Подъем белого флага был встречен салютом двух пушечных выстрелов с берега двух миноносцев, крейсировавших малым ходом вокруг маяка.

Это были миноносцы дальнего плавания «Циклон» и «Ляир».

На тот случай, если бы с одним из двух миноносцев случилось несчастье, главнокомандующий и президент конгресса оба были снабжены полномочиями вести переговоры с Иктанэром, а если найдут ее, то и с Моизэтой, дочерью Оксуса, племянницей Фульбера и возлюбленной Иктанэра, этих трех таинственных личностей, которые под одним общим именем Неизвестный уже два месяца ужасали весь Мир.

Четыре подводные лодки, сосредоточенные неподвижно в миле расстояния к западу от Плянье, ожидали приказов с «Циклона».

И наконец, два десятка самых опытных и выносливых водолазов были размещены на всех шести судах.

Адмирал Жерминэ, командир судна Сизэра и старший матрос Матье держались в кормовой части «Циклона», тогда как остальной экипаж находился на своих боевых местах.

День обещал быть великолепным.

— Иктанэр должен быть недалеко! — проговорил адмирал Жерминэ. — Он наверное устроился так, чтобы каждый день узнавать, не поднят ли белый флаг. И мы не замедлим его встретить.

И действительно, саженях в десяти от правого борта «Циклона» показался Иктанэр. Он плыл по поверхности моря с изумительной легкостью. Серебристые чешуи его покрова переливались на солнце, а его стеклянная маска, покрывавшая лицо сверкала как бриллиант.

Саженях в двух от «Циклона» он снял маску и, подняв свое юное прекрасное лицо, звонким голосом крикнул:

— Адмирал, дайте мне слово, что если я войду на палубу «Циклона», то никто не посягнет ни на мою жизнь, ни на свободу.

— Даю вам мое слово! — ответил адмирал, протягивая руку, как при присяге.

Иктанэр вспрыгнул из воды и легко вскочил на палубу миноносца. Адмирал протянул ему руку, которую он почтительно пожал, в то же время приветливо кивнул головою Сизэра и Сэнт-Клеру, которых он узнал.

— Лейтенант, — обратился адмирал к Сизэра, — море достаточно спокойно, чтобы можно было перебросить мостик с «Циклона» на «Ляир». Попросите г-на Уайта перейти к нам на борт.

Иктанэр нетерпеливо хранил молчание, пока приводили в исполнение этот маневр. Как только Уайт перешел на палубу «Циклона», мостик убрали. Как и адмирал, президент подал Иктанэру руку, которую тот пожал с почтительным поклоном.

Поняв вопросительный взгляд Иктанэра, Уайт поспешил заметить:

— Итак, мы знаем где находится мадмуазель Моизэта.

— Вы это только знаете? — воскликнул молодой человек. — А я думал, что белый флаг означает, что вы ее нашли!

— У нас не было другого средства вас вызвать! — возразил Уайт. — Но, адмирал, мы могли бы, мне кажется, сойти в каюту, чтобы несколько спокойнее продолжить этот разговор, который начался немножко не по порядку.

— Идемте, — согласился адмирал. — Лейтенант, вы, кажется, знаете стенографию?

— Да, адмирал, — отвечал Сизэра.

— Тогда следуйте за нами. Вы будете исполнять обязанности секретаря. А мичман Сэнт-Клер примет командование судном, пока на борте будет находиться Иктанэр.

Иктанэр был страшно взволнован и не скрывал этого.

Бледный, лихорадочно возбужденный, он даже не дождался, пока трое людей уселись, и тревожным голосом спросил:

— Где же Моизэта?

Тогда Уайт наскоро познакомил Иктанэра с разоблачениями Сэверака и с неожиданным выступлением Бертильона.

— Мы не знаем, — закричал Уайт, — в каком месте находится проход в грот Розас. Возможно, что вход в грот находится под водой.

— И в таком случае, — с радостью отозвался Иктанэр, — я берусь его разыскать.

— Следовательно, в этих поисках вы — наш союзник? — спросил адмирал Жерминэ.

— Да.

— И вы останетесь на судне?

— Нет.

— Почему?

— Потому что с моим «Торпедо» я приду туда много раньше вас.

— Где же находится этот «Торпедо»? — спросил Уайт.

— На дне моря, в одном из углублений скалы, на которой построен маяк Плянье.

— А! Но извините нашу любознательность. Сэверак нам говорил, что у вас бронхи акулы. Это до такой степени необычайно! Нельзя ли на них взглянуть?

Иктанэр улыбнулся и встал. Он поднял над головой обе руки и проговорил:

— Смотрите под мышками.

Уайт, адмирал и Сизэра встали и окружили Иктанэра. Действительно, они увидели в прорезе серебряной чешуи эти поразительные бронхи. И они не могли оторваться, когда, наконец, не вытерпев, Иктанэр опустил руки и проговорил:

— Не будем же терять времени, господа! Надо отправляться на поиски Моизэты.

Иктанэр, не открывая глаз от компаса, несся на своем «Торпедо».

Тщательно оглядев весь берег, Иктанэр сказал себе:

— Розас должен быть там, южнее мыса Креус, который закрывает от меня город. Там начинается и отлогий песчаный берег, идущий к югу. Гроты же могут быть только к северу от Розаса, в возвышенной части берега. Значит, мне нужно обследовать весь мыс Креус, сперва по уровню моря, потом на метр, два, три, четыре и пять метров глубины, так как электрическая лодка, на которой бежал Сэверак, при нужде может превращаться и в подводное судно. И входы в гроты тоже вполне могут быть подводными. Итак, вперед!

И трепеща от пламенного нетерпения, с бьющимся сердцем от мысли, что он скоро отыщет и освободит свою Моизэту, Иктанэр направил «Торпедо» к обрыву, все время оставаясь на поверхности моря.

Но положительно ничто не обнаруживало входа в гроты.

Как вдруг, обогнув один утес скалы, он увидел совершенно незаурядную картину.

Словно землетрясение перевернуло весь этот уголок берега! Вместо правильного и гладкого подъема скалы, здесь было какое-то хаотическое нагромождение, чудовищный обвал огромных скал, всех раздробленных, закопченных, и среди них открывалась черная пасть провала. И все изломы камней, все расщелины, капризно разбегавшиеся по скалам, еще державшимся у материковой горы, все это тысячью знаков указывало, что весь этот переворот, какова бы ни была его причина, был недавнего происхождения.

— Очевидно, гроты были здесь. Но что за происшествие разразилось над ними, отчего разверзлась вся эта часть скал? И Моизэта? Неужели же она засыпана под этими обломками, раздавлена и умерла?

Он вскрикнул от охватившего его чувства муки и гнева.

Тогда в нерешительности, мучимый опасениями, он вернулся на «Торпедо» и принялся тщательно изучать сверху до низу весь хаотический холм рассеявшихся скал.

И когда он случайно опустил глаза на море, то его взгляд привлечен был маленькой дощечкой, которую волны тихо гнали к берегу. На этой дощечке он изумленно увидел что-то вроде букв, наспех нацарапанных острием ножа.