Все, кроме Дольфа.

– Погодите! – с трудом пропыхтела Гертруда. – Я свинья, а не скаковая лошадь.

Три собаки остановились на тёмной дорожке между двумя домами и оглянулись. Просторная парковка была почти пуста, на ней мордой к морде стояли только крупный серый волк и громадный серый слон.

– Ты не напугаешь меня, чуднáя тварь, – прорычал Дольф. Прижав уши, припав к земле и ощерившись, он щёлкал челюстями на Гору. – Ты не хищник. Я чувствую запах травы в твоём дыхании. Ты не ешь мяса; ты сам мясо. Твоей тушей я смогу кормить свою стаю целый месяц.

Гора засмеялся.

– Глупый волк, – сказал он, разглядывая Дольфа. – Ты, очевидно, один из самых крупных волков, но уж верно не самый умный. Ты считаешь шрамы на морде символами доблести, но на самом деле это символы страха. Для тебя единственный способ завоевать лидерство в стае – это быть самым жестоким из своих дружков. Даже как вожак ты настолько не уверен в себе, что вынужден бросать вызов мне – зверю, который в сто раз крупнее тебя, – просто для того, чтобы не оплошать перед всей стаей.

Шерсть на спине у Дольфа встала дыбом.

– Почему ты так говоришь? Ты не знаешь Дольфа!

– Мне не нужно знать тебя, чтобы всё про тебя понять, волчишка, – прогремел Гора. – История твоей жизни написана у тебя на морде. А теперь убирайся прочь, я хочу разрушить это здание. Или я просто раздавлю тебя по пути. Выбирай сам.

– Никогда! – взвыл Дольф. – Готовься к смерти, мясо!

Выставив вперёд когти, волк бросился к слоновьему подбрюшью.

Гора со вздохом пнул его передней ногой, толстой, как бревно. Удар массивной ступни пришёлся прямо в бок волку. Тот кувырком взлетел в воздух, с глухим стуком ударился о стену здания и растянулся на земле без сознания.

Высоко задрав хобот, Гора протрубил триумф. А потом вдруг резко остановился и опустил голову.

– Я способен на большее! – прокричал он. – Я интеллектуал, а не дикарь, который нападает на других животных. И всё благодаря этой убогой лаборатории. – Слон затопал ногами. – Её нужно разрушить!

Нацелившись на взломанную стеклянную входную дверь, Гора ринулся вперёд.

Вдруг Гертруда отпихнула Макса в сторону и вышла вперёд.

– Мортимер! – крикнула она, не отрывая взгляда от слона. Гора остановился на полушаге, и пятнистая свинья засеменила к нему. – Ты, толстокожий психопат, перестань ныть и остановись!

Гора замер, приподняв одну ногу, и склонил к свинье исполинскую голову.

– Ты? – спросил он, поморгал и наконец заметил собак. – И собаки? Что вы тут делаете?

– Ты думаешь, почему я здесь? – спросила Гертруда, когда оказалась рядом со слоном. – Мы обсуждали это бесконечно. Я здесь, чтобы спасти лабораторию.

– Почему ты хочешь сохранить её? – Гора указал хоботом на здания и деревья. – После всего, что с нами там сделали?

Свинья плюхнулась на толстый зад и небрежно махнула копытцем:

– Разрушение лаборатории не изменит прошлого, Мортимер. Ты сам это знаешь.

Гора мягко опустил ступню на землю и прогнусавил:

– Но это плохое место!

– Да, но зоопарк не лучше! – возразила Гертруда. – Там полно зверей, которые только и думают, как бы съесть меня, и мне, в отличие от тебя, за размерами не спрятаться. Если бы не хитрость, которой наделила меня лаборатория, я бы не пережила и первой недели. – Она фыркнула. – Могу сказать: я искренне рада, что меня сделали умной, как человека.

Гора от волнения свернул в кольцо хобот.

– Мы. Не. Люди! – произнёс он, отчеканивая каждое слово.

– Сколько можно трепаться попусту, – проворчал Крепыш и с независимым видом направился к слону и свинье.

– Ты куда это, Крепыш? – удивилась Гизмо.

Такс обернулся и подмигнул ей:

– Хочу провернуть одну штуку, которой научился у одной знакомой.

Ни Гертруда, ни Гора не заметили, что Крепыш уселся рядом со свиньёй. Они увлечённо разговаривали.

– Я хотел быть нормальным!

– И ты думаешь, если всё разрушишь, это поможет?

– Это место должно исчезнуть!

– Нам нужна лаборатория!

– Кхе-кхе, – откашлялся Крепыш.

Гертруда хрюкнула и покосилась на маленького пса:

– Чего тебе, такс?

Гора засопел и тоже уставился на Крепыша, ожидая, что тот скажет.

– Вы двое утверждаете, что намного умнее и лучше всех остальных зверей, и при этом ведёте себя глупо, – выдал Крепыш.

Гора хмыкнул.

– Прости, не поняла? – сказала Гертруда.

Крепыш ударил свинью лапой по толстому боку.

– Вы слышали меня! А я слышал вас! По-моему, вам надо прийти к компромиссу.

– К компромиссу? Ха. Он или разрушит лабораторию, или нет, собачка, – фыркнула свинья. – Он не может пойти на компромисс и разрушить её только наполовину.

– Я против компромиссов, когда дело касается зла! – заявил слон.

Крепыш громко залаял:

– Прекратите, вы оба! Мортимер хочет одного – стать снова нормальным. А ты, Гертруда? Собираешься укокошить нескольких собак в надежде заполучить ещё пару-тройку сообразительных друзей. Или ты говорила правду? Ты на самом деле хочешь побороть плохой вирус, из-за которого все люди уехали. Я прав?

Гертруда вскинула пятачок:

– Более или менее.

– Ты прав, маленький пёс, – спокойным тоном проговорил Гора.

– Может, он и прав. – Свинья откашлялась. – Если бы мы взялись за дело вместе, то смогли бы превратить тебя обратно в нормального слона. А я продолжила бы свою работу под вашей защитой, да и ваша сообразительность не помешала бы. – Она нарочито потупилась. – Ну, это в том случае, если вы больше не считаете меня такой ужасной, что откажетесь стоять рядом со мной.

Гора поднял взгляд на сверкающий знак лаборатории. В его глазах отразился неоновый голубой свет.

– Я снова нормальный. И меня не сторонятся мои родичи, – проговорил он.

– Значит, все решено! – пролаял Крепыш и вильнул остроконечным хвостом. – Вы двое поможете друг другу, и ничего не придётся разрушать! Кроме того, вы вечно жалуетесь, что никто вас не понимает. Пока ты не стал снова нормальным, Морти, а ты, Гертруда, не обезвредила вирус, предлагаю вам побыть друзьями.

Свинья посмотрела вверх, в глаза своему товарищу по участию в экспериментах.

– Полагаю, это план, который устроит всех.