка очередной вопрос,Юлька кивнула.