— Мы уже видим, что нам жутко повезло, — сказал крысиный король. — Только хватит лясы точить. Давай-ка сегодня пройдем еще немного,

— Согласен.

Кот прошел на другую сторону островка. Там он некоторое время вглядывался в болотную жижу, потом махнул лапой:

— Там!

— Что там? — спросил крысиный король, подходя к нему.

— Видишь, над водой слегка выступают верхние края бревнышек? Это и есть тайная тропа. Сразу не углядишь. Вот по ней мы и пойдем.

Крысиный король пригляделся и действительно углядел бревнышки. Перед ним была словно бы узкая дорога, уходившая вперед, к другому островку, сплошь заросшему травой ножовкой, прозванной так за то, что выдрать ее из земли благодаря мощному корню было очень трудно. Легче всего ее было срезать ножом, только очень острым.

— Предупреждаю,— сказал кот,— стоит один раз оступиться — и все, пропал. Махом засосет трясина. Поняли?

— Как не понять, — сказала Марша.

— Тогда пошли.

И он ступил на первое бревнышко. Марша и крысиный король последовали за ним, крепко цепляясь за скользкое бревно когтями, чтобы не поскользнуться и не упасть в гибельную трясину.

Солнце светило жарко, грязь, покрывавшая их шерсть, стала высыхать и постепенно отваливаться.

Они шли и шли. От болота поднимались удушливые испарения. Временами на его поверхности с громким бульканьем лопались большие пузыри, поднимавшиеся из глубины трясины.

— Веселее, — подбадривал кот. — Еще немного, и мы выберемся на островок. Там можно будет немного отдохнуть.

— А потом? — спросил крысиный король.

— Потом — еще одна тайная тропа и еще один островок.

— Веселая перспектива.

Когда они ступили на вторую тайную тропу, из болота абсолютно беззвучно поднялась легкая, бесплотная тень, похожая на старца в белых как снег одеждах.

— Кто вы, путники, осмелившиеся заглянуть в мои владения? — спросил он, поглаживая длинную белую бороду.

— Не заговаривайте с ним, — быстро сказал кот. — Это бормотун. Не обращайте на него внимания. Думайте только о том, чтобы не поскользнуться и не упасть с тайной тропы.

— Если вы со мной сейчас же не заговорите, то путь ваш, куда бы он ни лежал, будет тяжким и окончится неудачей. И вы погибнете. А плоть вашу пожрут насекомые. И кости ваши будут лежать обнаженные и белые, словно моя борода, в назидание всем невежливым путникам, — вещал старик.

Не обращая на него ни малейшего внимания, кот продолжал идти к острову.

— Может, заговорим? — спросила Марша.— Что-то он уж больно страшные вещи сулит.

— Не надо, — промолвил крысиный король. — Мы взяли кота в свою компанию, а значит, должны ему верить.

— Так-то оно так, но...

— Никаких разговоров, — приказал крысиный король.

Марша покрутила головой, но все же прислушалась.

— Значит, вы решили все же не проявлять вежливости? Значит, вы, невежи, пренебрегли моими предупреждениями? — надрывался бормотун. — Так знайте же, что наказание для вас будет очень жестоким. Единственный способ от него избавиться, это, немедленно доложить мне, кто вы такие и зачем забрели в мои владения.

Он заклинал, пугал, пытался подольститься, но крысы не хотели с ним разговаривать, а шли и шли, легко перепрыгивая с бревнышка на бревнышко. Кот так вообще делал вид, будто бормотуна не существует и вовсе.

Когда они выбрались на очередной островок, кот направился к его центру. Там лежало пустое гнездо археоптерикса. Оно было такое большое, что в нем с легкостью устроились все три компаньона.

Блаженно растянувшись на пухе, которым было выстлано гнездо, кот сказал:

— Все, привал. Мы могли бы пройти еще немного, но я боюсь, что у вас сильно устали лапы. А одного неверного движения на тайной тропе вполне достаточно, чтобы попробовать определить, какой глубины это болото.

— Ты прав, — согласился крысиный король, — Давайте отдыхать. А завтра...

— Ну конечно, — промурлыкал кот. — Завтра снова в путь.

И, с кряхтением встав, он начал вылизываться.

— Брось, — сказала Марша. — Сначала отдохни.

— Гигиена всегда должна быть на первом месте, — заявил кот.

Крысиный король шепнул Марше:

— Знаешь, кажется, я начинаю его уже слегка уважать.

— А я — не слегка, — заявила крыска. — Первый встреченный мной самец, который не является жутким неряхой. Вот с кого кое-кому надо брать пример.

Крысиный король бросил на нее слегка ошарашенный взгляд, но не сказал ни слова.

«Когда вернусь, — подумал он, — обязательно прикажу Муньке, чтобы она, если я когда-нибудь, где-нибудь, неважно по какому поводу, скажу, что понимаю самок, немедленно укусила меня за ухо. И очень больно».

Когда кот кончил вылизываться и с довольным мурлыканьем улегся на дно гнезда археоптерикса, крысиный король спросил:

— Кстати, а что это за бормотун такой? Что ему от нас было нужно?

— Еще одна из штучек Ахумурадзы, — ответил кот. — Я не хотел вам это объяснять, когда мы шли по тайной тропе, потому что, услышав, как я говорю о нем, этот монстр мог разозлиться по-настоящему. Тогда всем нам пришлось бы плохо.

— Но что он делает? — устраиваясь ко сну, спросила Марша. — Как он мог нам навредить?

— Стоило обратить на него внимание, — сказал кот, — как он бы заговорил вас и лишил разума. После этого вы бы сами пошли за ним в глубь болот. Чем закончится такое путешествие — представить легко.

— А что он может сделать, когда разозлится? — спросил крысиный король.

— Он не разозлится, — свернувшись клубком, промолвил кот, — если только не обращать на него внимания и не говорить о нем. Но если его разозлить, он запросто может вас и с тропы стащить.

Сказав это, кот закрыл глаза и почти мгновенно уснул.

— Нет, этот Ахумурадза явно большой шутник, причем очень мрачный, — проговорил крысиный король и пристроился рядом с Маршей.

— Мы тоже не прочь пошутить, — сказала она. — Когда мы устроим свою шутку, боюсь, Ахумурадзе будет не до смеха.

— Я надеюсь.

После этого три компаньона заснули и добросовестно проспали до утра...

Проснулись они, когда солнце было уже высоко.

Есть хотелось немилосердно.

Поскольку поймать рыбу посреди трясины не было никакой надежды, крысиный король и Марша отправились на ловлю пиявок. Кот некоторое время крутился вокруг них, а потом смирился и попросил наловить и на его долю.