Она ушла. А вместе с ней и мужчина, доспехи которого скрипели от шагов. Все это время они были не одни. И Юстин мог лишь гадать, чем закончится его следующая встреча с Ренрисом, который узнает про его планы.

Глава 26. Далия

Шел третий день, хотя нет, четвертый или… Далия сбилась со счета. Они ходили по пустыне, то поднимаясь, то спускаясь с песчаных гор. Теряя звезды, которые прятались за тучами. Погода игралась с ними: испепеляла днем и морозила ночью. Палок с нитками у аха больше не осталось, они давно потеряли последнюю из виду. И теперь все слепо следовали за Эвоном, который явно сбился с пути. Сокол тоже улетел от них, и, как бы они не звали Варгу, птица не возвращалась. Непривыкшие к жаре воины скинули с себя вещи, но быстро пожалели об этом. Их белая кожа сразу покрылась ожогами и волдырями, и им приходилось терпеть до ночи, чтобы упасть в остывший песок и облить себя водой. У Эвона закончилась мята, да и воды в бештетах осталось немного. Спасали лишь кислые сушеные плоды, ненадолго утоляющие голод. Далия подвернула рукава рубашки и оторвала половину длины своих брюк. Эвон сделал то же самое. Песок прилипал к мокрым от пота телам, застревал в волосах и скрежетал на зубах. Он был везде, и единственное, о чем мечтала Далия, – поскорее найти эти проклятые камни и добраться до корабля, с которого она первым делом нырнет в океан. Прохладный, освежающий…

«Нет! Не думай об этом», – одергивала она себя.

– Когда ты просила у Эвер осветить нам дорогу, ты, вероятно, не то имела в виду, – старался шутить Эвон. – Богиня солнца поняла тебя слишком буквально. Может, попросишь у нее немного дождя?

Тучи настигали пустыню только к вечеру. В них громыхал гром, но лишь зазря пугал путников. Далия никогда не думала, что будет злиться на плохую погоду за то, что та не поливала их дождем.

Но вскоре путники вновь взывали к Эвер – на этот раз умоляя ее вернуть солнце. Это случилось однажды утром, когда на пустыню наконец обрушился ливень. Он лил подобно водопаду и превращал песок под ногами в медленно засасывающее болото. Молния сверкала вдали и наотмашь била по Пустоши. Они брели из последних сил, окончательно заблудившись. Вскоре им повезло найти твердую землю – потрескавшуюся глину. И это не могло не радовать: теперь им хотя бы не грозила смерть в зыбучих песках.

– Дэл! – воскликнул Эвон.

Шел второй день беспросветного ливня. Они промокли с ног до головы и толком не спали. Откуда у Эвона были силы кричать, Далия даже не представляла.

– Дэл, мне кажется, мы близки к разгадке.

– Я очень хочу верить твоим словам, но…

– Сэтил писал о буре. Говорил, что в месяц Аметиста, когда прольет дождь, появятся змеи, которые покажут нам дорогу.

– Змей еще не хватало… – оглянулась Далия.

Стоило подумать о ползучих тварях, как они стали мерещиться под ногами.

– Потерпи, чудесная. Скоро это все закончится.

Но Далия думала, что это будет длиться вечно. Лучше бы она спрыгнула с корабля, когда они проплывали Эверок, и вплавь добралась до него. Там бы она свергла Юстина и села на трон. Сейчас эти призрачные мечты казались совсем не сложными, пусть на деле это и было невозможным. Ее бы поймали прямо на пристани и заточили в тюрьму, а Юстин, несомненно, ее бы убил. Но сейчас, на фоне ливня, бушующего в пустоши и грозящего их утопить, захват власти казался пустяком. А злость, которая появлялась из-за ненависти к своим слабостям, делала Далию лишь сильнее. В ней просыпались новые силы, и только благодаря им она могла двигаться вперед.

Ночь наступила почти незаметно. А вместе с ней страх тревожной волной прокатился по спине Далии.

– Эвон, мы потерялись, – в очередной раз сказала Далия.

Но Эвон не ответил. И это пугало сильнее, чем тьма, окружающая их.

Аха без устали шагали вперед и иногда, когда ливень стихал, напевали рокрэйнские песни. Кажется, им нравилось это приключение.

«Дух воинов не сломить, – думала Далия. – Надо закалять и свой».

И всякий раз, глядя на аха, она расправляла плечи и, перехватывая мешок поудобнее, смело вырывалась вперед. Обгоняла их и вела за собой.

На третью ночь ливень прекратился. Далия сочла это хорошим знаком. Так же как и крик сокола где-то вдали.

– Варга! – обрадовался Эвон и с улыбкой на лице устремился на звук.

Аха побежали за ним.

За одной из невысоких насыпей скрывалось дерево. Высокое и безжизненное. Его серый ствол изъели короеды, а сухие ветки поломались из-за сильного ветра. На одной из веток висел фонарь из белого стекла. Внутри мерцал слабый огонек. Он сопротивлялся ветру и ливню и, на удивление, побеждал в их неравной битве.

– Дерево тоже было в записях Сэтила! И вот та самая луна на его ветвях!

Эвон запрыгал вокруг ствола, когда они подошли к дереву ближе. Сокол, усевшись на ветку рядом с фонарем, будто тоже радуясь находке, защебетал.

– И что дальше? – спросила Далия.

– Останемся здесь. Пока дождя нет, нам нужно отдохнуть.

Аха бросили мешки к дереву, с которого сразу посыпался песок. Они упали на землю и разместились поудобнее. Эвон тоже устроился на песке и, достав свой бештет, допил остатки воды. Воин неподалеку вытянул из сумки еще один и поделился с Эвоном. Тот быстро перекусил вяленым мясом из запасов и, расслабившись, уснул. Далия села рядом, но спать ей не хотелось. Она всматривалась в даль и ждала хоть какого-то знака, который бы помог им продвинуться вперед.

Под деревом они просидели три ночи. Собирали капли дождя в бештеты. Молились Рэю и просили о помощи. Спали, прижавшись друг к другу, чтобы согреться холодными ночами. И, скучая жаркими днями, вырезали на стволе дерева разные иероглифы. На небосвод вернулось палящее солнце. Духота была невыносимой. Будто в бане, в которой на раскаленные камни без остановки подливали еще и еще. Вода закончилась к вечеру первого дня. Еда – к ночи следующего.

– Гребаные камни, – злился Эвон. – Не думал я, что мой путь закончится, даже не начавшись.

Далия искусала обветренные губы. Она не хотела верить в то, что это конец, и старалась не слушать Эвона. Лучше было пропадать в своих мыслях.

– Не хочу умирать в пустыне… – Он закрыл глаза, свернувшись калачиком у дерева. – Не сегодня. И не завтра. Человек может прожить без воды неделю. Вот и проверим, на что мы способны. Потренируем силу воли.

Один из аха спросил у Эвона:

– Не лучше ли вернуться обратно?

– Нет, Ихдин. Мы не пойдем назад. Хотя бы потому, что не знаем дороги. Здесь у нас есть хоть какой-то шанс. Сэтил писал, что у этого дерева все свершится. Надо просто ждать и молиться.

На четвертый день сил не осталось совсем. Голова сильно болела и кружилась. Путники, хватая ртом горячий воздух, быстро дышали. Желудок сводило в спазме, но Далия сдерживала тошноту. Слава святым, ближе к вечеру по пустоши прошел небольшой дождик – и им удалось смочить горло. Но этого все равно было недостаточно, чтобы вдоволь напиться. Сокол Варги, наевшись жуков, вернулся к ним вместе с тучами, нависшими над головами. Аха с Эвоном уснули. Изможденные, они даже не проснулись от начавшейся бури, которая поднимала вверх песок и скручивала его в смерч. Ветер был таким сильным, что дерево, под которым они спали, трещало, угрожая сломаться пополам. Единственное, что оставалось неизменным, так это огонек в лампе. Он горел даже в такую погоду.

Пустыню накрыли ночь и духота. Темнота обрушилась на путников, сменив собой стихший ливень. Далия все смотрела вперед и не сводила с горизонта глаз, стараясь не потерять единственный оставшийся ориентир – солнце, заходящее на западе. Как вдруг вдали мелькнул женский силуэт с чем-то светящимся в руках. Далия протерла глаза.

– Галлюцинации? – прошептала она.

Но силуэт не исчез.

– Эвон, – толкнула его Далия. – Просыпайся.

Он нехотя разлепил глаза и, повернув свое обветренное лицо к девушке, стоявшей вдали, сказал:

– О! Галлюцинации…

Тут песок под ними задвигался. Будто небольшое землетрясение разбудило пустыню. Все, испугавшись, вскочили и схватились за дерево. Из высушенных ветвей посыпались термиты, которые сразу же утонули в бурлящем под ногами песке. Земля, казалось, готовилась взорваться изнутри. Из песка вырвались черные щупальцы и потянулись к путникам, собираясь утащить на глубину. Они извивались и, медленно поднимаясь, казалось, смотрели на своих жертв. Раскачиваясь из стороны в сторону, готовились напасть.

– Точно галлюцинации, – хихикнул Эвон и потянулся к одному из щупалец. – Да ты милашка! Такая прям… гибкая… и черная… И шипящая.

– Эвон. – Далия