Жбрых, ничуть не смущаясь того, что он — пьяная иллюзия, мягко шагнул вперед, выбираясь из тени на яркий лунный свет. Улыбнулся во всю свою пасть. Пригладил лапками уши и порылся в гуще меха на брюхе. Достал нечто, похожее на светящееся яблоко… Точнее, крупную личинку, подобную новому телефону Норы. Положил на камни мостовой и сел рядом, гордо встопорщив усы.

Личинка-переросток потянулась, засветилась ярче, выбросила вверх веер лучей. Нет, куда там убогим розовым слонам! Нора села на камни у ограды и стала смотреть. Подперла голову для надежности обеими ладонями. И уставилась на жбрыха, затем на личинку и свет. А что ей еще оставалось? Бежать от четырехметровой крысы — несколько неразумно. И едва ли скорость передвижения милого зверька окажется ниже, чем у пьяной ведьмы…

Свет выровнялся, сформировал единую сферу, матовую и равномерную. Постепенно её середина стала наполняться невнятным движением. Нора прищурилась, порылась в корзинке и сунула в рот ломтик яблока. В голове посвежело, в сфере — вообще прояснилось. Впрочем, это как посмотреть…

— Нора! — пискнула оттуда взрослая сестра, встряхнув совершенно белой пушистой головой. С круглой смешной шапочки, надетой на макушку, свисали десятки тонких рядов искристых бусинок, они качались и хрустально звенели. Роскошный шитый золотом халат только что не светился в полумраке. — Как тебе мой наряд? Традиция Дэйгэ, для помолвки шит под заказ.

— Да нормально, — заверила ведьма. — Куда красивее, чем голые розовые слоны. Вообще классная галлюцинация.

— Эй, ну ты что! — возмутилась Кира. — Я всех в кружево заплетаю, устраиваю скандал на полконтинента — а ты там пьяная! У нас пять минут, понимаешь? Две уже прошло. Ну!

— Спасибо за шарф, — кое-как проглотила комок изумления Нора, стремительно и испуганно трезвея. — Это правда ты? Живая? И во-он тот серый жуткий крыс — жбрых?

— Да! — Кира капризно сморщила нос. — Я же сто раз повторяла. Живая. И жбрых. Норочка, ты не переживай. Пока не приедешь к нам, в Дэйгэ, мы не поженимся. Вообще, только после тебя. Но так, на будущее — это мой жених. Вот.

Кира деловито втащила в самую середину сферы симпатичного парня, немедленно помахавшего рукой Норе. Одет жених был столь же нелепо и богато, как сестра. Волосы, если оценивать по меркам моды Альянса — коротковаты. Но в целом милый, крепкий и рослый, на сестру смотрит с каким-то едва ли не поклонением. Глазищи синие, точно как у Ррына… Нора торопливо ущипнула себя за руку. Сильно, до неизбежного синяка. Жбрых, личинка и сфера не пропали.

— Как ты выжила?

— Меня Лорран спас, — торопливо ошарашила сестра очередной глупостью.

— Здравствуйте, Нора, — улыбнулся жених. — Вы правы: не Лорран. Он так выглядел, под маскировкой. Он вообще мастер маскировки, очень толковый маг. И мой друг.

— Ничего не понимаю, — почти трезво всхлипнула Нора. — Это все — настоящее… Но я своими глазами видела мертвый Юльск! Его сожгли эльфы.

— Норка, ну ты чего, — знакомо возмутилась Кира, морща нос и сердито отгоняя струйки бусин от лица. — Я же живая! И мама, и баба Лора и вообще все наши! Ты веришь мне или своим ведьмам, дагам и новостям? Ох, времени нет, жаль…

— Нора, садитесь на жбрыха, он вас подвезет, поезжайте в колледж и найдите повод пообщаться с кем угодно, чтобы подтвердить свое пребывание вне зоны магического возмущения, — быстро посоветовал жених. — Сваливайте, в общем. Поисковые ведьмы уже засекли всплеск магии. Незачем вам с ними объясняться и всех подставлять, ни в чем толком пока не разобравшись. Отдыхайте, думайте. За Киру не переживайте. Здесь её очень любят и уважают. Все, время… До свидания. Надеюсь, скорого.

— Нора, пока! — подмигнула сестра. — Да, еще: жбрыха возле тебя зовут Эмм.

Сфера погасла, жбрых бережно подобрал её и запихнул себе в мех. Покосился на Нору и прилег, готовый принять её на спину. В опьянении есть своя прелесть, — сообразила Нора. Её ничто не шокирует. Ей сегодня жбрыхи — улыбаются, а не скалятся… И сестра действительно жива.

Ведьма встала, беспомощно огляделась, чувствуя, что мир рухнул и лежит на брусчатке яркими разрозненными осколками. Как теперь его собрать заново? И вообще — кому и чему верить? Остается глупо вцепиться в корзинку и бутылку. Они настоящие, и когда руки заняты, как-то не мешают они, что ли… И не норовят плести проклятия.

— Здравствуй, Эмм, — ведьма сделал вежливый реверанс. — Ты дорогу знаешь?

— Ффф, — презрительно сообщил жбрых.

— Меня зовут Нора. Точно можно ехать? Я тебя немножко боюсь.

— ФФФФФ, — еще энергичнее возмутился зверь, плотнее припадая к брусчатке.

— Ладно, будем считать, мы друг друга поняли.

Мех огромного зверя оказался на ощупь жестким, но приятным. Сидеть было неожиданно удобно. Серо-пестрый жбрых двигался быстро, но при этом плавно. Нора почти лежала на его спине, усердно цепляясь обеими руками за удобную шейную складку. Пару раз зверь предупредительно шипел, требуя внимания, затем взбирался прямо по стене дома или ограде, бежал по крышам и дворам, спрыгивал на соседнюю улицу. Было очевидно: город он знает в совершенстве.

Через пять минут Нора так привыкла к новому живому транспорту, что позволила себе смотреть по сторонам и даже усесться поудобнее. Жбрых довольно вздохнул и прибавил прыти. Теперь он двигался длинными низкими скачками, отчего возникало неподражаемое чувство полета, а знакомые улицы приобретали новый, сказочный и странный, облик. Нора отметила: Эмм удивительно ловко уклоняется от встреч с прохожими и вообще — непостижимо малозаметен для столь крупного животного. Его окрас замечательно сливается с ночью, полной отблесков и неровных теней. Ведьма усмехнулась и отбросила свою первоначальную идею поискать в архивах полиции сведения бдительных граждан, сообщающих о появлении в их районе крысы-переростка. Ничего никто не видел. И потому, что Эмм умен, и еще из-за его удивительной магии. Для способностей ведьмы она оказалась на редкость приятна. Это неведомое — точнее, смутно знакомое — волшебство обволакивало и согревало. Удаляло избыточное опьянение, снимало остатки усталости и сонливость.

Когда жбрых замер у ограды колледжа, выбрав самое тихое и темное местечко, Нора медленно и почти нехотя покинула его спину. Приняла зажатую в пасти во время путешествия корзинку. Благодарно погладила огромную морду, более не кажущуюся чужой и страшной. Скорее — милой… Жбрых ощутил перемену отношения, прикрыл глаза, вздохнул и потерся о руку носом — бережно, чуть-чуть. Фыркнул прощально и умчался по пустой темной улице своим настоящим полным ходом — Нора едва успевала различать его движение!

— Привет, Лисс! — Кира обрадовано замахала руками и закричала знакомому мальту, едва успевшему начать снижение над площадкой. — Ты здорово вырос! И окрас восхитительный, честно.

Хвост двадцатидвухметрового зверя пришел в движение, затем низкое гудение его голоса прокатилось над полем: еще бы, каждому приятно, что его помнят, узнают и хвалят!