Неудивительно, что при изучении истории тиранов и тоталитарных правителей мы обнаруживаем, что все они оперировали системой государственной валюты, чья масса постоянно увеличивалась для финансирования деятельности правительства. Робеспьер, Ленин, Сталин, Мао Цзэдун, Гитлер, Муссолини, Пол Пот, Ким Чен Ир и многие другие имели в своем распоряжении мягкую валюту, которую могли напечатать в любом количестве и направить на поддержку репрессивного государственного аппарата. Не приходится удивляться и тому, что в эпоху твердых денег, когда правительство должно было сначала собрать налог, а затем оплачивать свои кампании, массовые репрессии в тех же самых странах не практиковались. Надо, впрочем, отметить, что ни один из перечисленных диктаторов не «отменял» твердых денег ради финансирования репрессий. Отказ от твердой валюты в каждом из случаев предшествовал диктатуре, обоснованный сладкими сказками о бесплатном образовании, освобождении рабочего класса и благе народа. Но как только твердые деньги остались в прошлом, к власти без особого труда пришли тоталитарные силы, которые завладели всеми ресурсами общества путем бесконтрольного наращения денежной массы.

Нестабильная валюта дает государству почти неограниченную власть, что сказывается на жизни каждого человека, ставит граждан в зависимость от политики и направляет энергию и ресурсы общества на бесконечную борьбу, в ходе которой решается, кто и как будет им управлять. Твердые деньги играют роль сдерживающего фактора. Возможности демократического, республиканского или монархического правительства так или иначе ограничены твердой валютой, поэтому граждане получают более высокую степень свободы и автономии в частной жизни.

В социалистической и капиталистической экономике правительственный контроль, направленный на решение экономических задач, признается необходимым и благотворным. Здесь нужно еще раз вспомнить Джона Мейнарда Кейнса, чтобы понять основания предложенной им экономической системы, с которой человечеству приходится жить уже несколько десятилетий. В одной из его малоизвестных работ под названием «Конец невмешательства» (The End of Laissez-Faire) Кейнс предлагает свою концепцию роли правительства в современном обществе. Как и следовало ожидать, он критикует идеи либерализма и индивидуализма, но затем формулирует свои возражения против социалистической доктрины, а именно:

Главная претензия Кейнса к социализму заключалась в том, что его конечной целью было расширение индивидуальной свободы. С точки зрения самого Кейнса, конечная цель не должна сводиться к чему-то частному и тривиальному, основная задача — позволить правительству управлять разными аспектами экономики по своему усмотрению. Он выделяет три сферы, где считает роль правительства жизненно важной: во-первых, «планомерное централизованное управление валютой и кредитом» — постулат, на котором зиждется вся жизнь современных центробанков. Во-вторых (что вытекает из первого), по мнению Кейнса, правительство должно определять «желательный размер накоплений в государственном масштабе, а также то, какой процент этих накоплений должен уходить за рубеж в виде вложений в иностранные проекты и каким образом нынешняя организация инвестиционного рынка может наиболее плодотворно распределить накопленный капитал внутри страны. По моему глубокому убеждению, эти вопросы нельзя целиком отдавать на усмотрение частных лиц и организаций, как происходит в наше время». И наконец, Кейнс полагал, что задача правительства — разработать «взвешенную государственную политику в отношении оптимального размера населения: целесообразно ли его уменьшить, увеличить или оставить все как есть? Придя к решению, мы должны будем затем принять все необходимые меры, чтобы претворить его в жизнь. Вероятно, скоро настанет момент, когда всему обществу придется учитывать не только количество, но и природное качество его будущих членов»[113].

Иными словами, кейнсианская концепция государства, из которой выросла доктрина современных центробанков и опирается большинство нынешних учебников по экономике во всем мире, порождена человеком, мечтавшим о государственном вмешательстве в две важнейшие сферы нашей жизни. Во-первых, это контроль над финансовыми потоками, кредитами, накоплениями и инвестициями, что подразумевает тотальную централизацию распределения капитала и уничтожение свободного частного предпринимательства и ставит само выживание граждан в зависимость от государства. Во-вторых, контроль над «количеством и качеством населения», то есть имеется в виду евгеника. И в отличие от социалистов, Кейнс призывал к такой полноте власти над индивидом вовсе не для того, чтобы даровать ему в итоге высшую степень свободы, — ему всего лишь хотелось обустроить общество на свой вкус. Если социалисты хотя бы для приличия делали вид, что желают поработить личность ради ее же блага, то Кейнс желал государственного порабощения ради него самого, в качестве конечной цели. Вероятно, поэтому Мюррей Ротбард однажды сказал: «У Маркса все-таки есть одно большое достоинство: он — не Кейнс»[114].

Хотя подобные теории могут привлекать витающих в облаках идеалистов, видящих лишь самые радужные перспективы, на практике они приводят к разрушению рыночных механизмов, необходимых для экономического производства. В подобной системе деньги перестают играть роль информационной системы экономики и становятся чем-то вроде бонусов программы лояльности правительства.

РАСХИЩЕНИЕ

В главе 3 мы объясняли, что монетарный статус, приобретенный каким-либо товаром, служит стимулом к увеличению его производства. Если платежное средство легко изготовить, экономические и человеческие ресурсы будут брошены на его производство. Но поскольку деньги приобретаются не ради них самих, а для обмена на другие товары и услуги, их покупательная способность намного важнее, чем абсолютное количество. Поэтому деятельность, направленная на увеличение денежной массы, не приносит обществу никакого блага. Вот почему любой монетарный товар, выбранный свободным рынком, будет иметь стабильно высокое соотношение резерва и притока: новые партии этого товара малы по сравнению с уже существующим запасом. Это гарантирует, что на изготовление монетарных средств будут направлены минимальные ресурсы общества, а труд и капитал в основном будут вкладываться в производство полезных товаров и услуг, чей объем, в отличие от количества денег, действительно имеет значение. Золото стало монетарным средством номер один во всем мире благодаря тому, что его новые партии всегда составляли малую долю от прежнего запаса, а золотодобыча оставалась рискованным и нерентабельным бизнесом, тем самым заставляя все большую часть мирового капитала и мировой рабочей силы направлять на производство немонетарных товаров.