скоро начнется хороший семилетний цикл. Поэтому похоже, что текст № 52 связан с ритуалом окончания «тощих» лет и наступлением цикла «тучных» лет.

Мы сейчас приближаемся к счастливому концу. Семь скудных лет заканчиваются и добрые боги готовы войти в пахотные земли, где стоит Страж, который должен впустить их.

Они встретили Стража Пахотных земель

И прокричали Стражу Пахотных земель:

«О Страж, Страж, открой!»

И он открыл им дверь, так что они вошли.

Затем они испрашивают знаков внимания, которые надлежит оказывать странникам:

Если [есть] хлеб, дай, что мы можем есть

Если есть [вино], дай, что мы можем пить.

Страж ответил, что есть и пища, и вино, и текст заканчивается подтверждением изобилия.

Текст № 52, таким образом, отражает религиозный ритуал инициирования семилетнего периода изобилия. Форма текста — драма, и, несомненно, она изображалась в лицах. Наш текст является либретто с режиссерскими ремаркам. Сила, которая призывается обеспечить результаты, — вымышлена: это история о том, как Илу (Эль) породил Семерых, которые главенствуют над циклом изобилия, и как они благополучно вошли на обрабатываемые земли, неся им свои благословения. Миф — это прецедент, который должен быть произнесен в виде заклинания для своевременного восстановления первобытного события. Таким образом, мы имеем миф, устное произнесение (озвучивание) и действие: полная формула для сельскохозяйственного преуспевания (без каких-либо следов культа Ваала).

Количественно тексты Ваала и Анат образуют основную массу мифов о плодородии из Угарита, в соответствии с популярностью этих младших богов в религии Ханаана. О мифах о Ваале и Анат повествует примерно дюжина табличек, но нет доказательств того, что они должны были составлять единую композицию. Когда мы относим их к группе «Цикл Ваала и Анат», мы делаем это в целях практической целесообразности. Мы должны обсуждать их в каком-то порядке, и мы пытаемся расположить их в наиболее осмысленной последовательности. И все же ни одна последовательность не может претендовать на то, что она является именно той последовательностью, которая была предписана угаритским жрецам.

Одной из основных тем в мифологии является право верховенства среди богов. Точно так же, как Зевс отвоевывал право на царствование среди богов у Кроноса, а последний — у Урана, Ваал отобрал царский сан у морского бога Яма. В тексте № 137 рассказывается, как собрался пантеон богов под председательством Илу (Эла), когда Ям прислал своих гонцов с наглым требованием к Ваалу стать рабом:

Так говорит Ям, твой господин,

Твой хозяин, Судья Реки:

«О, боги, выдайте того, кого приютили вы,

Того, кого укрывают множества;

Выдайте Ваала и его сторонников,

Сына Дагона, чтобы я мог унаследовать золото его».

Боги сидели на пиршестве, когда Ваал заметил подходивших гонцов. Боги в ожидании неприятного сообщения склонили свои головы в печали, но Ваал, проявляя мужество, подобающее претенденту на высший пост, встал рядом с Илу (Элем).

Как только боги увидели их,

Да, увидели гонцов Яма,

Посланцев Судьи Реки,

Боги опустили свои головы до колен,

Даже на тронах своей власти.

Ваал упрекнул их:

Отчего же вы, о боги,

Опустили свои головы до колен,

Даже восседая на своих тронах?

Пусть же близнецы-посланцы прочтут таблички,

Хотя бы гонцы Яма,

Посланцы Судьи Реки.

Поднимите, о боги, ваши головы,

Оторвите их с колен

На тронах вашей власти,

А я отвечу посланцам Яма,

Гонцам Судьи Реки.

Качества Ваала как лидера вызывают у богов уважение, и они подчиняются ему:

И подняли боги свои головы,

Оторвали их от колен,

От тронов своего царствования.

Посланцы-близнецы прибыли и не проявили признаков послушания главе пантеона:

Они не пали ниц у ног Илу (Эля),

Не простерлись перед собранием богов.

Ваал уже в глубине души замышляет жестокую месть. У него есть острый меч со сверкающим лезвием. Посланцы (как и в гомеровском мире) обладают дипломатическим иммунитетом, поэтому независимо от степени провокации Ваал не имеет права обрушить на них всю жестокость своих замыслов. Сцена, которую нам предстоит лицезреть, — предшественница эпизода в Илиаде (1: 188–222), где Ахиллес готов убить Агамемнона из-за наглого требования Агамемнона (отдать наложницу Брисеиду взамен Хрисеиды, возвращенной отцу, жрецу Хрису), но две богини удерживают его от такого поступка. Точно так же, как Ахиллес уступает на данный момент, так делает и Ваал. Фактически Илу (Эль) униженно выдает его:

Бык, отец его, Эль, отвечает:

«Ваал — твой раб, о, Ям,

Ваал — твой раб навечно.

Сын Дагона — твой невольник.

Он отдаст свою дань, как боги.

Да, принесет свои жертвоприношения, как сыновья святости».

Таким образом, преданный трусостью почтенного, но дряхлого Отца Богов, Ваал впадает в гнев и

Хватает нож,

Нож мясника правой рукой,

Чтобы зарезать посланцев…

В этот момент

Анат хватает его правую руку,

А Ашерат (Астарта) хватает его левую руку,

и они говорят ему, что он не должен убивать послов Яма. Этот текст прерывается через несколько обрывочных строк. Возможно, богини сказали Ваалу подождать, и дела обернутся в его пользу, точно так же, как Гера и Афина советовали Ахиллесу, который, послушавшись их, не стал убивать Агамемнона.

Ваал получил такую возможность. В тексте № 68 рассказывается, как он победил Яма и отобрал у него власть. Божественный ремесленник Котар-и-Хасис смастерил две дубинки и вручил их Ваалу для того, чтобы тот победил Яма. Необходимость в двух дубинках — вполне естественное дело для древней психологии, которое требовало высочайших усилий: первой дубинкой наносился предварительный удар; вторая дубинка наносила завершающий и сокрушающий удар. Котар-и-Хасис предсказывает Ваалу победный исход этой битвы:

Разве не говорю я тебе, о князь Ваал,

Разве не заявляю, о Повелитель Облаков?

Сокруши своих врагов, о Ваал,

Сокруши врагов, порази их насмерть!

Уничтожь своих врагов!

И ты обретешь вечное царствование,

Свой вечный суверенитет!

После этого божественный мастеровой дает дубинкам их соответствующие имена:

Котар принес две дубинки и произнес их имена:

«Твое имя — Погоняло.

Погоняло,