Меня аккуратно берут под локоть и ведут к лифту, а я даже не могу сопротивляться. Обморок мне не грозит, а вот легкого ступора похоже не избежать.

Мы заходим в кабинку, а Влад остается на этаже и хмуро наблюдает за тем, как двери створки закрываются.

— Я никуда с тобой не пойду. Никаких планов, — спустя миг, прихожу в себя.

— Я специально так сказал, чтобы тебя увести. У Швецова было такое выражение лица, будто он собрался тебя придушить.

Почему «будто»? Уверена, он бы с удовольствием это сделал, чтобы я больше не попадалась ему на глаза и отравляла существование.

— Спасибо. Я оценила.

— Он сегодня реально какой-то нервный.

И это я только пришла. То ли еще будет.

— Меня, кстати, Михаил зовут.

— Ярослава.

— Красивое имя.

— Спасибо.

— Еще увидимся, — произносит он, когда лифт спускается и распахивает хромированные дверцы, — пока.

— Пока, — я вяло машу рукой, потом смотрю на табло над лифтом, и вижу, что вторая кабинка тоже почти спустилась.

— О, черт, — оглядываюсь в поисках подходящего убежища и в последний момент успеваю юркнуть за угол.

После первого рабочего дня я долго отмокаю в ванне с горячей водой и жалею о том, что не купила ничего покрепче обезжиренного йогурта. Мне бы сейчас не помешало сбросить напряжение.

Больше всего удручает мысль, что это только начало. Влад не оставит меня в покое, и из принципа будет валить, отчитывая за каждый даже самый незначительный промах.

И как мне быть?

Самое простое — это не давать ему повода. Делать все хорошо и с первого раза, и не попадаться лишний раз на глаза. Идеальный план, осталось только каким-то образом воплотить его в жизнь.

На следующий день, я выхожу на работу заранее, но опаздываю, потому что моя маршрутка попадает в небольшую аварию и целует боком столб. Все пассажиры в порядке, я отделалась легким испугом, но время было безвозвратно утеряно. Такси не ехало, и мне пришлось бежать до ближайшей остановки, и несмотря на то, что следующая маршрутка примчалась почти сразу — я все равно опоздала.

И кто меня встретил внизу у поста охраны?

Конечно же Влад! У него просто феноменальное чутье на мои провалы.

— Хм, новые сотрудники считают, что им можно опаздывать?

— Простите, тут такое дело…авария, транспорт задержался.

Боже, я снова оправдываюсь. Второй день подряд.

— Надо выходить раньше, — припечатывает он, — на первый раз прощаю, но в будущем за опоздания будут выговоры в личное дело.

— Я же случайно, — смотрю на него и испытываю просто дичайшее желание схватить за грудки и трясти изо всей силы.

— Вы еще здесь? Идите на свое рабочее место, пока оно еще у вас есть.

Вот ведь Гоблин! Мистер Обнаглевший!

И это я его мягко. Можно сказать любя. На самом деле на языке крутятся эпитеты пожестче и поколоритнее, но я девочка культурная, вслух такие слова не говорю. Только в крайнем случае, если допекут, а раз держусь — значит, еще не достигла нужного градуса.

На рабочем месте все по-прежнему. Юлия Андреевна со скоростью пулемета щелкает по клавишам, Лена меланхолично складывает документы, а Наташенька исподтишка листает картинки на телефоне.

— Всем здравствуйте.

— Опаздываешь, — хмурится начальница.

— Попала в аварию, от Швецова за опоздание уже получила, — сразу вываливаю все «козыри» чтобы не тратить время на обсуждение.

— Все в порядке?

— Да, если не считать потрепанного самолюбия, — плюхаюсь на свое место и включаю комп.

— Тебя начальство, кстати, искало.

— Уже нашло.

— Другое. Чернов звонил, сказал, чтобы ты сразу как появишься, поднялась к нему.

О, папочка нарисовался. Пойду-ка пообщаюсь. У меня как раз накопилось к нему достаточно много интересных вопросом. И главный из них: какого черта???

Я отрывисто стучу в дверь и тут же раздается родной голос:

— Войдите!

— Борис Аркадьевич, это я, — захожу в кабинет, плотно прикрывая за собой дверь.

— Проходи, Ясенька. Присаживайся.

Я послушно занимаю место напротив отца:

— Ты зачем меня вызывал?

— Поговорить хотел. Узнать, как у тебя дела. Как успехи на новом месте.

— Пока никак. Привыкаю. Ты уже, наверное, в курсе того, как я отличилась?

— Нет, а что случилось?

Неужели Влад не сказал? Не растрезвонил всем, как я облажалась в первый же день после своей великой стажировки в Ранффе? Надо же. Удивил.

Раз он не сказал о моих косяках, то, пожалуй, и мне не стоит:

— Я сегодня на маршрутке попала в аварию и опоздала, — выдаю меньшее из зол, и видя, как отец встревоженно поднимает брови, поспешно добавляю, — Не переживай, со мной все хорошо, но неприятно, потому что на входе нарвалась на Швецова-младшего и он меня отчитал.

— Что поделать, — папа развел руками, — Влад строгий.

— Кстати, о Владе, — я смущенно тру кончик носа, — ты меня случайно к нему в отдел запихнул? Или была какая-то гениальная задумка?

— Что не так?

— Пап, ты еще спрашиваешь, что не так? Мы с ним не сработаемся.

— Почему?

— Потому! Он меня с потрохами сожрет! Ты забыл, мы же с ним раньше встречались.

— И что такого? Вы же мирно расстались без взаимных упреков? — удивляется он, — или это не так?

Конечно, я же всем сказала, что мы разошлись по обоюдному соглашению, теперь поздно идти на попятный…но я все-таки попытаюсь вывернуться, и плевать кто, что скажет:

— Я хочу перейти в другой отдел.

— В какой?

— В любой. Мне все равно. Под руководством Швецова я работать не смогу.

Отец задумчиво хмыкает, крутит в руках карандаш, молчит, а я терпеливо жду.

— Ясь, ты всегда говорила, что хочешь стать профессионалом. Вот и будь им. Договаривайся с Владом, с его тараканами, со своими. Как хочешь. Имела смелость когда-то принять решение — теперь не прячь голову в песок. Ты знаешь, я всегда готов тебя поддержать, но и перекладывать груз ответственности на другие плечи не стану, — он говорит спокойно, но твердо, — Я не стал тогда спрашивать, почему Швецов встречался с одной моей дочерью, а пришел просить руки другой. Решил, что ты сама знаешь, что делаешь.

— Знаю, — морщусь от досады, понимая, что мне не сбежать.