– Теренс так разочаровался в Стюарте! Он надеялся, что сын вырастет лучшим человеком… чем стал…

Интересно, в чем причина этой паузы?

Однако Амелия продолжала:

– Но Стюарт ни в чем не знал удержу, он превратился в настоящего повесу. Любое пожелание, высказанное ему Теренсом, неизменно встречало отказ. Его манило все, против чего предостерегал отец.

– Но теперь он стал мужчиной. Не может же мистер Дрейк вечно ставить ему в вину бесшабашность юности?

– Вы полагаете, что он изменился с тех пор? – спросила Амелия тоном, мгновенно положившим конец спорам.

Очевидно, хотя она и любила сына, все же считала его совершенно пропащим. Шарлотта невольно изумилась. Ее собственный отец, прежде чем выгнал из дома дочь, по крайней мере, потребовал доказательств ужасающей истины. Возможно, этим он сделал ей огромное одолжение, поскольку Шарлотта так и не поняла, что лучше: стать изгоем без права вернуться или навсегда оказаться объектом подозрений и осуждения той семьи, от которой она зависела.

– Я считаю его благородным человеком, – медленно произнесла она. – И знаю, насколько могут быть преувеличены слухи.

– Дорогая графиня Гриффолино, – начала Амелия, взяв ее за руку. – Стюарт – мое единственное дитя. Я обожаю его и, признаюсь, пригласила вас, чтобы чаще с ним видеться. Но я не слепа к его недостаткам и не хочу, чтобы были слепы вы. Нам, женщинам, так легко поддаться чувствам, и мне будет очень грустно, когда вас предадут. Кошмарный урок, полученный вашей собственной племянницей, убедил меня поговорить с вами.

Шарлотта не знала, что и думать. Из своего собственного горького опыта ей было известно, как легко способен обаятельный человек покорить нежное женское сердце. Бо́льшая часть сказанного миссис Дрейк была истинной правдой, по крайней мере по мнению Шарлотты. Но миссис Дрейк говорила о Стюарте. Не о бессердечном негодяе, который много лет назад погубил Шарлотту, и не о безымянном злодее, похитившем Сьюзен. Несмотря на множество возможностей и мотивов, невольно предоставленных самой Шарлоттой, Стюарт пошел на все, чтобы не ранить Сьюзен. Он убедил девушку, что она – вторая Джульетта, только чтобы не разбить ее сердце.

Тем не менее он все равно охотник за приданым, по его собственному же признанию. И в этом нет ничего респектабельного. Как она могла считать его благородным после того, как он решил завладеть Сьюзен и ее наследством? Как он мог ей нравиться, если отчасти виновен за побег Сьюзен?

«Сьюзен сбежала из-за тебя, – нашептывал ей внутренний голос, – не из-за него. Если бы не он, ты бы пропала, не зная, к кому обратиться за помощью».

Но это не означало, что она влюбилась в него. Даже если он мог возбудить ее, как никто другой, он так же раздражал ее, как никто другой.

Стюарта не обескураживало все, что она ему говорила. Он смеялся, когда она угрожала ему пистолетом, умудрился обратить разговор в опере в чувственное обещание. Шарлотта флиртовала со слишком многими мужчинами, чтобы не понять его намеков. Он все еще хотел ее. Но это не любовь.

Весь день она размышляла об этом. Сначала подумывала лечь со Стюартом в постель только для того, чтобы ослабить напряжение между ними. Потом вспомнила о Сьюзен и о том, как непорядочно думать о своих наслаждениях, в то время как племянница находится в лапах какого-то итальянского безумца. Но если она ждет, что Сьюзен вернется, как она сможет завести роман со Стюартом, зная, как это ранит племянницу?

Вероятно, подходящего момента так и не случится… и ей хотелось заплакать. Он единственный мужчина, потерять которого ей было жалко до слез.

Означает ли это, что в ее чувствах есть нечто большее, чем желание? С того несчастливого времени, когда она отдала свое сердце, Шарлотта отказывалась чувствовать к мужчинам нечто большее, чем желание. Она просто не могла себе это позволить, не могла поверить, что в следующий раз все будет иначе.

В конце концов Шарлотта решила, что короткая связь – лучше всего. Она не может быть влюблена в Стюарта. И не хотела выходить за него. Да. Она хочет его, но это лишь физическая потребность. После того как они окажутся в постели, влечение скоро выгорит… Если после этого ее сердце не дрогнет, она поймет, что это было простое вожделение. А если дрогнет…

Если проблема возникнет, Шарлотта ее решит.

У Стюарта выдался тяжелый день, который он провел, обшаривая таверны и пабы. Шарлотта дала ему денег на поиски, но, несмотря на щедрые траты, он не сумел найти принесшего письмо мальчишку. К вечеру он разгорячился и устал. Они были так близки к тому, кто мог привести их к похитителю Сьюзен, но ничего не вышло!

После встречи с Питни, подтвердившим, что мальчишка так и не был найден, Стюарт направился к Мэйферу. Он был так измучен, что хотел одного – вернуться домой и свалиться в постель. Но нужно было рассказать обо всем Шарлотте. Он также хотел снова ее увидеть, причем настолько, что был готов заявиться к родителям, хотя Теренс скорее всего находился дома, и от одной мысли об этом Стюарту становилось не по себе. Возможно, ему даже не удастся остаться с ней наедине.

Голодный и покрытый пылью Стюарт поднялся на крыльцо.

Шарлотта ждала его в холле, отчего настроение у него сразу улучшилось.

Стоило ей взглянуть в его лицо, как она тут же все поняла.

– Вы его не нашли.

Стюарт взял ее за руку.

– Мы распространили весть о том, что его ищут, по всему Лондону. Скоро парень объявится. Вы не должны терять надежду.

– Не должна, – рассеянно кивнула она. – Я подумала…

– Что ты здесь делаешь? – прорычал внезапно появившийся отец.

Стюарт поморщился. Шарлотта немного съежилась. Он повернулся, держа за спиной их сцепленные руки:

– Добрый вечер, Теренс.

– Если приходишь сюда, будь добр вести себя вежливо, – отрезал Теренс. – Мы принимаем гостей в гостиной.

Он шагнул в гостиную и Стюарт, стараясь не волочить ноги, повел туда Шарлотту. Усадил ее на стул, взял себе другой. Теренс устроился посреди дивана, вытянув больную ногу, и холодно воззрился на сына.

– Итак, что ты натворил сегодня?

– Сегодня я натворил меньше, чем обычно, – пожал плечами Стюарт. – Тебе следует мной гордиться.

– Почему ты стоял в холле? – пробурчал Теренс.

– Хотел поговорить с леди Гриффолино наедине.

– Сколько дам ты опозорил своими беседами? – Теренс окинул Шарлотту злобным взглядом. – И где ты был?

Стюарт сел удобнее и раскинул руки на спинке стула, зная, что это еще больше взбесит отца:

– В гнездах порока и притонах разврата.

– Не смей издеваться!

– Я не издеваюсь, – заверил Стюарт. – Просто говорю тебе то, что ты ожидал услышать. Я пытаюсь не разочаровать тебя, Теренс.